— Остановись, — он затормозил и выбрался из машины, догоняя меня. — Эй, извини.
Я молчала. Мне им всем говорить было нечего.
Он осторожно обхватил мою руку, но мне было все равно. Я замахнулась на него. Никогда никого не била и, видимо, я не собиралась начинать сейчас. Он с легкостью увернулся от моего летящего кулака.
— Вау. Хорошо, — Мал отскочил на шаг, настороженно глядя на меня поверх солнцезащитных очков. — Ты сошла с ума. Я понял.
Уперев руки в бока, он оглянулся в сторону дома. Тед и Адриан стояли на крыльце, наблюдая за нами. Даже с этого расстояния неразлучная парочка не казалась счастливой. Злобные мерзавцы.
— Ты, мать твою, шутишь? Он натравил этого круглого болвана Теда на тебя? — прошипел Мал.
Я кивнула, моргая, пытаясь вернуть себе контроль.
— С тобой кто-нибудь был? — спросил он.
— Нет.
Он поднял голову.
— Ты собираешься плакать?
— Нет!
— Черт. Пойдем, — он протянул мне руку, а я недоверчиво пялилась на него. — Эв, подумай. Там фотографы и прочее дерьмо, ожидающие снаружи. Даже если ты пройдешь мимо них, куда ты пойдешь?
Он был прав. Я должна была вернуться, забрать сумку. Так глупо с моей стороны, что я не подумала об этом. Взяв себя в руки, я бы смогла сходить и забрать ее, а потом убралась бы отсюда. Я обмахнула лицо руками, сделала большой вдох. Все хорошо.
Между тем, его рука зависла в ожидании. На ней между большим и указательным пальцами было несколько мелких волдырей. Любопытно.
— Ты барабанщик? — спросила я, шмыгнув носом.
По какой-то причине он покатился со смеху, согнувшись практически пополам и схватившись за живот. Может быть, он был на наркотиках? Или, возможно, он еще один сумасшедший в этом гигантском убежище? Бетмэну пришлось бы нелегко держать под контролем это место.
— Что с тобой? — спросила я, делая шаг в сторону от него. Мало ли что.
Его шикарные очки с грохотом упали на асфальт. Он сгреб их и надвинул обратно на лицо.
— Ничего. Совсем ничего. Давай убираться от сюда. У меня есть дом на пляже. Мы спрячемся там. Пойдем, это будет весело.
Я колебалась, посылая подонкам на крыльце убийственный взгляд.
— Почему ты помогаешь мне?
— Потому что ты стоишь помощи.
— В самом деле? Почему ты так думаешь?
— Тебе не понравится мой ответ.
— За все утро мне не понравился ни один ответ, так зачем останавливаться сейчас?
Он улыбнулся:
— Достаточно честно. Мы с Дэвидом старинные друзья. Мы напивались и теряли контроль больше раз, чем я могу вспомнить. У него были девушки старавшиеся заманить его в ловушку в течение многих лет, даже когда у нас не было денег. Он никогда не проявлял интерес к браку. Этого раньше даже не было на его радаре. Так что факт, что он женился на тебе, подсказывает, что тебе стоит помогать. Давай, Эв. Хватит беспокоиться.
— Мне нужно забрать свои вещи.
— Чтобы они загнали тебя в угол? Побеспокоишься об этом позже, — он протянул руку, пальцами подзывая меня. — Давай выбираться отсюда.
Я вложила свою руку в его, и мы уехали.
Глава 6
— Так, подожди, разве эта песня не о его умирающей собаке?
— Это не смешно, — рассмеялась я.
— Мне тоже, — Мал прыснул на противоположном конце дивана, в то время как Тим Макгро
[4] разглагольствовал о своих разновидностях дождя на плоском экране телевизора, занимавшего противоположную стену. — Как ты думаешь, почему все они носят такие большие шляпы?
— Замолчи.
Образ жизни этих людей взорвал мне мозг. Мал, сокращенно от Малкольм, жил в доме на пляже, который по большей части был трехэтажным архитектурным произведением искусства из стали и стекла. Он был поразительный. Не абсурдно огромный, как дома на холмах, но все равно впечатляющий. Мой папа был бы в восторге от такого минимализма, аккуратности линий или чего-то подобного. Я же просто ценила наличие друга в трудное для меня время.
Дом Мала, несомненно, был холостяцким жильем-тире-злачным местом. Было у меня неопределенное намерение приготовить обед, чтобы отблагодарить его за помощь, но в доме не оказалось ни кусочка еды. Холодильник был заполнен пивом, морозилка — водкой. Нет, еще там был пакет апельсинов, которые, судя по всему, использовались как закуска к водкe. Он запретил к ним притрагиваться. Однако его супернавороченная кофемашина делала все правильно. У него даже были приличные кофейные зерна. Он был поражен внезапно вырвавшимися у меня несколькими движениями бариста
[5]. Выпив за час три чашки кофе, я стала намного более похожей на ту старую, хорошо спланированную, кофеиновую себя.
Мал заказал пиццу, и мы до поздней ночи смотрели телевизор. Чаще всего он веселился, высмеивая мой вкус практически ко всему: фильмам, музыке и многому другому. По крайней мере, он делал это по-доброму. Мы не могли выйти наружу, так как несколько фотографов поджидали на пляже. Из-за этого я чувствовала себя скверно, а он просто пожал плечами.
— Что насчет этой песни? — спросил он. — Тебе нравится?
Миранда Ламберт
[6] дефилировала на экране в классном платье в стиле 50-х, и я широко улыбнулась.
— Миранда — это сильно.
— Я знаком с ней.
Я выпрямилась:
— Правда?
Мал снова захихикал:
— Ты впечатлена, что я знаком с Мирандой Ламберт, но ты понятия не имела, кто я. Если честно, женщина, ты сильно ранила мое самолюбие.
— Я видела «золотые» и «платиновые» альбомы, вывешенные в коридоре, приятель. Думаю, ты можешь это учесть.
Он фыркнул.
— Знаешь, ты очень напоминаешь мне моего брата, — я почти успела уклониться от бутылочной пробки, которую он со щелчком бросил в меня. Она отскочила от моего лба. — За что?
— Ты можешь хотя бы притвориться моей поклонницей?
— Нет. Извини.
Полностью игнорируя мою любовь к Ламберт, Мал начал переключать каналы. Домашний магазин, футбол, «Унесенные ветром» и я. Я на экране телевизора.
