– Ты, – проговорил он невнятным голосом. – Ты была вполне убедительна.
– И вы тоже, – сказала я, немного задыхаясь.
– Знаю. Я хорошо умею притворяться.
Притворяться? В чем притворяться? Что получил удовольствие? Целуя меня? Я прищурилась и оттолкнула его.
Он шагнул назад и, мягко рассмеявшись, провел рукой, убирая волосы с лица.
Я отошла от стены и взглянула на темную тропинку, но ничего не увидела в просачивающемся сквозь листву лунном свете. Потом поднесла палец к еще пульсирующим губам, отвела его в сторону и уставилась на темное пятно на кончике пальца. Он…
Прокусил до крови.
Я резко подняла голову.
– Вы…
Бог сделал шаг и обхватил мое запястье. Поднял мою руку и, прежде чем я успела предположить, что он собирается делать, взял в рот мой палец и стал сосать. Это движение отозвалось во мне самым постыдным образом – меня затопило горячим влажным жаром.
Боги богов…
Он медленно оторвался от моего пальца и поднял на меня взгляд.
– Прошу прощения. Мне следовало уточнить. Я хорошо притворяюсь, что получаю удовольствие, когда на самом деле это не так, но я не притворялся, когда твой язык был у меня во рту.
Он выпустил мою руку, а я на несколько секунд утратила дар речи.
– Брать у меня кровь, – услышала я свои слова, – это… неподобающе, когда я даже не знаю вашего имени.
– Это единственная неподобающая вещь из всего, что только что произошло?
– Ну… нет. Произошло много чего неприличного.
Он опять рассмеялся, и его смех звучал насыщенно, как темный шоколад. Я не сводила с него глаз. Может, я ошиблась насчет того, кому он служит, или, по крайней мере, он понятия не имеет, кто я на самом деле. Иначе вряд ли стал бы меня целовать. Я собралась спросить, знает ли он, кто я, но остановилась – нужно быть осторожной на случай, если он не знает.
– Почему вы помешали мне пойти за теми богами? – спросила я, сжимая в кулак пальцы, в том числе тот, который побывал у него во рту.
Он сдвинул брови.
– Нужна еще какая-то причина, кроме той, чтобы не дать человеку погибнуть?
– Обычно я бы ответила, что нет. Но вы бог и сами сказали, что в вас нет ни одной порядочной косточки.
– Одно то, что я не смертный, не означает, что я хожу и убиваю людей или позволяю им оказаться убитыми.
Я бросила взгляд в сторону входа в туннель.
Он опустил подбородок, и его черты заострились в серебристом свете.
– Я – не они, – сказал он негромко и убийственно мягко.
У меня волосы встали дыбом, и я подавила желание отступить назад.
– Значит, мне повезло?
Он окинул меня взглядом.
– Не уверен, насколько тебе повезло.
Я застыла. Проклятье, что это должно означать?
– И, возможно, одна порядочная косточка во мне все же есть, – добавил он, пожав плечами.
Я уставилась на него, и у меня ушло мгновение, чтобы сосредоточиться на главном, и это было не количество порядочных косточек.
– Бог, который прошел мимо… Он не мог вас почувствовать?
Он покачал головой.
– Нет.
Бог, стоящий передо мной, должен быть очень могущественным. Я читала, что только самые сильные могут скрывать свое присутствие от других – как это умеют Первозданные. Складывалось впечатление, что мои прежние подозрения были верны. Он хотел спрятать не только меня, но и самого себя.
Он собирался отвернуться от меня.
– Тебе пора домой.
– А вам? – бросила я, раздраженная тем, как быстро и легко он меня отпускает.
Он метнул на меня недоверчивый взгляд. Смертные не задавали вопросов богам – особенно невежливых. Мои мышцы напряглись, я приготовилась встретить его гнев или проклятие.
Вместо этого его губы медленно растянулись в ухмылке. Стоя в пятнах лунного света, я обратила внимание, как изгиб его губ смягчил черты лица, сделал почти теплыми.
– Нет.
Он не стал уточнять, и хорошо. Мне ни к чему это знать. Давно пора убраться от него подальше, пока я не разозлилась сильнее.
Или, хуже того, не совершила еще каких-нибудь импульсивных поступков.
Кроме того, у меня были планы – планы, которые несколько раз поменялись за последнее время.
– Что ж, это было… интересно. – Я обошла его и направилась к выходу, чувствуя, как он сверлит взглядом мою спину. – Доброй ночи.
– Ты идешь домой?
– Нет.
– А куда?
Я не ответила. Бог он или нет, это не его дело, и я не стану задерживаться только затем, чтобы он еще раз попробовал отправить меня домой. Тем не менее… казалось странным уходить от него. Непонятно, почему это представлялось неправильным, в этом не было смысла. Он бог. Я – провалившаяся Дева. Он помешал мне совершить безрассудство. Нам пришлось целоваться, и это оказалось приятно. Ладно, более чем приятно, я даже боялась, что стану сравнивать каждый будущий поцелуй с этим. Но ничего из перечисленного не объясняло отчаянного желания остаться.
Но я ушла.
Я ушла от бога, оставила его в тенистом туннеле и не оглянулась. Ни разу.
Глава 3
Ступив из туннеля под свет фонарей, я накинула капюшон и заставила себя идти, хотя странное ощущение, что я делаю что-то неправильно, не исчезло. Но сейчас в моей голове не осталось места, чтобы размышлять о причинах этого. Я свернула направо и решила, что подумаю об этом позже, когда лягу спать.
Подойдя к углу дома, я сделала глубокий вдох и вдруг поняла, что от меня больше не исходит запах «Белой лошади» и крови, теперь я пахну душистым горошком и свежими цитрусами, как бог. Я подавила стон.
Передо мной открылся двор. Я приготовилась к тому, что тела не убрали, и набросила на себя вуаль пустоты. Теперь ничто не могло меня напугать или навредить.
Но в бледном сиянии луны я увидела, что двор пуст.
Ощущая тревогу, я прошла через открытые ворота и двинулась по мощеной дорожке. Мое внимание привлек участок земли, и я остановилась. Место, где стоял на коленях смертный, было выжжено, словно здесь прошел огонь. Ни крови. Ни одежды. Ничего, кроме обгорелой травы.
– Ты куда?
Я развернулась, услышав голос бога, и моя рука замерла над рукояткой кинжала. Сердце заколотилось.
– Боги, – выдохнула я.
Он накинул капюшон черной туники, и его лицо пряталось в тени. Я не подозревала, что он пошел за мной.
– Прошу прощения. – Он слегка склонил голову. Я обратила внимание на серебряный обруч, сжимающий его бицепс. – За то, что напугал.
