Не было никаких острожных движений. Взяло вверх грубое желание.
Я не понимала, что он начал лезть ко мне в ванную, пока из нее не выплеснулась половина воды. Больше никакой ерунды с брызгами, мы сотворили проклятый водопад. Он залез в джинсах, футболке, чаксах и всем остальном, его ноги переплелись с моими. Одной сильной рукой, обернутой вокруг талии, он прижимал меня к себе, а другой — держался за бортик ванной. Кому-то же нужно было удерживать нас на плаву, потому что я была слишком занята тем, что забиралась под его футболку. Я могла бы днями его целовать, но раздеть его было задачей поважней.
— Прочь, — потребовала я, потянув ткань вверх.
— Погоди.
Он отстранился, чтобы стать на колени. С помощью одной своей руки и моих двух мы избавились от этой засранки.
Ощущение его горячей кожи и твердых мышц было таким замечательным. Моим пальцам не удавалось путешествовать по ним слишком далеко, слишком быстро. Мне хотелось исследовать каждый дюйм его тела. Мой рот опять нашел его, и да, я простонала, и в ответ он сжал меня крепче. Мы были прижаты друг к другу, кожа к коже, ну, по большей части. Мои затвердевшие, как булыжники, соски терлись о его грудь.
Да, черт побери, трение.
Трение было прекрасным, но мокрый хлопок — это отстой. Я просунула руку ему за пояс, хватая его за упругий зад. Его бедра качнулись, прижимаясь ко мне, толкаясь в меня. С очень большой вероятностью можно сказать, что для такого ванная была недостаточно большой. Мы заменим ее. Локтем я ударилась о бортик, от чего он начал неметь. Было чертовски больно. Похоже, он заметил, потому что в следующий момент мы уже переворачивались. Еще больше воды полилось каскадом на пол.
— Наверх, — проворчал он.
— Хорошо.
Его руки скользили по моей коже, пытаясь удержать хватку.
— Блин, ты скользкая.
Парень знал, как пользоваться своим телом. Все, что могла делать я, так это держаться за него руками, запутавшимися в его длинных волосах. Его рот проделывал дорожку поцелуев от ключицы к шее, заканчивая покусыванием челюсти. Каждый дюйм моей кожи покрылся мурашками. Мой живот напрягся. Огромная рука накрыла мою попу, сжимая ее. В конце концов, мокрый хлопок был не так уж и плох. Прижимание моей киски к выпуклости в его штанах ощущалось гораздо приятнее. Не настолько хорошо, как если бы он был голым, но все же.
— Ты это слышала? — спросил он.
— Что? Нет.
Единственное что я могла слышать — как колотилось мое сердце. Да и в любом случае, кому какая разница? Сейчас, для того чтобы прислушиваться, было неподходящее время. Это время, чтобы чувствовать, и я чувствовала себя охрененно фантастически, сидя на нем верхом. К счастью, я знала, как расставлять приоритеты. Я прижалась губами к его губам, целуя его с языком.
Он разорвал поцелуй, поворачивая голову в сторону.
— Подожди, — сказал он, за чем последовало короткое: — Черт.
Издалека, за тридевять земель (точнее из соседней комнаты) действительно доносились звуки.
— Малкольм? Дорогой?
Это был женский голос в сопровождении нескольких шагов. У нас были гости.
Что за черт?
— Мам? — спросил он, его лицо перекосилось в неверии.
Вот дерьмо, он оставил входную дверь открытой.
— Мы прилетели более ранним рейсом, — крикнула его мама. И, между прочим, судя по голосу, она была очень милой женщиной. Но блин, я не хотела с ней знакомиться при таких обстоятельствах. Какое же прекрасное первое впечатление я тогда оставлю.
— Да вы что? — спросил Мал.
— Это же не проблема, да?
— Твои родители решили нас навестить? — спросила я разъяренным шепотом. — Прямо сейчас?
Он зажмурился и прошептал в ответ:
— Неужели я забыл об этом упомянуть?
— Мал? Дорогой? — позвала его мама. — Все хорошо?
— Да, да. Никаких проблем, мам. Все отлично.
— Просто мы были так взволнованы, когда ты рассказал нам об Энн.
— Она очень даже волнующая, — он одарил мою грудь пристальным взглядом. — Здесь я должен с вами согласиться.
— Нам просто захотелось взять и приехать сюда, чтобы познакомиться с ней. Кажется, мы предупреждали тебя.
Его усмешка была чистой воды злом. Ей бы позавидовал сам Ад.
— О, так вы хотите познакомиться с Энн? Она ведь прямо...
Я зажала ему рот рукой.
— Даже не смей, мать твою, — прошипела я.
Черт, те вещи, которые он считал забавными, могли попросту стать нашей погибелью. В подобной ситуации можно было почти считать, что на кон поставлена его жизнь. Несмотря на смех в его глазах, он кивнул, целуя мою ладошку. Медленно, сузив глаза, я убрала ее.
— Что-что? — спросила его мама.
— Я просто говорил о том, что скоро она придет с работы домой, мам.
— Прекрасно.
— Извини, — одними губами сказал он мне, тихо посмеиваясь.
— Придурок, — произнесла в ответ губами я.
Он схватил меня за затылок, чтобы прижать мои губы к своим. Если бы только мне так сильно не нравилось целовать его.
— Сын, — произнес глубокий голос из другой комнаты.
— Привет, пап, — Мал прижался лбом к моему плечу. — Не входите.
— Нет-нет. Мы бы не стали этого делать.
— На полу очень много воды, — сказала его мама, констатируя факт. — Ты разве уже не вышел из того возраста, чтобы ею так разбрызгиваться? Что, во имя всего святого, ты делал? Где Энн хранит швабру?
— В кухонном шкафу, — прошептала я.
— Э, в кухонном шкафу, мам. Спасибо. Кажется, я немного увлекся, — Мал положил голову на спинку ванной. Он посмотрел по сторонам, проверяя пол. — Посмотрите, что вы натворили, юная леди.
— Вообще-то, это ты залез в мою ванную, — тихо ответила я. Естественно, в ней поднялся уровень воды. После чего она залила пол, а ее поток последовал за дверь, прямо в гостиную. — Какой бардак. Тебе лучше бы ее вытереть.
— Извини, Тыковка. Я не против прибирать за собой и все такое, но я рок-звезда. А рок-звезды не вытирают пол. Нам не положено.
— Раз ты помог развести бардак, значит, поможешь с его уборкой. Границы, Мал.
— Ты не понимаешь, — он закрыл глаза, черты лица были напряжены в поддельном отчаянии. — Это же руки творца. Неужели ты думаешь, что Бонэм
[18] стал бы вытирать воду с пола?
— Кто? — спросила я в замешательстве.
