Меня никогда не обнимали так долго – ни спящую, ни бодрствующую. Я поняла, что уснула раньше него. Он мог бы разбудить меня. Мог перенести в спальню или оставить на балконе. Вместо этого укрыл пледом и уснул рядом со мной. Опять. Но он целовал меня, пока я больше не могла удерживать глаза открытыми, и я никогда так не целовалась. Он словно не мог остановиться. Выдержать и мгновения, не прикасаясь губами к моим. Я раньше не чувствовала себя такой желанной. Он целовал меня так, словно ему это было необходимо. Смотрел… как Эзра смотрела на Марисоль, когда поняла, что с той все будет хорошо.
Кажется, что-то переменилось перед тем, как мы уснули. Словно между нами что-то возникло – что-то большее, чем вожделение. Это было уважение и, наверное, понимание. Пусть он Первозданный, но мы в чем-то странно похожи, и это связало нас так, как было не под силу сделке, заключенной его отцом.
В груди потеплело, как это бывало, когда я использовала свой дар, но только по-другому и сильнее. Ощущение было опьяняющим, новым и…
Пугающим. Оно казалось слишком теплым, слишком настоящим и желанным. И мне нельзя было этого хотеть. Я могла желать эти моменты жизни и простого существования, но я не заслужила их. Я не могла позволить себе быть желанной – многое зависело от того, исполню ли я свой долг. То, что я должна сделать, важнее меня. Важнее Эша.
Даже если он носил на коже напоминание о множестве потерянных жизней.
Я открыла глаза, и в висках возникла слабая ноющая боль. Мой взгляд упал на его руку, слегка сжимающую плед. Я медленно пробежала кончиками пальцев по его руке, по жилам и крепким костям.
Что-то зашевелилось и поползло по кушетке через мои укрытые ноги. Мои пальцы застыли. Я повернула голову и вытаращила глаза. Рядом с моими ногами свернулась клубочком Джадис.
Я моргнула раз, другой, но дракенка по-прежнему лежала там, аккуратным маленьким клубочком с крепко прижатыми к телу крыльями.
– Это еще что такое? – прошептала я.
– Она здесь уже довольно долго, – тихо ответили мне.
Я потрясенно перевела взгляд к перилам балкона. Увиденное заставило меня усомниться, что я проснулась.
На перилах сидел на корточках Нектас, босой и без рубашки. Хотя перила казались слишком узкими, он будто нисколько не боялся свалиться и разбиться насмерть.
Как он там оказался? Судя по тому, где он сидел, вряд ли пришел из замка.
– И я тоже здесь довольно долго, – добавил он негромко. Я подняла брови. – Я искал дочь. Решил, что она где-то с ним. Но не ожидал найти с ним тебя.
Я не могла ничего ответить.
Он склонил набок голову, и темные с рыжиной пряди упали ему на плечо. Жуткие и прекрасные алые глаза посмотрели мимо меня.
– Я никогда не видел, чтобы он спал так крепко. Даже когда он был младенцем. Его мог разбудить самый тихий звук.
Я изумилась. Рука Эша под моей оставалась расслабленной и неподвижной.
– Ты знал его тогда? – спросила я, не в силах представить Эша младенцем.
– Я знал его родителей. Называл их друзьями, и так же называю Эша, – ответил он и выпрямил шею. Его взгляд поймал мой и удержал. – Думаю, и тебя тоже я буду звать другом.
Я наверняка спала.
– Почему?
– Потому что ты дала ему покой.
* * *
Эш проснулся вскоре после того, как дракен спрыгнул с перил на землю. Как взрослая, я притворилась, что сплю, когда Эш вытащил из-под меня руку и сел надо мной. Кончики его пальцев коснулись моей щеки, убирая выбившиеся пряди волос, и мое сердце учащенно забилось. А потом остановилось, когда я ощутила холодное прикосновение его губ к моему виску.
Это было так мило.
Я не хотела, чтобы он был милым.
Не хотела, чтобы Нектас называл меня своим другом.
Не хотела давать Эшу покой.
– Льесса. – После сна его голос прозвучал хрипловато. – Если ты продолжишь притворяться, что спишь, Джадис начнет кусать тебя за пальцы ног.
Я резко открыла глаза.
– Ой!
Он рассмеялся, и его холодное дыхание затанцевало на моей щеке.
– Мне жаль тревожить твой притворный сон.
– Я не притворялась.
Я взглянула на него – в расплавленном серебре его глаз появилась… мягкость. В моей груди что-то глупо подскочило.
– Лгунья, – поддразнил он. – Мне нужно готовиться к предстоящему дню.
Он сказал это неохотно. Неужели он предпочел бы остаться здесь?
– Сегодня утром я опять принимаю просителей, и мне кажется, тебе это не понравится, – продолжал он, а Джадис тем временем вытянулась у моих ног. – Тебе туда нельзя.
Он прав. Я открыла рот.
– Ты еще не была официально представлена как моя супруга, – сказал он прежде, чем я заговорила. – До тех пор это слишком большой риск.
– Ты ожидаешь, что я буду сидеть взаперти в своих покоях?..
– Не взаперти в своих покоях, – перебил он. – Просто оставайся в своей комнате, пока я не управлюсь. Тебя не придется долго скрывать, льесса.
Скрывать.
Я постаралась подавить досаду. Я должна согласиться. Облегчить ему жизнь. Но я терпеть не могла, когда меня скрывают.
– А что потом? Ты пойдешь к Столпам? Или еще чем-то займешься? А меня опять придется скрывать?
Эш застыл надо мной.
– Или мне можно выходить из комнаты под присмотром кого-нибудь из твоих доверенных гвардейцев?
Он переместился и сел с другого бока от меня, поставив ноги на каменный пол. Джадис подняла голову и зевнула.
– Я знаю, что соглашение не идеальное, – сказал он.
– Ты имеешь в виду, что это соглашение долго не продержится.
Дракенка перелезла через мои ноги и потянулась, поднимая тонкие крылышки.
– Когда я стану твоей супругой, риски никуда не денутся.
– Тогда риск будет меньше.
– А если нет? Если Первозданный попытается надавить на тебя, используя меня?
Он оглянулся на меня через плечо.
– Тогда мы пересмотрим соглашение.
– Нет. – Я села, удерживая его взгляд. Он поднял брови. – Меня скрывали большую часть моей жизни. Знаю, что сейчас мне лучше затаиться, но вечно это продолжаться не может. Ты решил исполнить сделку, потому что в царстве смертных для меня стало небезопасно. Но если я и здесь не в безопасности, то какой смысл мне тут находиться, Эш?
За его зрачками вспыхнуло белое сияние.
– Здесь тебе безопаснее. А там, в царстве смертных? Любой бог мог тебя найти. Теперь, когда разнеслись вести, что я взял смертную супругу, в царстве смертных у тебя не будет никакой защиты. И дело даже не в этом, а в том, что однажды ты вошла бы в еще один опасный дом, не убедившись, что в нем никого нет.
