Рейн и Бель подняли руки.
– Но вряд ли он всего лишь позаботился, чтобы первозданная искра жизни существовала. – Рахар покачал головой. – Это должно означать что-то еще.
– Согласен. – Сэйон смотрел на меня.
– Но что? – Я оглядела комнату.
– А вот это – по-прежнему загадка. – Эш убрал руку с моей и откинулся назад. – Что сейчас творится в твоей голове?
Я рассмеялась.
– Вряд ли ты в самом деле хочешь это знать.
– Хочу.
Сэйон с сомнением поднял брови.
– Погоди. Это искра жизни твоего отца. Не значит ли это, что мы… родственники?
Эш усмехнулся.
– Боги богов, нет. Это все равно что взять чью-то кровь. Это не означает, что вы породнились.
– О, хвала богам. Потому что это было бы…
Я замолчала при виде любопытных взглядов, ждущих от меня продолжения. Я прочистила горло.
– Просто… не могу придумать, что еще может означать мой дар. Как он может помочь. Твой отец… его душа тоже была уничтожена?
Я подумала, что если нет, то стоит рискнуть и связаться с ним, даже если самому Эшу запрещено это делать. И тут меня осенило.
– Если ты не мог сам вступить с ним в контакт, то уже направил бы к нему кого-то.
– Его душа не уничтожена. – Кожа Эша истончилась, в его глазах завихрился итер. – В Колисе все еще остается Смерть, как и в моем отце сохраняется немного Жизни. У Колиса достаточно силы, чтобы захватить и удерживать душу. Душа моего отца у него.
– Боги, – вымолвила я. Мне стало дурно, и я на миг закрыла глаза. – А твой отец сознает свое положение?
– Не думаю, хотя не уверен – может, я убедил себя в этом, чтобы было легче, – признался он. Прошло мгновение, и итер в его глазах затих. Эш глубоко вздохнул и взглянул на Эктора. – Теперь мы знаем, почему маки вернулись.
– Что? – Я перевела взгляд с одного на другого.
Эш посмотрел на меня.
– Помнишь, я рассказывал тебе о цветах?
– О темпераментном растении, которое я тебе напоминаю?
Рейн прикрыл ладонью смешок, а Эш кивнул.
– Они не такие, как маки в царстве смертных. Не считая отравленных иголок, они скорее красные, чем оранжевые, и в Илизиуме растут гораздо обильнее. Боги… – Он провел большим пальцем по нижней губе. – Их не было сотни лет, но через несколько дней после твоего прибытия один расцвел в Красном лесу.
Я вспомнила, как он пересекал двор и в одиночку входил в Красный лес, причем не один раз. Так вот что он проверял.
– Но я ничего не сделала.
– Не думаю, что тебе нужно что-то делать, достаточно просто находиться здесь, – сказал Нектас, потирая спину Джадис, которая вертелась у него на руках. – Твое присутствие медленно возвращает жизнь обратно.
Это… невероятно, но тут мне вспомнились слова Эша.
– Ты сказал, что отсутствие Первозданного Жизни уже ощущается в царстве смертных.
Он кивнул.
– То, что вы называете Гнилью. Это же происходит и в Стране теней. Это последствие того, что Первозданного Жизни больше нет.
Я воззрилась на него, а мое сердце словно остановилось. Поначалу в голове было пусто – совершенно пусто. Наверное, я неправильно расслышала. Или не так поняла.
– Гниль – это следствие окончания сделки, которую твой отец заключил с Родериком Мирелем.
Эш положил руку на выщербленный стол.
– Сера, это не имеет никакого отношения к сделке.
Я была потрясена до самой глубины души.
– Не понимаю. Это началось после моего рождения. Погода тоже начала меняться. Засухи, град. Зимы…
– Сделка имела срок. То, что мой отец сделал с климатом, – неестественно. Так не могло продолжаться вечно. – Эш пытался поймать мой взгляд. – Но это означает, что климат вернется к тому, что было раньше, – четкой смене сезонов, как в некоторых областях царства смертных. Конечно, вряд ли в Ласании будет так холодно, как в Айрелоне, ожидать слишком суровой погоды не стоит.
Мое сердце забилось быстрее. В ушах возник гул. Я едва расслышала слова Сэйона:
– На погоду влияет то, что сделал Колис. Вот почему в царстве смертных она стала неустойчивой, участились засухи и бури. Это следствие нарушения равновесия.
– Сделка не имеет никакого отношения к Гнили? – прошептала я.
Эш покачал головой. Мне хотелось отрицать то, что он утверждал. Верить, что это какая-то хитрость.
– А ты думала, что они связаны? – спросил Эш.
У меня задрожали ноги.
– Мы знали, что срок сделки заканчивается с моим рождением. Именно тогда появилась Гниль. Так считалось, поколение за поколением. Что когда сделка закончится, все станет как было до нее.
– И стало, – согласился Эш. – Погода вернулась к первоначальной, какой была в те времена. Но, как объяснил Сэйон, из-за нарушения равновесия она стала более неустойчивой. Необычные погодные явления происходят по всему царству смертных.
– Похоже, появление Гнили – простое совпадение, – заявил Рейн. – А может, она связана с твоим рождением и тем, что сделал отец Никтоса. Может, появление искры жизни запустило какой-то процесс. Но почему из-за этого стала портиться земля – непонятно.
Эш наклонился ко мне.
– Но это не входило в сделку, которую заключил мой отец. То, что происходит в Ласании, случилось бы в любом случае. В конце концов это распространится по всему царству смертных, равно как и по всему Илизиуму.
– Знаешь что? – вмешалась Эйос. Я повернула голову к ней, и наши взгляды встретились. – Мне кажется, Рейн что-то понял. Может, это имеет отношение к сделке, но не так, как ты думаешь.
– Что ты хочешь сказать? – спросил Эш, глядя на богиню.
– Может, Гниль – последствие деяний Колиса – не проявлялась так долго потому, что в роду Мирелей жила искра жизни. Я хочу сказать, что царство смертных гораздо уязвимее к действиям Первозданных. Отсутствие Первозданного Жизни должно было сказаться уже давно, верно? – Эйос оглядела стол. Некоторые согласно кивнули. – Искра жизни в каком-то смысле была защищена в вашем роду. Находилась там, но… когда ты родилась, искра перешла в смертное тело – уязвимое и имеющее конечный срок.
– Ты имеешь в виду мою смерть, – хрипло сказала я.
Эйос поморщилась.
– Да. А может, нет, – быстро добавила она, когда я вздрогнула. – Может, искра жизни ослабела в смертном теле и больше не может сдерживать последствия действий Колиса. – Она слегка пожала плечами. – Или я полностью ошибаюсь, и просто не обращайте на меня внимания.
– Нет. В твоей идее что-то есть, – задумчиво произнес Эш и переключил внимание на меня. Мне стало нехорошо. Мгновение он изучал меня. – Сера, что происходит?
