Пончики Вуду. Несмотря на ранний час и мужское противостояние, мои слюнные железы заработали в полную силу.
Честно говоря, отчасти как раз из-за этого, да.
– Что, черт возьми, происходит, Э? Кто этот мудак?
– Рис, ты ведешь себя не круто.
Его налитые кровью глаза гневно сверкали, темные волосы торчали дыбом. Спертый запах туалетной воды витал вокруг него, как миазмы. Я задумалась, трезв ли он, потому что его движения казались немного странными. Похоже, парень еще не успел добраться до кровати.
По крайней мере, до своей кровати.
– Э? – спросил Мэл, скрестив руки на груди. Повернулся и подмигнул мне. – Ты называешь ее «Э»? Что, выговорить ее полное имя – для тебя слишком?
Я разразилась лающим смехом. Затем попыталась превратить это в кашель. Рис не выглядел убежденным, но мне было все равно. От облегчения у меня подкосились колени. Мой Мэл вернулся, он шутил и улыбался. На этот раз это была настоящая улыбка, а не жесткая маниакальная пародия, как прошлым вечером.
Это было потрясающе. Я заметила, как нахохлился Рис. Мэл, возможно, был на добрую половину головы выше его, но о насилии не было и речи. Я видела, что Мэл попросту забавляется. Степень равнодушия к происходящему на самом деле составляла большую часть его очарования. Я никогда прежде не встречала никого, похожего на него.
Не могу гарантировать, что он не сцепится с Рисом. Не сомневаюсь, что этот парень может за себя постоять.
– Почему бы мне не сварить кофе? – Я сделала неуверенный шаг в сторону крошечной кухни, надеясь, что кто-нибудь последует за мной. Неважно, кто. Ни один из них не пошевелился, так что я осталась на месте.
Брови Риса сошлись к переносице.
– Даже для перепихона ты могла бы найти кого-нибудь получше.
– Что?
Мало того, что это было сказано необычайно грубо, это даже отдаленно не соответствовало действительности.
– Ты меня слышала.
– Черт, Рис, как ты вообще можешь…
Я уставилась на Мэла, нахмурилась и склонила голову набок. Сколько кожи. Я смотрела и смотрела, пока не наткнулась на дорожку темно-русых волос, спускающуюся от пупка вниз, к Земле-Не-Для-Энн. Тропинку, ведущую к сокровищам. Карту скрытых наслаждений. Коробка с пончиками задрожала у меня в руках.
Я могла и должна была отвести взгляд. Но я этого не сделала.
– Энн? – сердито окликнул Рис, выдергивая меня из моих непристойных мечтаний.
– Гм…
Да, таково было мое гениальное заявление.
– А вот и безумный взгляд, – низким, грубым голосом произнес Мэл. – Похоже, моя тыковка готова к шестому раунду секса.
Ох, черт. Он же не мог так сказать!
Рис нахмурился и сжал кулаки.
Ладно, похоже, он так и сказал.
Я прижала к груди коробку с пончиками.
– Какое милое предложение, Мэл.
– Тыковка, если ты до сих пор ходишь прямо, моя работа здесь явно не закончена. Черт возьми, мы еще даже не удосужились раздолбать новый диван. – Он повернулся к Рису и, судя по сиянию глаз, был чертовски доволен собой. – Она беспокоится, что мы испачкаем обивку. Как будто я просто не куплю ей другой диван, верно? Ох уж эти женщины.
От Риса не последовало никакого ответа, лишь вокруг рта появились белые линии.
Мэл тяжело выдохнул.
– В следующий раз давай остановимся на кожаной обивке. Протирать намного проще, и она не натрет твою нежную шкурку так сильно, как ты думаешь, Энн. Конечно, если мы не…
– Хватит, – рявкнула я, чувствуя, как прогибается картонная коробка.
– Слишком много разговоров о сексе в присутствии друзей?
Я кивнула.
– Извини, – сказал Мэл. – Прости. Виноват.
Столько враждебности в таком замкнутом пространстве. И не было никаких сомнений, Рис искренне ревновал. Он весь надулся и буквально излучал ярость. Его взгляд метался между Мэлом и мной, рот свирепо сжался в линию.
Понимаете, до сих пор я не была полностью уверена, что Рис вообще осознает, что я – женщина. И все же он был здесь, крутился рядом, как будто я – это территория, которую нужно защищать. И Мэл не собирался этого допускать, если судить по его обходным маневрам. То, как они вдвоем медленно кружили вокруг меня, напоминало какой-то странный первобытный танец пещерных людей. В определенном смысле даже забавно.
Вот только первый самец, который рискнет на меня помочиться, поплатится своими яйцами.
– Он думает, что ты меня сняла, – с косой усмешкой бросил Мэл. – Наставь-ка его на путь истинный, тыковка.
При этих словах ноздри Риса раздулись. Я стояла, пригвожденная к месту. Мое сердце билось так сильно, что я была уверена, что ушибла себе ребра. Растрепана я там или нет, но этот момент был великолепен. Я хотела, чтобы это было на Ютьюбе. (Ладно, может быть, я и не хотела, чтобы это было на Ютьюбе. Но вы понимаете, что я имею в виду.)
Я откашлялась и выпрямила спину. Сегодня я была примерно раз в десять выше обычного.
– Рис, мы с Мэлом встречаемся.
– Мы живем вместе, – поправил Мэл.
– Верно. И это тоже. Я как раз собиралась тебе сказать. Мэл и я живем очень счастливо вместе. С позавчерашнего дня.
– Мэл? – Мой босс замер. – Мэл Эриксон, барабанщик?
– Ага.
Покрасневшие глаза Риса ярко вспыхнули. Больше он не произнес ни слова.
– Теперь, когда мы с этим разобрались, я иду в душ, – объявил Мэл. – Дам вам, детки, возможность поговорить.
– Спасибо, – сказала я.
– Всегда пожалуйста.
Он шлепнул меня по заднице, заставив подпрыгнуть. Затем, лениво почесывая пальцами щетину, неторопливо направился в ванную. Мою ягодицу словно обожгло. Я сделала мысленную пометку убить его позже, как только мы останемся одни. Убить или переспать с ним, как получится. Мои гормоны были в таком смятении.
Едва захлопнулась дверь, Рис схватил меня за руку и потащил в крошечную кухню. Рассвет еще не наступил. Свет из гостиной слабо освещал его мрачную физиономию. Очки в черной оправе съехали набок, что придавало ему совершенно взъерошенный вид. Наверное, я должна была ревновать. Но на этот раз я действительно не ревновала.
– Что это, черт возьми, такое, Энн? Ты сказала, что встречалась с ним, вот и все. Черт, он показался мне знакомым…
– Для меня это тоже неожиданность. Но это здорово, правда?
Волосы у парня были всклокочены, и явно не от сна. Он ни в коем случае не должен был являться ко мне домой и устраивать разнос из-за того, что застал меня занимающейся (якобы) тем же.
– Отлично, – решительно ответил он.
