– Сера.
На миг мне почудилась в его голосе искренняя тревога, а в глазах – настоящий страх, но, должно быть, мне это показалось от испуга.
– С тобой все в порядке? – Он взял меня за предплечья.
Тяжело сглотнув, я кивнула.
– Как ты узнал? – Но в тот же момент я вспомнила. – Моя кровь.
– Я почувствовал. – Он наклонился и убрал волосы, прилипшие к моему лицу. Его черты заострились. – Твой… страх. Его вкус.
Послышались шаги, остановившиеся у входа в ванную, и я услышала рычание Сэйона.
– Судьбы!
За плечом Никтоса я увидела в дверном проеме Эктора рядом с Сэйоном. Они побледнели, когда окинули взглядом сцену перед собой.
– Полезно иметь в себе твою кровь. – Никтос опустил взгляд и, задержав его на моем горле, стиснул челюсти.
– Насколько сильно моя кровь позволяет тебе чувствовать мои эмоции, когда я не рядом?
– Только если они чрезмерные.
– Немного нечестно, – проворчала я.
Серебристые бурлящие глаза встретились с моими.
– С одной стороны, меня изумляет и озадачивает, что ты вообще способна сейчас гневаться по этому поводу. – Он помолчал, переведя взгляд обратно на мое горло. – С другой стороны…
Он не закончил, но на пол упали щупальца тени, заставив Эктора отступить назад. Бог повернул голову к Первозданному.
Его реакция… Неужели Никтос в самом деле встревожился? Если и так, имеет ли это значение? Потому что я… сейчас представляю для него ценность. Нет, не я сама. Важно то, что несу в себе. Разумеется, его встревожит утрата искры жизни или что там еще сделал его отец.
– Принеси полотенце, – сказал Никтос.
Он переместился, заслонив меня собой, хотя вокруг него собралось столько туманной тьмы, что вряд ли боги что-то могли увидеть.
– Не это, – возразил он, когда Сэйон потянулся к полотенцу, которое лежало на табуретке. – А чистое.
– Конечно.
Через мгновение Сэйон подал полотенце.
Никтос набросил его мне на плечи, но не опустил руки. Он свел края полотенца и убрал несколько мокрых прядей волос. Итер горел в его глазах, и белые полосы прорезали клубившиеся вокруг него тени.
– Он пытался тебя задушить?
Голос Никтоса был мягким – слишком мягким.
– Пытался. – Я подавила дрожь. – Как видишь, ему не удалось.
Похоже, это не успокоило Первозданного. Он потрогал мою шею, прикосновение было болезненным.
– На твоей коже не должно быть синяков.
Я метнула на него взгляд. Он сказал это так, словно мог воплотить это пожелание в реальность. Почему его это волнует?
– Я в порядке, – повторила я и прижала полотенце. – То есть практически уверена, что больше никогда в жизни не буду принимать ванну, но я в порядке.
Никтос смотрел на меня, слегка сдвинув брови.
– Это… Хамид, – проговорил Сэйон. Я заметила, что он повернулся к лежащему мужчине. – Какого хрена?
Знакомое имя. Я вспомнила:
– Это человек, который доложил о пропаже Джеммы?
Мужчина застонал, привлекая мое внимание.
– Он еще жив, – сказал Сэйон, и в тот же момент Эктор шагнул вперед.
Никтос отвернулся от меня.
– Не…
Все случилось так быстро… По ванной комнате пролетел заряд серебристо-белой энергии и ударил в Хамида. Я испуганно вдохнула и дернулась назад. Никтос схватил меня за талию и удержал прежде, чем я упала. Прижал меня к груди и повернулся вместе со мной. Аура итера поглотила мужчину. Она потрескивала и искрилась, и вот от него не осталось ничего, кроме тонкого пепла.
– Не знаю, смогу ли когда-нибудь снова пользоваться этой ванной комнатой, – пробормотала я, а Сэйон вскинул брови, глядя на меня.
Никтос сделал глубокий вдох. Тени разбежались от него и скользнули обратно в стены и углы.
– Ты его убил.
– Не надо было? – Эктор опустил руку. – Он пытался ее убить, а ты по каким-то причинам не в восторге от этой идеи.
– Я получил бы огромное удовольствие от его смерти после того, как поговорил с ним. – Никтос сердито сверлил взглядом бога, и только теперь я поняла, что мужчина не просто умер. Его душа уничтожена. – Теперь его нельзя расспросить.
– Дерьмо. – До Эктора, видимо, тоже это дошло. Он провел рукой по волосам. – Мне нужно думать, прежде чем действовать.
– Ты – и думать? – рявкнул Никтос.
Эктор съежился.
– Прошу прощения?
– Ты приберешь здесь, – распорядился Никтос и повел меня из ванной.
– С радостью, – отозвался Эктор. – Наверное, мне понадобится ведро и тряпка. Возможно, метла… – Он осекся под сердитым взглядом Первозданного. – Или мне хватит полотенец и тому подобного.
Я хотела оглянуться, но Никтос повел меня к кушетке. В этот момент в комнату вошел Рейн с мечом в руке и резко остановился.
– Я захочу знать, что случилось? – спросил он.
– Хамид только что пытался убить Серу, – ответил Сэйон с порога ванной комнаты.
На лице Рейна отразилось недоумение. Он убрал меч в ножны.
– С чего бы Хамиду такое делать?
– Мне бы хотелось это знать. – Никтос усадил меня на кушетку.
В пустом камине заревело пламя. Я вздрогнула и перевела на Никтоса вытаращенные глаза.
– Первозданная магия, – рассеянно пояснил он, словно зажег свечу. – Где твой халат?
– Я… не знаю.
Он схватил плед и остановился.
– Тебе не обязательно выпускать из рук эту деревяшку, но нужно снять полотенце, – мягко сказал он, и я заморгала, осознав, что все еще держу отломанную ножку табуретки. – Никто не смотрит.
В этот момент меня совершенно не заботило, даже если бы на меня смотрел весь двор Страны теней. Я сняла полотенце, и мне на плечи опустился теплый и мягкий плед. Я вцепилась в его края одной рукой, потому что была не готова расстаться со своим единственным оружием.
– Мне бы хотелось мой кинжал, – проговорила я, ни к кому в особенности не обращаясь.
Все, включая Никтоса, уставились на меня так, словно я повредилась головой. Я вздохнула.
– Как он вообще сюда попал? – Рейн развернулся, подошел к двери и осмотрел ее. – Не похоже, что ее взломали.
– Я оставила дверь не запертой. – Я на миг закрыла глаза. – Считала, что ее кто-то охраняет.
– Я тоже. – Рейн оглянулся через плечо на Никтоса.
Я смотрела на Первозданного с таким же недоумением. Неужели он никого не поставил снаружи следить, чтобы я ничего не натворила?
