— Я чувствую себя такой… такой бессильной.
— Знаю, — сказал он.
— Они, по сути, сделали из меня какую-то алкоголичку, которая каждую ночь устраивает оргии. — Я провела ладонями по джинсам. Они всё ещё держались на резинке для волос. Хотя сейчас штаны не казались такой уж большой проблемой.
— Ты не такая, — уверенно сказал он.
— Мои «многочисленные друзья мужского пола», — усмехнулась я.
— Это всё чушь собачья.
— Почему всё всегда сводится к сексу в СМИ? Сколько женщин у тебя было? — спросила я, уперев руки в бёдра. — Ну?
Его язык поигрывал за щекой.
— Я, ах, как-то не считал.
— Они же не сделали вывод, что ты был подобием шлюхи, хотя ты, вероятно, переспал с десятками, в отличие от меня.
Он осторожно кивнул.
— Сотнями? — предположила я.
Он прочистил горло, отвернулся и почесал бороду.
— Верно. Не то чтобы это имело значение. И всё же меня считают шлюхой, потому что я — женщина. Как будто это чьё-то грёбаное дело, со сколькими людьми переспал каждый из нас или выпиваю ли я иногда пиво. Я не сажусь за руль и не вожу автомобиль в нетрезвом состоянии. Я выпиваю парочку напитков с друзьями на вечеринке, а затем безопасно развожу всех по домам. И это не их дело, если кто-то из них остаётся у меня дома. Эти лицемерные ублюдки осуждают меня за всё это. Личная жизнь человека не должна быть развлечением для всего мира. И это никоим образом не должно служить основанием судить о характере человека.
— Лиз.
— Грёбаные ублюдки. — Я погладила свой животик, извиняясь. — Прости, детка.
— Лиз.
— Эти двойные стандарты между мужчинами и женщинами сводят меня с ума.
— Да, я это понимаю. — Уголок его рта пополз вверх. — Хочешь, я подам в суд за клевету? Если хочешь, я могу привлечь к этому адвокатов. Посмотрим, что можно сделать. Но они, вероятно, не смогут добиться многого. Пресса изрядно поживилась Джимми, и мы так и не смогли добиться опровержения даже самой бредовой фигни, которую они написали. Но если ты хочешь…
Вздохнув, я продолжила расхаживать по комнате.
— Это уже вышло наружу. Ничего не поделаешь.
Он медленно кивнул.
— Да, дорогая. Так и есть.
— Я просто… Я никогда не думала, что это вот так повлияет на моё будущее. Я знала, что на несколько лет учёба уйдёт на второй план из-за ребёнка. — Я сильно потянула за свои светлые волосы, убирая их с лица. — Я знала, что фасолинка должна быть на первом месте, такова реальность. Но я думала, что однажды…
— Ты окончишь учёбу и станешь практиковать психологию. Не смей расстраиваться из-за этого дерьма. — Бен подался вперёд, опустив локти на колени. — Всегда найдутся ублюдки, которые попытаются сломить тебя, чтобы срубить деньжат или просто потому, что они на это способны. Потому что их жизнь — дерьмо. Ты не можешь позволить им выиграть.
— Они говорят это потенциальной интернет-аудитории численностью в несколько миллиардов людей, Бен.
— Мне всё равно, — сказал он, его глаза пылали гневом. — Ты не позволишь этим говнюкам победить. Ты лучше этого. Сильнее.
Я удивлённо смотрела на него.
— Ты действительно веришь в это?
— Я знаю это. С той минуты, как стало известно, что ты беременна, ты не искала виновного. Ты взяла себя в руки и начала строить планы на будущее для ребёнка.
Я выпрямилась, просто глядя на него. Я словно почувствовала себя сильнее только потому, что он верил в это.
— Ну? — спросил он.
— Честно говоря, я немного расстроилась из-за твоих пениса и яичек. И могла нелестно отзываться о твоей сперме.
Он усмехнулся.
— Да? А как ты сейчас относишься к моим репродуктивным органам?
Меня пронзило внезапное желание сжечь паническую энергию.
— Я бы очень хотела поиграть с ними.
Он снова откинулся назад, раскинув руки вдоль спинки дивана. Похотливая улыбка медленно появилась на его красивом лице.
— Надо же, мне бы очень хотелось, чтобы ты поиграла с ними.
— Завуалированные грязные разговорчики. С этим явно что-то не так. — Я подошла к нему, сбрасывая свои балетки. Затем я отцепила резинку для волос, чтобы можно было снять джинсы. Майка и бюстгальтер исчезли в мгновение ока, оставив напоследок мои трусики.
И всё это время Бен сидел, поглощая меня взглядом, рот был слегка открыт в знак признательности.
— Чёрт возьми, ты такая хорошенькая. И мне нравится, когда ты вся такая взбешённая и правильная.
— Мой бородатый красавчик.
Он рассмеялся, его руки потянулись к моим бёдрам.
— К твоим услугам, дорогая.
— Ловлю на слове. — Я села ему на колени, голозадая и совершенно довольная этим. Я доверяла ему, отдавая всю себя, без остатка.
— Больше никакого «медленно».
Его ноздри раздулись, когда он сделал глубокий вдох.
— Всё, что пожелаешь.
— Тебя. Только тебя.
Наши рты встретились в поцелуе, жёстком и мягком, сладком и жадном. Всё сразу. Идеально. Мои руки скользнули под его футболку, снимая её через голову. Досадно было оставлять его рот даже на мгновение. Но эта жертва стоила того, чтобы почувствовать прикосновение его кожи к моей. И, чёрт возьми, тело Бена. Мастерство татуировок и твёрдость мышц. Его руки накрыли мою грудь, аккуратно массируя.
— Сильнее или слабее? — спросил он.
— Чуть сильнее. — Пальцы играли с моими сосками, чертовски возбуждая меня. — Вот так.
Я потёрлась своей голой киской о бугорок в его джинсах. Кто вообще изобрёл одежду? Какой же идиот. Мои гормоны накалились, кожа стала чувствительной. Мозолистые пальцы скользнули вниз к моему округлому животику, охватывая его.
— Ты чертовски красива, вынашивая нашего ребёнка.
— Рада, что ты так думаешь.
— Ах, дорогая. Ты понятия не имеешь. Ты сводишь меня с грёбаного ума.
Его рука зарылась в моих волосах, удерживая меня на месте. Он целовал меня до головокружения. Его язык исследовал мой рот, подразнивая и соблазняя. Я бы с радостью целовала его всю жизнь. Вот только моё тело так сильно нуждалось в нём. Большой палец играл с моим клитором, скользя вперёд-назад по моей влажности, лишний раз показывая, как сильно я была заведена. Как будто я нуждалась в напоминании. Я думала лишь о том, как он войдёт в меня. Грубое трение о его джинсы казалось… довольно интересным. Естественно, в подтверждение я оставила мокрый след. Но, на самом деле, я нуждалась в том, что находилось ниже, и я нуждалась в этом прямо сейчас.
Я приподнялась на коленях так высоко, как только могла, потянув за пряжку его ремня.
