– Наверное, вы правы. Она бы попала в Долину.
Я упомянула место в Стране теней, где заслужившие после смерти покой проводят вечность в раю.
– Если это туда они ушли, – пробормотал он, беря с полки деревянную коробочку.
У меня подскочило сердце. Не думает же он, что они могли попасть в Бездну, где все одушевленные существа – боги и смертные – расплачиваются за злые дела, совершенные при жизни? Младенец не мог туда попасть. А взрослые? Что ж, они могли натворить достаточно дел, чтобы заработать ужас, который будет длиться несколько жизненных сроков.
Я подумала о тех лордах Водинских островов. Об ужасе, с которым, скорее всего, столкнусь, когда придет мой час.
Покачав головой, я закрыла ящик и перешла к нижнему. Там лежала толстая конторская книга в кожаном переплете. Я вытащила ее и положила на стол. Быстро развязала шнурок и открыла. Внутри оказались исписанные страницы и несколько отдельно сложенных листов пергамента. То, что я искала, обнаружилось на втором листе.
Я включила лампу и быстро пробежала глазами документ. Это было соглашение на право распоряжаться домом между короной и мисс Гален Казин, дочерью Гермеса и Джунии Казин, и господином Магусом Казин, сыном Гермеса и Джунии Казин.
– Что-то нашла?
Я не удивилась, когда бог неслышно подошел ближе.
– Это документы на имущество. Они были братом и сестрой. Если здесь жили именно они.
Это также означало, что, если мать ребенка Гален Казин, она была не замужем. Среди рабочего класса такое встречалось и не считалось позором. Но чтобы позволить себе дом в Садовом районе, нужно быть знатного рода или же нажить богатство. Здесь не найдешь незамужних матерей.
– Интересно, где же отец.
– А кто говорит, что тот мужчина во дворе не мог быть отцом? Возможно, это не был ее брат. – Бог помолчал. – Или он мог являться и тем, и другим.
Я скривила губы. Даже если так, это не причина убивать их и младенца. Судя по тому, что я читала о богах и Первозданных, они бы и бровью не повели.
Больше в кабинете не было ничего, что могло указывать на то, почему боги убили этих людей. Хотя я не представляла, что именно мы ищем. Дневник с хрониками злодеяний?
– Ты разочарована.
Я подняла взгляд на бога, который стоял у окна спиной ко мне, обозревая двор.
– Это так очевидно?
– Поиски не оказались бесплодными. Мы узнали, что они, скорее всего, были братом и сестрой, а она – незамужней матерью. У нас есть имена родителей.
– Правда. – Но что это нам говорит? Я закрыла книгу и завязала шнурок. – У меня есть вопрос.
– Да ну?
Я кивнула.
– Этот вопрос может показаться оскорбительным.
Бог скользнул вперед. Именно так он передвигался – его ноги словно бы не касались пола. Он остановился по другую сторону стола.
– Мне кажется, тебя это не остановит.
Я чуть не усмехнулась.
– Почему убийство этих смертных вызвало у вас любопытство? Я не собираюсь намекать, что вам все равно. Хотя вы и сказали, что лишены порядочности…
– Одна порядочная косточка все-таки есть, – вставил он, и мне послышалась улыбка в его голосе.
– Да, одна есть.
Он долго молчал, и я чувствовала его пристальный взгляд.
– Позволь мне задать тебе тот же вопрос. Почему тебе не все равно? Ты их знала?
Я сложила руки на груди.
– Почему мне не все равно? Помимо того, что они убили младенца?
Он кивнул.
– Я их не знала.
Выдохнув, я оглядела кабинет: книги, которые, похоже, больше никогда не будут читать; безделушки, которые никто не будет ценить.
– Если бог убивает смертного, то из-за какого-то проступка, – начала я.
И в этом была вся сложность с богами. Они решают, что оправдать, а что является преступлением, за что наказывать и каким будет наказание.
– И вам всем нравится… превращать такие вещи в показательный пример.
Он склонил голову.
– Некоторым.
– Как послание людям. Что проступки не остаются тайной, – продолжала я. – Боги не убивают среди ночи, забирая тело, чтобы не осталось никаких следов. Похоже, они не хотели, чтобы об этом узнали. И это, в общем, не нормально.
– Ты права. – Он шел, ведя пальцем по краю стола, и это беззвучное движение приковало мое внимание. – Вот почему я заинтересовался. Они не впервые убивают таким образом.
Я оторвала взгляд от его руки.
– Не впервые?
Он покачал головой.
– За последний месяц они убили по крайней мере еще четверых. Некоторые тела они забирают и редко оставляют какие-то следы. Но нет ни единой подсказки зачем.
Я напрягла память, пытаясь вспомнить, не слышала ли о загадочных исчезновениях или странных смертях, но на ум ничего не пришло.
– Теперь у нас семь смертных. – Он провел пальцем по стеклянному абажуру лампы. – Большинство – от двадцати до сорока лет. Две жертвы – женского пола, четыре – мужского. И младенец. Насколько мне известно, они еще никогда не убивали таких малышей. Общего между жертвами лишь то, что все они из Ласании.
Он обхватил цепочку с бусинами – свет со щелчком выключился, и комната оказалась освещена лишь лунным свечением.
– Один из них был… можно сказать… другом.
Я этого не ожидала. Не то чтобы боги не могли иметь друзей среди смертных. Некоторые даже влюблялись в людей. Правда, редко. Большинство просто испытывали вожделение, но дружба была вполне возможна.
– Ты удивлена, – заметил он.
Я нахмурилась. Интересно, что мне это дает?
– Наверное, я удивилась, что богов может волновать человеческая смерть, ведь вы в любом случае нас переживете. Знаю, это неправильно, – быстро добавила я. – Убитый друг, который был смертным… все равно остается другом.
– Да.
Должно быть, тяжело терять друзей. У меня их было не много. В общем-то, если подумать, то, не считая Эзры и сира Холланда, я не могла больше никого назвать. Тем не менее я представляла, что потерять друга – все равно что утратить частицу себя. Я почувствовала, что пустота начинает покидать меня, а в груди разрастается ноющая боль. Я не пыталась вернуть пустоту. Сейчас это ни к чему.
– Мне жаль вашего друга.
В мгновение ока он обогнул стол и остановился всего в нескольких футах от меня. Побуждение отшатнуться возникло одновременно с желанием шагнуть вперед. Я осталась на месте, не поддавшись ни одному из этих порывов.
– Мне тоже, – сказал он через мгновение.
Я вгляделась в тени под его капюшоном, не в силах различить ни единой черты.
