Она оказалась на полу, быстро встала на корточки и, вскочив, опять бросилась на нас. Я потянулась к клинку в сапоге, но бог встретил ее атаку и всадил меч из тенекамня глубоко ей в грудь.
Тело портнихи судорожно дернулось. Она попыталась схватить бога. По ее рукам побежали тонкие, как паутина, трещины, поднялись выше, распространились по горлу и щекам.
Выдернув меч, бог отступил в сторону, не сводя глаз с портнихи. Трещины углубились. А потом ее ноги подкосились, и она, тяжело рухнув на пол, сложилась как тряпичная кукла.
Я стояла, разинув рот. Ее тело опало, словно было всего лишь высохшей оболочкой.
– Что… я только что видела?
– Понятия не имею.
Бог осторожно шагнул вперед и слегка пнул ступню Андреа. Кожа и кости превратились в золу и быстро рассыпались.
Несколько мгновений спустя от портнихи не осталось ничего, кроме платья и кучки пепла.
Я заморгала.
– Это было… необычно.
Бог взглянул на меня.
– Да, необычно.
– И вы понятия не имеете, что сейчас произошло? Никогда не встречали такого?
Его глаза встретились с моими.
– Я никогда о таком не слышал.
Полагаю, как бог из Страны теней он бы знал о смертных, которые возвращаются после смерти.
– Как вы думаете, что с ней было не так? Я хотела сказать, почему она напала на нас?
– Не знаю. – Он убрал меч в ножны. – Но вряд ли Мадис просто убил ее. Он что-то сделал. Понятия не имею что. – Он сжал челюсти. – Я бы на твоем месте не стал рассказывать о том, что ты тут видела.
Я кивнула. Будто мне поверят, если расскажу.
– Я должен идти. – Он посмотрел на покрытое пеплом платье, лежащее на полу, потом на меня. – Ты тоже, льесса.
Мне не хотелось оставаться в этом доме больше ни на секунду, но в моей голове роились сотни вопросов. Я решилась задать самый несущественный из них.
– Что означает «льесса»?
Бог не отвечал, казалось, целую вечность.
– Для разных людей это слово может иметь разные значения. – В его глазах засветился итер, разливаясь в серебре. – Но все они подразумевают нечто прекрасное и могущественное.
Глава 7
На следующий день я снова находилась в восточной башне с повязкой на глазах.
Сжав железный клинок, я дышала глубоко и размеренно, стараясь не думать, как прошлой ночью бог уничтожил мой кинжал. К счастью, я никогда не тренировалась с тем клинком. Даже думать не хотелось, как отреагирует сир Холланд, узнав, что я потеряла такое оружие.
А прежде ударила им в грудь бога.
Вряд ли сир Холланд воспримет это спокойно.
Обдумывая случившееся, понимала, почему бог уничтожил клинок. Я его ударила. Но все равно я злилась. Кинжалу было больше ста лет, и если есть хотя бы слабая надежда, что я исполню свой долг – если у меня вообще появится шанс, – мне понадобится клинок из тенекамня.
А еще я старалась не думать о том, что видела – что случилось с Андреа. Меня всю ночь не оставляли воспоминания о ней – как она садится и вскакивает на ноги, словно дикое животное. Понятия не имела, что с ней сделали, но надеялась, что бог разберется.
«Нечто прекрасное и могущественное».
Его слова привели меня в замешательство. Особенно если учесть, что он назвал меня словом, которое означает нечто прекрасное и могущественное, после того как я его ударила. Это казалось даже более необъяснимым, чем то, что случилось с портнихой.
Льесса. Не верилось, что спросила об этом вместо того, что узнать о сотне более важных вещей. Например, как его зовут.
– Давай, – приказал сир Холланд.
Я крутанулась и метнула клинок, резко вдохнув, когда тот с глухим стуком попал в грудь манекена. Тренировка продолжалась, пока я не почувствовала, что больше не могу молчать о том, что видела вчера.
Бросив клинок в очередной раз, я стянула с глаз повязку.
– Могу я кое-что спросить?
– Конечно, – ответил сир Холланд, направляясь к манекену.
– Ты когда-нибудь слышал о?.. – Мне пришлось подумать, как задать вопрос и при этом не выдать лишнего. – О мертвых, которые возвращаются к жизни?
Сир Холланд остановился и развернулся.
– Не ожидал такого вопроса.
– Знаю.
Я теребила подол хлопковой рубашки.
Он нахмурился.
– С чего ты вообще об этом спрашиваешь?
Я приняла безразличный вид.
– Просто слышала, как кто-то в городе говорил об этом. Будто один смертный вернулся к жизни с клыками, как у бога, но… не совсем такими. У восставшего были клыки и на верхней, и на нижней челюсти.
Сир Холланд вскинул брови.
– Никогда не слышал ни о чем подобном. Если тот человек говорил правду, это… похоже, что-то противоестественное.
– Ага, – пробормотала я.
Он пристально смотрел на меня.
– Где ты такое слышала?
Не успела я сочинить правдоподобную ложь, как в дверь башни постучали. Сир Холланд вытащил клинок из манекена и, направившись к двери, оглянулся на меня. Я пожала плечами.
– Кто там? – окликнул он, убирая клинок за спину.
– Это я, – раздался приглушенный голос. – Эзра. Я ищу Серу.
Возникла пауза. Сир Холланд прижался лбом к двери.
– Я знаю, что она здесь. И знаю, вы знаете, что я знаю, что она здесь.
Я растянула губы в усмешке, которая быстро угасла. Я могла придумать только одну причину, зачем Эзре искать меня в башне. Я взглянула на колотые раны в груди манекена и вспомнила все ужасные поступки, которые совершила за последние три года.
Сир Холланд бросил на меня хмурый взгляд.
– Тебе не следовало говорить ей, где ты тренируешься. – Он разрезал клинком воздух. – За ней могли проследить.
– Это случилось нечаянно, – сказала я, гадая, кто в замке еще не знал правду обо мне и мог проследить за Эзрой.
– Действительно? – сомневался сир Холланд.
– Просто чтобы вы знали: я вас слышу, – раздался из-за двери приглушенный голос Эзры. – И Сера говорит правду. Однажды утром я пошла за ней. И так как не лишена наблюдательности, то обнаружила, что именно здесь она проводит большую часть своего времени.
– Можно подумать, ты не поняла, что за тобой следят, – проворчал сир Холланд.
Я повела плечом. Разумеется, я знала, что она идет за мной. Но поскольку даже после моего провала Эзра продолжала относиться ко мне с добротой, я не пыталась сбить ее со следа. И она прекрасно знала, что я тренируюсь. Сир Холланд просто драматизировал.
