Я думаю, что должна все же оттолкнуть его. Что он редкостный гад и сволочь, и у него такие мягкие губы и такая грубая щетина, и что меня от его поцелуя током бьет, пальцы на ногах поджимаются, а сами ноги гудят дико, и нельзя ему позволять опять со мной это сделать, нельзя, но он такой…
И вот на этом моменте я вырубаюсь.
И мне снится танцпол, я в блестящем платье, секс в голосе Бейонсе и секс в глазах Миши. Он танцует со мной.
И я летаю.
Глава 25
Миша
– Дядь Мииииша… – тихий и немного хрипловатый со сна голос ведьмочки отрывает меня от ноута. Я оборачиваюсь, смотрю на кровать. Ленка лежит, укутанная мной в плед, только нос торчит и глаза сонные моргают. – Опять приснился… – Тихий вздох, – чего ж ты мне все снишься, гад…
Я не успеваю ответить. Девчонка переворачивается на другой бок, выпрастывает стройную ножку, подтягивает под бок подушку. И засыпает.
А я, на какое-то время залипнув на белизне кожи, подчеркнутой до сих пор не истершимися блестками, не сразу понимаю, что она сказала.
Снюсь? Я ей, выходит, часто снюсь?
Я пытаюсь приглушить тупую радость от осознания этого. Нехер, дядя Миша. Вот нехер.
Снюсь я ей.
Интересно. Когда с ментом спит, я ей тоже снюсь?
Я подавляю в себе желание разбудить ее и начать допрос с пристрастием. Отворачиваюсь и продолжаю изучать документы, что скинул мне Ремнев. Вот ведь упертый гад. Дожал-таки регион.
Несмотря ни на что.
Я вспоминаю, как мы с ним вперлись недавно, и только выдыхаю. Охренительно вперлись. И, еще чуть-чуть, и пришлось бы Сухому других помощников вербовать.
И ладно мне все было по барабану, чувствовал себя на редкость отмороженным, особенно после того, что мне переслали на Ленку отсюда. Но у Ремнева жена и дети. Маринка бы плакала. Убивалась.
Но ничего, мы все же не пальцем деланные, вывернулись. Он с меньшими потерями, я – с большими.
Ребята, что на нас наехали, вообще не вывернулись. Но здесь законы волчьи. Особенно там, где мы были. Сложный регион.
Я же его открывал, договаривался с тамошним смотрящим, решал вопросы. Потом поехал Ремнев. А я сюда.
И, пока здесь крутился, там произошла оранжевая, мать ее, революция. Или, когда главного режут прямо на улице на глазах у десятка свидетелей, это уже не оранжевая? Но, в принципе, нам-то плевать на цвет. Главное, результат. А результатом стали полностью похеренные договорённости, новый борзой народ у власти, абсолютная смена всех, кто хоть чего-то решал. И, как итог, поставленный на стоп миллиардный проект, под который Сухой уже успел договориться о тендере от государства с нужными людьми.
Я приехал, уже когда Ремнев умудрился практически все просрать. Просто потому, что с ним никто не разговаривал. Вернее, как?
Разговаривали, конечно. И улыбались. И даже чего-то обещали. Но не те люди обещали, и, само собой, никто ничего не делал. Все ж хитрые, и глупых богатых москвичей нае*ть только дай.
С новыми людьми договариваться было сложнее. Их самих еще колбасило нехило, привыкнуть и все расставить по полкам не могли. Локальную войнушку показали даже по НТВ. Блеснули, бл*ть, на всю страну. Ладно, хоть наше все не заинтересовалось. Не его масштаб. И слава яйцам.
На фоне бесконечных волнений времени разбираться с внезапно включившей обиду козой не было. Когда мои смс перестали ей доходить, а звонки заворачивались, я понял, что мы-таки обиделись. Ну, тут, собственно, вроде как не на что. Я ничего не обещал и от нее ничего не требовал. Но все равно понимал, конечно, что надо было хотя бы набрать. Но вот когда? Она дома, только зашла, там сестра, все дела. Решил, на следующий день с ней поговорить. А тут – оп! – мы обиделись.
А мне некогда резко стало.
Пока разгреблись, пока все решили.
Не, я, конечно, ее пытался пропасать. Но здесь у меня пока еще не настолько тесные были связи, чтоб привлекать их для решения настолько личных вопросов. Да и не надо моей малехе лишнее внимание серьезных дядей. Хоть в погонах, хоть без погонов.
Так, попросил немного присмотреть, без особого напряга, того мента, с которым водку пил в последний раз на рыбалке. Затащил он-таки меня, смог.
А к деловым и не полез. Нехер. А то разглядят.
Мент дал команду своему секретарю, и тот периодически мне скидывал фотки малой.
Вот она в учебке. Вот за экзамене. Вот курит, стервочка мелкая, за углом. Вот какой-то байкер ей дорогу перегораживает, общается, типа. Вот с каким-то шкетом разговаривает. И еще с одним. И еще. И бл***…
Меня переклинивало. О работе не думалось. И это был косяк. Серьезный косяк. Очень тянуло звякнуть ей с другого номера. Но она, судя по всему, нихера не скучала. И я тупо не хотел… Затупить. Да, это вообще по-детски. В курсе. Но, бл*… Просто представлял себе, как набираю ей… А она моего голоса не узнает даже… И все, сука, все!
А так… Ну, хоть какая-то иллюзия.
С работой шло туго, новые хозяева на старых местах развлекались, метя на свой лад территорию. И наш проект не приняли. Сухой, узнав о неприятностях желчно обложил нас с Ремневым цветистым лагерным матом, чего на моей памяти не случалось ни разу до этого, и отрубился. А через час пришла информация о новых людях, которые тоже хотят сладкие местечки. И эти люди нам были интересны. Короче говоря, кто хорошо знает историю революции в России семнадцатого года, поймет, о чем я. Временное правительство, сука, сопротивлялось, но полегло. Штурм Зимнего прошел успешно.
А нас с Ремневым, как тайных ставленников Москвы, подстрелили на выезде из города. Я сидел спереди, рядом с водилой. Ремнев сзади. Поэтому он отделался легким испугом, а я нехилым сотрясом. Водила был не пристегнут и получил рулем в грудь и лобовым в башку. Но тоже остался жив.
После этого Ремнев разозлился, и дела волшебным образом, сука, наладились. Все же этот гад, как там говорила Маринка… «Страшен в гневе»? Ну вот, это было оно самое.
Пока я валялся в больничке и видел в диких снах свою малеху, и, особенно, почему-то ее ноги в белых гольфиках на своих плечах, Олег разобрался со всеми проблемами. Я даже расстроился, что не успел поучаствовать. Очень хотелось. Просто очень.
Но после Ремнева только выжженная пустыня остается обычно, поэтому мне не обломилось счастья.
А уже на выписке получил я от своего приятеля-мента занимательную информацию. Моя малеха, оказывается, вперлась в неприятную историю с кражей. И, хотя отделалась легким испугом, тут уж мой знакомый подсуетился, и дело закрыл, и со свидетелями решил вопрос, но самое интересное было потом.
С кичи встречал мою девочку тот самый опер, что гонял ее когда-то по улице. И нормально так встречал, под ручку. И увез с собой, в своей тачке. А она и не сопротивлялась. Спокойно шла. Смеялась с ним на крылечке. Мне даже фотки выслали. И в самом деле смеется. А опер напротив стоит. А потом они идут. Вместе. Он ее за локоть держит. Зная мою дикую кошку, хер бы она такое позволила, если б сама не захотела. Рожу бы вмиг исполосовала. Значит, захотела.
