Как только меня накрыло волной одиночества, глаза сразу наполнились слезами. Я даже не догадывалась, что была одинока, но забота этих людей обо мне застала меня врасплох. Они действительно хотели, чтобы я была членом их компании.
— Что ты, б****, натворил? — рыкнул Дэвид на своего брата.
С лица Джимми исчезла ухмылка.
— Ничего, — сказала я, моя защитная реакция тут же встала на помощь Джимми. — Джимми ничего не сделал. Я просто подумала, что, возможно, пришло время двигаться дальше. Я ещё не решила.
Дальше между братьями началась напряжённая игра в гляделки. По всей видимости, победил Джимми, потому что первым, нахмурив брови, отвёл взгляд Дэвид. Эмоциональные брови у Феррисов — это, видимо, семейное.
— А чем ты занимаешься, Лена? — спросила мама Энн. Её звали Джен, у неё были рыжевато-русые волосы, и на вид ей было около пятидесяти.
— Она мой трезвый сожитель и ассистент, — мгновенно, без колебаний ответил Джимми. — Она не даёт мне начать пить. И принимать наркотики.
Народ замолчал, глядя по сторонам. Рот у Джен раскрылся, как у золотой рыбки, если не сказать больше. Исходя из того, что я знала от Энн о её матери, Джен была последним человеком, который мог бы осуждать других. За последние двадцать лет она не особо заслуживала звания «Родитель года».
Обычно, собираясь большой компанией, мы не обсуждали проблемы Джимми, и, если уж на то пошло, вообще не затрагивали эту тему. Мир был в курсе всех грязных подробностей его истории, так что говорить об этом не было ни малейшей нужды. Когда он отправился на реабилитацию, новости о произошедшем с ним крахе были повсюду. Но, видимо, Джен почему-то их пропустила.
Тишина затягивалась. Она была неправильной. И эта тишина терзала моё сердце. Сидящий напротив меня Джимми, напрягшись, начал уходить в себя. Холодные, как арктический лёд, его глаза уставились в никуда. Допустим, людей могла смущать его история, но скажите, кто не без греха. Да, он опустился ниже, чем другие, но ведь выправился. Сила характера проявляется по-разному. Я всегда считала, что тема о его бывших пагубных привычках не поднималась из-за соблюдения личного пространства.
Почему, чёрт побери, никто ничего не говорил? Например, я.
— Мне нравилось работать у Джимми, — я подняла свою салфетку и положила её на стол. — И до сих пор нравится. Проблема во мне, не в нём.
Глаза Джимми немного потеплели, а застывшее лицо вернулось к жизни.
— А в чём конкретно проблема? — спросил Дэвид.
— Это личное. Я бы предпочла это не обсуждать.
— Делать ей нечего, вот в чём проблема, — высказался Джимми, отодвигаясь от стола, чтобы дать себе больше пространства. — Ей нужна небольшая встряска. Находиться со мной двадцать четыре часа в сутки не так уж сладко, как кажется на первый взгляд.
Дэвид улыбнулся уголком рта.
— Ей стало скучно? — Энн, которая сидела через три места от моего стула, пристально смотрела на меня. — Скуку мы можем исправить.
И насчёт всего этого у меня было плохое предчувствие.
— Ребята, это моё личное решение, а не групповой проект. Спасибо за заботу, но...
— Нет, Тыковка, — Мал посмотрел на меня поверх бокала красного вина, который он держал. — Сдаётся мне, ей не столько скучно, сколько нужен дружок. Особенный дружок, если понимаешь, о чём я.
— Уверена, что для вас, парней, это решение всех проблем, — рассмеялась Эв.
— Эй! Но-но. Все нуждаются в ком-то особенном для перепиха и обнимашек. В этом нет ничего постыдного, — ответил Мал, не обратив внимания на прозвучавший резкий вздох Джен, поражённой его словами. Что интересно, Энн при этом явно не выглядела обеспокоенной. — И Лене нужен кто-то, но не Джимми, по очевидным причинам.
В конце стола Дэвид сел на своё место.
— Почему не Джим?
— Потому что она у меня работает? — встрял мой босс, дёргая воротник рубашки. Кажется, самому быть темой для разговора ему нравилось намного меньше, чем отдать меня на съедение волкам. Вот не повезло, бедняжка.
— Дэйви, ну, в самом деле, — Мал продолжал разговор, не отвечая Джимми, словно тот ничего не говорил. — Включи мозги и подумай. Все, с кем он когда-нибудь переспал, заканчивали тем, что начинали ненавидеть его.
— Неправда, — сказал Джимми.
— Нет? Назови хотя бы одну женщину, с которой у тебя был секс, и которая всё ещё с тобой разговаривает.
Время шло, но Джимми не спешил отвечать. И никто не приходил к нему на помощь.
— Видишь, о чём я. Тебя не заботят последствия. И вот результат! — Мал повернулся к Дэвиду. — У него даже не хватает вежливости сделать вид, будто он заинтересован в последующих встречах. Он не берёт ни номера телефона, ни чего-то другого. Это попросту грубо.
— Это просто ужасно, — сказала я, безумно довольная собой. Только благодаря божьей помощи в этот раз мне удалось избежать встречи с сапогом Джимми. Он промахнулся, попав по ножке моего стула. А я лишь одним взглядом насмехалась над ним.
— И ты! — Мал ткнул пальцем в мою сторону. — Ты всегда дрючишь его. Просто не можешь удержаться. Сейчас у вас двоих мелкие перепалки, что мило, забавно, и все мы можем смеяться над этим за вашими спинами. Но, Дэйви, блин. Только представь, что будет, если они действительно начнут спать вместе. Да мы бы каждые праздники только и выслушивали, как они цапаются и ругаются за столом, устраивая сцены. Так не пойдёт.
У меня отвисла челюсть.
— Что бы ни случилось, вы оба не смейте трахаться. Я хочу, чтобы вы дали слово, — Мал ещё раз потыкал пальцем, теперь уже покачивая им. — Если вы это сделаете, то жизнь для всех нас станет невыносимой.
Мама Энн вскочила и выбежала из-за стола.
— Я вообще когда-нибудь говорил, что мы с Леной будем вместе? — Джимми с длинным стоном посмотрел наверх в поисках помощи. — Кто-нибудь заткните его. Пристрелите его. Или сделайте что-нибудь, что угодно.
Бен почесал голову.
— Лена и Джим много ругаются.
Дэвид и Эв находились просто в лёгком недоумении.
— Постойте-ка, так мне стоит уйти или остаться? — спросила я. — Никак не пойму.
— О, ты просто не можешь уйти, — продолжил Мал. — Кто-нибудь знает, когда у Джимми в последнее время был друг, кроме нас, которого он не использовал бы в своих целях или для своего удовлетворения, хм-м?
Спустя какое-то время Дэвид отрицательно покачал головой.
— Честно, не могу припомнить.
— Может, в школе? — вставил Бен. — Он дружил с тем парнем, который был нашим роуди (прим. перев. — администратор группы) в выпускном классе.
— Боже, вы правы! — воскликнула Эв. Её глаза светились от какого-то воодушевления. — Лена — его единственный друг. Мы не можем дать ей просто уйти.
