— О. Ну… — Он отвернулся, глядя в сторону. — Когда маме диагностировали рак, она долго болела, и мы жили на замороженной пище. Ужасное дерьмо. Жёсткое мясо и сырые овощи. Разогретые в микроволновке пироги и булочки с сосиской были любимыми папиными блюдами. Они были отвратительными. Мы с Крисси жили на кусочках сыра и томатном соусе.
— Вместе?
— Не скажу, что это не было грязно. — Он улыбнулся. — В любом случае, по соседству жила старая итальянка. Она всегда готовила и пекла удивительные блюда. Так, что мы с Крисси слонялись вокруг, выпрашивая объедки, как сироты. Не думаю, что найдётся хоть одна живая старушка, которая могла бы устоять и не покормить детей.
— Она была милой.
— Да.
— И она научила тебя?
Он поднял одно плечо.
— Когда я продолжил торчать около неё, она заставила меня работать. После того, как мама умерла, папе было всё равно, где мы были, главное подальше от него. Крисси просто читала или ходила к подруге через дорогу. Но я не мог сидеть на месте. Иногда я ездил на велосипеде. Остальное время помогал ей на кухне. Нашёл то, что мне понравилось. Не то, что папа позволил бы мне готовить дома — слишком много хлопот и беспорядка. Скорее всего, я бы сжёг дом потому, что не знал, что делал. Но я поклялся, что, когда стану старше, я никогда больше не буду есть такое дерьмо.
— Твой отец придурок.
— Да, он такой.
С соседнего дерева раздался крик птицы, и мы улыбнулись друг другу. Между нами снова появилось немного больше прежней интимности и лёгкости. Если бы только я не чувствовала себя с ним как дома. Сопротивление далось бы легче. И хотя мой мозг уверял меня, что я должна сопротивляться, моя вагина была готова заняться сексом с этим мужчиной. Много, много раз. Конечно, самым правильным поступком было бы защитить своё сердце и уехать. Вернуться домой к своей скучной работе. Я скучала по друзьям. Кроме того, Хейзел будет ждать новостей. Но отъезд из Саншайн Кост всегда разрывал моё сердце. В течении пары недель после этого я ходила угрюмая и сидела без дела. Раньше я сводила этим маму с ума. У Сиднея было больше преимуществ, но здесь было легче дышать, меньше транспорта и хаоса. И больше Пита.
— Ты готовил, я убираю, — я поднялась, начиная убирать тарелки. К счастью, он не спросил меня об отъезде. Это хорошо, потому что у меня не было ответа.
— Мы можем сделать это вместе.
Мы отнесли всю посуду обратно на кухню. Пит нашёл контейнеры для оставшейся еды, пока я споласкивала тарелки и складывала в посудомоечную машину. Все было так по-домашнему. Как в старые времена, когда мы тусовались вместе, не затрагивая особо важные темы. Просто наслаждались обществом друг друга, как он и говорил. Время от времени мы касались друг друга. Что ещё можно ожидать, когда мы работали так близко друг к другу. Все эти прикосновения казались мне очень насыщенными. Немного волнующими и, так или иначе, очень важными.
— Если хочешь, у меня есть немного мороженого, — сказал он, когда мы закончили. — Думаю, у меня есть жжёный инжир или мёд с миндалём.
— Звучит неплохо. Но я наелась.
— Ну, можно посмотреть телевизор или поплавать? Что думаешь? — Он стоял как обычно, скрестив руки на груди. — Я имею в виду, что сейчас движение на шоссе всё ещё загруженное. Все возвращаются домой с пляжа после выходных. Можешь подождать ещё немного.
— Полагаю, что так.
Он нахмурился и почесал щёку.
— Конечно. Тогда тебе придётся ехать ночью…
— А что плохо в езде ночью?
— Просто, знаешь, если что-нибудь случится, ты останешься одна в темноте.
— У меня есть телефон.
— Правильно. Конечно. Ты едешь по прибрежной линии или вглубь страны?
— Вглубь страны.
Он вздрогнул.
— Некоторые места — это сельская местность. Кто знает, есть ли там вообще сервис?
Я посмотрела на него сомнительным взглядом.
— Ну, конечно же, решать тебе.
— Спасибо, — сухо ответила я.
— Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности.
— И голая?
— Что? Нет, нет, нет. — Он покачал головой. — Я не говорил этого, не так ли?
Я вздёрнула подбородок.
— Это правда. Все мысли о наготе только в твоих грязных мыслишках, Адель. Не в моих, — сказал он. — Я просто стою здесь и с уважением отношусь к твоему благополучию, пока ты полностью одета, потому что именно такой я человек.
— Да, ага?
Я вышла из кухни, пытаясь всё обдумать. Но он отвлекал меня, наблюдая за мной и шёл позади. Он не приближался, но всё же последовал за мной. Словно между нами тянулась невидимая нить, связывающая нас. Ни один из нас не хотел обрывать её. И всё же у двери стоял мой чемодан, ожидая. Дерьмо. Проклятье. Я не могу это сделать. Мысль об отъезде казалась трусливой и неправильной. Честно говоря, я хотела секса, осложнение, всего. Кого я обманываю? Я хотела всего с ним. Всегда хотела, и наверно, всегда буду хотеть.
— Хорошо, я останусь, — сказала я. — Только на день или на два.
— Да?
— Только потому, что ты выглядишь таким жалким и нуждающимся. Это действительно грустно.
— Значит сработало. — Он пожал плечами. — Я готов даже выжат слезу, если ты останешься ещё на несколько дней.
— Хм. Давай просто двигаться медленно.
От его лёгкой улыбки по моему телу разлилось тепло. Я облажалась.
Глава 10
Семь лет назад…
— Что ты здесь делаешь?
— Играю в бильярд и пью. — Я стукнула бутылкой пива о его. — Приятно видеть тебя, Пит.
Он кивнул паре ребят с работы, с которыми я играла. Я обыграла их всех. Мы не делали ставки. Но победа всё равно была сладкой, и она была моей.
— Всё то время, что я провела в университетском баре, наконец окупается. — Я улыбнулась. — Вот тебе и высшее образование.
Пит не улыбнулся в ответ.
— Расслабься.
— Твой отец знает, что ты здесь?
— Да, — ответила я. — Не то, чтобы это имело какое-то значение, потому что мне уже восемнадцать, помнишь?
Пит только хмурился. Для него это не очень хорошо. Он искоса взглянул на мои тёмно-синие шорты, белую блузку и обувь на танкетке, и выпил немного пива. Я думала, что выгляжу хорошо, но по-видимому не очень, если судить по его выражению лица.
— Заканчивай и я отвезу тебя домой, — сказал он. Вернее, приказал.
— Шутишь? Я выигрываю.
Он наклонился.
— Да, они позволяют тебе выиграть, потому что надеются попасть к тебе в трусики. Поумней, детка.
