Никтос уставился на меня.
Зал пронизывала тишина, и я поняла, что дрожу. Всем телом. Я никогда не произносила этих слов вслух. Никогда. Сердце колотилось, в горле разрастался ком, угрожая задушить меня.
– Знаю, что я такое. Всегда знала. Я из самых худших. Чудовище, – прошептала я хрипло. – Но никогда не говори мне, что я чувствую.
Никтос даже не моргал.
Нектас подошел ближе к Никтосу. Взгляд красных глаз переместился с меня на Первозданного. Дракен наклонился и заговорил слишком тихо, чтобы я расслышала. Никтос не сводил с меня глаз, но его грудь поднялась в резком вдохе.
Минуло долгое мгновение, наконец он отвернулся от меня к Нектасу.
– Ты должен быть на стене на случай, если я ошибался насчет передышки.
Нектас покачал головой.
– Там есть другие. Они стоят на страже.
– Я предпочел бы, чтобы там был ты.
– А я предпочитаю не отходить от тебя, – возразил дракен. – Не сейчас.
– Я в порядке, – негромко заявил Первозданный. – Я тебе это уже три раза сказал.
– На самом деле пять, – не уступал Нектас. – И мне лучше знать.
Я сразу забыла, что сейчас кричала на Первозданного, и обратила внимание на прореху в его тунике. Большое темное пятно расползлось на его груди.
Эктор спрыгнул с возвышения.
– Сколько этой крови – твоя?
– Большая часть, – ответил Никтос, и дракен издал негромкое неодобрительное рычание.
– Дерьмо, – вымолвил Рейн, спрыгивая на пол к Эктору. – Твои раны не исцеляются?
– Ты хочешь сегодня умереть? – рявкнул Никтос.
Сэйон вытаращил глаза и уставился в пол, ничего не говоря.
– Я могу попробовать, – начала я, и Никтос повернул голову в мою сторону. – Мой дар – искра. Она сработала на раненом ястребе.
– Не считая того факта, что искра жизни не настолько сильна, чтобы подействовать на меня или бога, я не уверен, что доверяю тебе настолько, чтобы позволить попробовать.
Я поморщилась. И снова.
Никтос резко вдохнул, раздувая ноздри, и отвернулся.
– Мне просто нужно вымыться, что я и собираюсь сейчас сделать, если вам всем от этого станет легче, – сказал он.
– Мне от этого легче не станет, – возразил Нектас.
– Очень плохо. – Никтос сердито глянул на дракена и начал поворачиваться, но потом снова посмотрел на меня, стиснув челюсти. Затем перевел взгляд на Нектаса. – Помести ее в надежное место, где она не сможет совершить одну из глупостей, которыми наверняка набита ее голова. Она не ценит собственную жизнь.
Я открыла рот, но Нектас перебил меня.
– Это я могу.
– Прекрасно, – рявкнул Первозданный и развернулся.
Его сапоги тяжело застучали по полу из тенекамня, и он стремительно покинул тронный зал.
Как только он скрылся из виду, я обратилась к Нектасу.
– Он сильно ранен?
– Перед нами тебе не нужно притворяться, – бросил Эктор.
Я наставила на него палец.
– Что я сейчас сказала насчет того, чтобы мне не говорили, что я должна чувствовать? Это касается и тебя.
Эктор вскинул брови. Я развернулась.
– Это касается всех вас.
Все, включая дракена, уставились на меня.
Сэйон прочистил горло.
– В доках и на берегу даккаи набросились на него всем скопом. Немало их ударов попали в цель.
Рейн обменялся озабоченным взглядом с Эктором.
– Насколько плохо?
– Достаточно плохо, что ему нужно покормиться, – ответил Нектас. – И у него хватает упрямства, чтобы это перетерпеть.
Выругавшись, Эктор провел рукой по лицу.
У меня внутри все оборвалось, когда я вспомнила, что Никтос рассказывал во время нашего первого завтрака.
– Что случится, если он не покормится и перетерпит? Он превратится… во что-то опасное? Он упоминал о чем-то таком.
Нектас опустил подбородок.
– Он достаточно ослабел, чтобы скатиться в такое состояние.
Рейн выдал проклятие.
– Но даже если он удержится, он все равно ослабел, – продолжал Нектас. – И это последнее, что нам сейчас нужно.
Я убрала волосы с лица.
– Почему он не кормится?
Нектас встретил мой взгляд.
– Потому что его заставляли убивать, чтобы кормиться. Вот почему.
Я приоткрыла губы и шагнула назад, словно пытаясь оказаться подальше от того, что сказал Нектас. Но вспомнила завтрак в то утро и как решила, что его удерживали против воли. Я закрыла глаза.
– Он был пленником у Колиса?
После долгого молчания Нектас ответил:
– Колис делал с ним все, что заблагорассудится.
На мою грудь опустилась такая тяжесть, что могла придавить меня к полу.
– Как… нам заставить его покормиться?
– Никак, – сказал Рейн. – Нам остается только надеяться, что он это перенесет.
– Думаю, мы сейчас можем заставить его покормиться, – сообщил Нектас. Я открыла глаза и обнаружила, что он смотрит на меня. – Он достаточно рассержен на тебя, чтобы от тебя покормиться.
Я моргнула раз, другой.
– Я… не уверена, что и думать насчет того, с какой легкостью ты это предложил.
Дракен поднял брови.
– Но?
Но Никтос слаб, а это последнее, что им сейчас нужно. Его необходимо покормить, и если я была готова к тому, что дракен сожжет меня заживо после убийства Никтоса, то могу подготовиться и к этому.
– Ладно, – вздохнула я.
Эти сбивающие с толку красные глаза устремились на меня.
– Ты точно решила? Ты можешь сказать «нет». Никто тебя не заставит и не будет иметь к тебе претензий.
Я понятия не имела, будет ли кто-то иметь ко мне претензии – они могли использовать против меня более серьезные средства. Я могла сказать «нет», но, если бы Никтос не узнал правды, я бы предложила себя. И в глубине души я знала, что это не имеет отношения к сделке. Я сделала бы это, потому что не хотела, чтобы он страдал.
– Точно решила, – сказала я, глядя на Нектаса. – Попробую. Уверена, я скажу что-нибудь такое, что его рассердит.
Нектас улыбнулся.
– Ты уверен? – спросил Рейн. – Она пришла сюда, чтобы его убить.
– Он сам привел ее сюда, – резко поправил Нектас, удивив меня. Хотя вряд ли это что-то меняет. – У тебя есть идеи получше?
Рейн взглянул на меня.
