Я скользнула в свои чёрные балетки и заправила светлые волосы под обычную чёрную кепку, поднимая ручку чемодана. Готово. Я забронировала свой билет в одну сторону заранее, когда чрезвычайно долго сидела в туалете. Казалось, это было единственным местом, где некоторые заинтересованные личности не смогли бы докучать мне каждые две минуты: Была ли я голодна? Нет. Не хочу ли я пить? Не-а. Может снова затронем чертовски ужасные события прошлой ночи, а затем ты хорошенько поплачешь на плече заинтересованной личности и получишь кучу обнимашек? Ни за что. Но спасибо, что спросили.
Я любила девчонок. Честно. Но именно в тот момент мне нужно было побыть одной.
Я высунула голову за дверь. Ничего. Никаких признаков охраны на горизонте. Как и ожидалось, учитывая, что я пообещала оставаться в своём номере, а получить доступ на этаж можно только со специальным ключом. Я спустилась вниз на блестящем лифте. Я практически бежала по яркому, оживлённому холлу отеля, таща за собою чемодан. Мой вылет будет примерно через два часа. Даже с адскими нью-йоркскими пробками мне должно хватить времени, чтобы добраться до аэропорта и пройти контроль.
Снаружи ночной воздух был тёплым, наполненным светом и красками. Нью-Йорк действительно был городом, который никогда не спал.
— Могу ли я вам помочь, мисс? — спросил меня услужливый швейцар, протягивая руку в перчатке, чтобы взять мой чемодан.
— Да, спасибо. Мне бы хотелось взять такси до аэропорта, пожалуйста.
— Конечно, мисс. — Он поднял руку, и, как по волшебству, подъехало такси.
В мгновение ока мой чемодан уже лежал в багажнике, а я благополучно умостилась на заднем сидении. Именно тогда всё пошло под откос.
Дверь автомобиля распахнулась, и большой, вонючий мужчина скользнул на сидение рядом со мной. Таких мужчин обычно не обсуждают. Так же, как и от ковбоев разит лошадьми и коровьим дерьмом, после концерта от рок-звёзд за версту несёт потом. Можно сказать, с них пот течёт рекой. Но вонь, проникнувшая в салон такси, скрыла личность незнакомца.
— Привет, Лиз.
— Вон?
— Как дела?
Я моргнула. Затем снова моргнула, потому что он всё ещё был здесь и, чёрт возьми, портил мой план побега.
— Что ты здесь делаешь?
Без лишних слов он приказал таксисту ехать на стадион, где выступали «Стейдж Дайв». Стодолларовая купюра, которую он протянул во время указаний, означала, что водитель переключил всё своё внимание на него. Обо мне напрочь забыли.
— Есть ли какая-то конкретная причина, по которой ты угоняешь моё такси? — спросила я.
— На моём месте должен быть Конн, но потом мы поняли, что ты ни разу не видела его. И чтобы окончательно не напугать тебя, мне пришлось сделать это.
— Ну да… верно. — кивнула я. — Но это не ответ на мой вопрос.
— Ну, все остальные ребята сейчас выступают, поэтому этим должен был заняться кто-то из нас. — Он провёл рукою по мокрым от пота волосам и улыбнулся мне. — Тебе нужно кое-что увидеть.
— Что?
— Сама увидишь, — усмехнулся он.
Я усмехнулась вместе с ним.
— Вау. Ага. Я действительно буду скучать по тебе после того, как убью тебя и сброшу твоё тело с Бруклинского моста.
— Да ладно тебе, не будь такой. Если тебе не понравится то, что ты увидишь, я лично позабочусь о том, чтобы ты добралась до аэропорта и успела на посадку.
— Как ты узнал об этом? — Я прислонила локоть к окну, пытаясь держать себя в руках. Но получалось не очень. За окном проносились огни города.
— Так же, как и узнал, что ты попытаешься сбежать, — сказал он. — Сэм.
— А-а-а. — Я-то думала, что смогла обхитрить этого суперагента безопасности. Наивная.
— В любом случае, они подумали, что у меня будет больше шансов уговорить тебя прийти на концерт.
— Они тоже в курсе? — оскалилась я. Это можно было ошибочно принять за улыбку, но, как отмечалось ранее, Вон не был дураком.
— Лиз, пожалуйста. Если бы я не думал, что это стоит твоего времени, они бы ни за что не смогли уговорить меня на это. Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня.
Я решительно вздохнула.
— Смотри, — сказала я своим диктующим правила голосом, — всё, чего мне хочется прямо сейчас, это оставить всё позади так быстро, как это возможно. Меня уже тошнит от этого места. Меня тошнит от группы, рок-н-ролла, и больше всего меня тошнит от необходимости всем улыбаться. Ты очень милый, и респект тебе за всё, что ты пытаешься сделать. Но я официально покончила с этим. Я оставила всё это в прошлом.
— Ха, — сказал он, сидя на своём месте и улыбаясь сквозь окно огням Манхэттена. — Думаю, у меня сейчас всё наоборот. Ты покончила со всем и хочешь поскорее убраться отсюда. Для меня здесь тоже всё кончено, но я просто пытаюсь выжать ещё несколько секунд из моих пятнадцати минут славы. Твой план звучит лучше. Это показатель твоих навыков в психиатрии.
— Психологии, — рассеянно исправила его я. А я и забыла, что не была единственной, кто справляется со своего рода разрывом. — Слышала, что вы, ребята, распадаетесь, но тебе трудно смириться с этим, не так ли? Я видела тебя на сцене. Ты просто отлично со всем справляешься.
Вон печально улыбнулся.
— Ты же никогда не видела настоящую жизнь рок-звёзд, не так ли? — спросил он. — Ты видела всего лишь верхушку айсберга, но так и не вкусила жизнь этой индустрии. На каждый «Стейдж Дайв» приходятся сотни «Даун Фос». Тысячи. У нас были один или парочка хитов. Мы работали на разогреве у более известной группы. Если бы мы продолжали в том же духе и смогли подписать контракт с крупным лейблом, то кто знает? Возможно, у нас бы всё получилось. Статус суперзвёзд, платиновые альбомы и обложка в Rolling Stone. Но мы не смогли продержаться вместе. Слишком много эго и раздражающих споров, до такой степени, что мы едва говорим друг с другом. У Люка, конечно, будет большая и многообещающая карьера. Но все остальные вернутся на исходную точку. В итоге получается, что последние десять лет ничего не значат. Я устал, Лиз. Устал спать в паршивых отелях, постоянно путешествовать и выступать в попытке заработать денег, чтобы получить ещё немного студийного времени. Я хочу поехать домой и увидеться с семьёй, хочу просыпаться и понимать, в каком городе нахожусь. Я хочу понять, есть ли лучший способ прожить свою жизнь так, чтобы не потерять рассудок и не просаживать печень каждую ночь.
— Ты прав, я никогда не думала об этом с такой точки зрения.
Он почесал лицо и снова печально улыбнулся.
— Я люблю музыку. Всегда любил и всегда буду. Но, возможно, постоянная борьба за то, чтобы добиться большего и собирать стадионы, не для меня.
— Возможно, нет.
— Может быть, я найду девушку, такую же, как ты, только не беременную, которая обнаружит меня голым в ванной комнате. Девушку, которая даже не подумает о том, чтобы попросить меня прикрыться.
