― Не стоит. Я не обнимаюсь, ― ответил он.
― Все обнимаются.
― Не я. Прикосновения не по моей части, ― он скрестил руки на груди, затем опустил их. ― Только если за ними последует секс, а этим мы заниматься не станем.
Он пытался меня шокировать. С этим его качеством я уже была знакома. Интересно, насколько шокированным был бы он, если бы такое предложение поступило бы от меня. Но я осталась невозмутимой.
― В прошлом месяце ты прикасался ко мне не меньше шестнадцати раз. К прикосновениям ты предрасположен лучше, чем думаешь.
У него снова расширились глаза, потом опять сузились.
― Ты же взяла эту цифру просто с потолка, да?
― Ты считаешь стаканы с алкоголем, а я считаю прикосновения.
― Хм. Я не стану обниматься.
― Ты мужик или тряпка? ― спросила я с вызовом.
― Твой босс.
Хороший ответ. И всё же, в Кер-д’Алене, когда Джимми нуждался в утешении, он просто схватил меня. Без лишних слов и обсуждений. Блин, да он никогда не интересовался, чего хочу я, просто делал то, что хотел. А то, что хотела сейчас я, это был Джимми. И каждая моя молекула знала об этом.
К чёрту всё это. Я ринулась к нему.
Охнув, Джимми поймал меня и вцепился руками в мою талию. Мои руки крепко обернулись вокруг его шеи. Я могла нечаянно сломать нос о его ключицу, но это не имело никакого значения. Теперь он был обязан утешить меня, в физическом плане. А на боль в переносице можно не обращать внимания. Джимми застыл на месте, я почти ощущала его страх. Но стоять вот так, настолько близко к нему, было для меня равноценно нирване.
Абсолютному чистейшему блаженству.
Он затаил дыхание, но затем его грудь начала быстро подниматься и опускаться, соприкасаясь с моей. Я ждала, когда он оттолкнёт меня, или, скорее, отдерёт с помощью лома. Понемногу его твёрдые, как камень, мышцы стали расслабляться. Его рука неуверенно похлопывала меня по спине, сбившись с ритма. По всей видимости, годы музыкальной карьеры и его врождённый природный талант потерялись из-за моих объятий. Ах, вот это, понимаю, сила, я никогда его не отпущу.
Наше дыхание отдавалось эхом по лестничному проёму.
― Лена?
― Ш-ш-ш-ш, я наслаждаюсь моментом.
Я сжала его крепче, на случай, если он вдруг попытается вырваться и сбежать.
От него безумно хорошо пахло каким-то приятным дорогим одеколоном с нотками пота и запаха самого Джимми. Спасибо тебе, Господи, за то, что он забыл об украденной мною футболке. Она хранила в себе тот же запах, только слабее. Но его нельзя было сравнить с тем, когда вдыхаешь прямо возле источника. И совсем не важно, что кончик моего раненного носа с пострадавшей кожей уткнулся в основание его шеи. Как замечательно.
― У тебя нос холодный, ― заскулил он.
― Тихо. Ты портишь весь настрой.
― Нет никакого настроя. Ты ведёшь себя как сумасшедшая, вот и всё.
Снизу доносились разговоры ребят, приглушенное постукивание по барабанам, но ничего не волновало меня больше, чем то, что происходило здесь и сейчас.
― Мы ещё не закончили? ― спросил Джимми.
― Нет.
― Ещё одна минута, и на этом всё, Лена.
― Две.
Он тяжело вздохнул.
― Надеюсь, отныне мне не придётся повторять такое каждый месяц.
Ещё парочка робких похлопываний по спине. Затем, очень медленно, его рука мягко обернулась вокруг меня, и замерла под волосами. Его пальцы поглаживали мой затылок. Мы стояли на месте, моя грудь была прижата к его твёрдой груди. Он положил подбородок на мою макушку, и я чувствовала, как его дыхание колышет мои волосы. Несмотря на разницу в росте мы отлично подходили друг другу. Второй рукой он уверенно водил вверх-вниз по моей спине, притягивая к себе ближе. С каждым разом его рука перемещалась немного ниже, и теперь пальцы поглаживали не столько спину, сколько изгиб попы. И каждый раз, когда его рука опускалась вниз, у меня перехватывало дыхание. Мне безумно хотелось узнать, как далеко он сможет зайти. Я желала, чтобы он на этом не останавливался.
Утешительные объятия быстро переходили в категорию «для взрослых».
― Прости, что свидания прошли отстойно, ― сказал он.
Мне, правда, не хотелось говорить о свиданиях.
― Сегодняшнее будет лучше.
В топку всех остальных мужиков.
― Лена?
Да ну, ёлки-палки.
― Что?
Его рот был сжат в линию.
― Тебя действительно расстроила Эв?
― Нет. Мы сами разберёмся.
― Уверена? Я поговорю с ней, если нужно.
― Что, серьёзно?
― Конечно.
― Джимми Феррис, ты не парень, а мечта, ― счастливо вздохнула я.
― Господи, вот теперь ты меня действительно пугаешь, ― он положил руки на мои бёдра. ― Теперь ты в порядке?
― Да.
Пока он, приводя себя в порядок, поправлял рубашку, на кончиках его губ появился намёк на зарождающуюся нерешительную улыбку. Что странно, выглядел он так, словно стеснялся, когда, глядя вниз, избегал встречаться с моими глазами.
― Хорошо. Тогда я возвращаюсь к работе.
Но он не сдвинулся с места. Вместо этого Джимми посмотрел на меня так, будто больше не был уверен в том, кто я и что делала в его доме. Дрожащей рукой он приглаживал перёд своей рубашки.
Я нежно улыбнулась.
― Спасибо, Джимми. Эти объятия были как бальзам на душу.
Он замер, словно собирался что-то сказать, но не стал этого делать. Затем рассеяно кивнул и исчез.
***
― Скажешь хоть слово о моей одежде, и я тебя стукну, ― предупредила я Джимми, сидящего на нижней ступеньке. Я была настроена серьёзно.
― Даже в мыслях не было. Когда он приедет?
Джимми окинул взглядом мои джинсы и узкий чёрный свитер. Бог свидетель, у меня было, что показать. Несмотря на мою обтянутую пышную грудь, мрачное выражение его лица так и не изменилось. С момента ухода ребят около часа назад или чуть более, он находился в тренажёрном зале, и сейчас его волосы и задняя часть серой футболки были мокрыми от пота.
― Он не приедет, ― ответила я. ― Мы встретимся в городе.
― Ты не веришь в то, что я не устрою ему разборку.
― Точно, не верю.
