– Багря… Я даже не знаю, как отсюда выбраться, – признался он, озираясь по сторонам и видя только темноту. – Никому ещё не удавалось выбираться.
– Потому что никто не побеждал кошмар, – отозвалась Сив. – Если есть вход, то должен быть и выход.
– Наверное, – пробормотал красноволосый.
– Когда мы выберемся, – тем временем продолжала девчонка. – Я хочу поесть чего-нибудь и много, много чего, я голодна как… как волк, вот.
– Вот выберемся, тогда и пожрёшь, – обронил принц.
– А вот и выберемся, – упрямо ответила Севиль.
Побежала вперёд, остановилась, повернулась лицом к принцу и улыбнулась. На щеках появились ямочки.
– Только не говори, что снова начнёшь петь, – встревожился принц. – Твой голос – пытка для ушей. Вот почему кошмары исчезли. Они не смогли выдержать твоего голоса.
Сив, иронически поглядела на Диона. Вообще-то её голос был очень даже ничего. Ну, приютским нравилось её слушать…
– В мире, где одна темнота, Что спасёт нас от беды? Беда везде и даже во сне. Так, что же спасёт нас от беды?
Она вопросительно посмотрела на принца, словно тот знал ответа.
– Эм… – проговорил Дион, прибывая в ступоре.
– Зажжётся во мраке звезда, И отступит от нас темнота. Так что же спасёт нас от беды?
Севиль в порыве не понятного чувства, посмотрела наверх, протянула руку, словно пыталась дотянуться до самого солнца.
– Свет небес, иль тьма ночи? Так верь, ты в глубинах души, Что зажжётся во мраке звезда.
И действительно, как только Севиль сказала последнее слово стишка, далеко, далеко наверху, зажегся крохотный свет. Свет этот стал приближаться, увеличиваться в размерах, заполняя собой всё небесное пространство. Свет вспыхнул, ослепив на секунду принца и девушку. А через ту самую секунду они стояли на дне ущелья, глубиной всего лишь каких-то три-четыре метра.
– Что за… – Дион выругался, такими цветистыми словечками, что, как Сив, не задумывалась над их значениями, никак не могла понять.
В основном её растил брат, а он вырастил из сестры всегда радостного и улыбающегося ребёнка. Эмиль оберегал её от дурных людей и ситуаций. Тем более он никогда не ругался при сестре. Хорошо, что он не слышит словечки принца, подумалось Севиль, инфаркт бы случился, не меньше.
– Да кто ты такая, тьма ты эдакая? – наконец красноволосый сказал что-то понятное сновидческому языку.
– Человек, – просто ответила Севиль и добавила. – У меня есть самый лучший брат на свете. А значит, у меня есть будущее. А значит, у меня есть вера в лучшее.
Дион хмыкнул и подошёл к скалистой стене.
– А мои братья, так меня любят, так любят, что готовы задушить до смерти в объятиях.
Схватился за один выступ, нагнулся и прыгнул. Прыжок был колоссальный. Словно принц летел. Прыгнуть высотой целых четыре метра, подумалось девчонке, наверное, невозможно. Она подошла к стенке и стала карабкаться, но лишь смогла исцарапать ноги до крови, поломать пару ногтей, да разодрать кожу на коленях и локтях. Схватилась за скользкий выступ и полетела обратно.
– Фух! – пропыхтела она и добавила. – Ой!
Ссадины по всему телу больно саднили. Ушибленное колено даже не вспоминалось.
– Ладно, Вильганина! Теперь каждый за себя. Прощай! – крикнул сверху Дион.
– Что?! – заорала Севиль в бешенстве, боль как-то разом исчезла. – Да ты мне по гроб должен!
– Ничего я не должен! – прокричал принц, и его тёмно-красная макушка исчезла из поля зрения.
– Ааа!!! – завопила в ярости девушка и почти пролетела четыре метра, которые минутой раньше не могла пройти.
Вскочила на ровную поверхность земли, готовая рвать волосы и метать молнии во всех подряд. Она оказалась на поле дурных слухов. И стояла она рядом с ветвистым деревом невидящих взор. Что это означает, Севиль не поняла. (Название дерева было высечено на коре, а название поля подпевал удаляющийся Дион.) Севиль рванула со своего места и покамест бежала ей слышались дурные слухи. То как соседка сбежала с любовником, а молочник тайком крал у лодочника рыбу, а Мария растила, кажется не своего сына… Добежала до принца и со всего размаху ударила его кулаком по спине.
– Ты – предатель! – завопила Севиль и сдула лезущую в глаза прядь.
Дион лишь покачнулся и раздражительно поглядел на девочку.
– Не смей так больше делать, – предупредил принц. – Если тебе жизнь дорога, да и руки.
– Мне дорога?! Да ты… ты… – Севиль не нашлась, что сказать. Словарный запас ругательства у неё был ограничен. – Предатель, – опять выпалила она.
– Да, я предатель, – легко согласился Дион. – Тебе это стоит запомнить. Сновцу, который хочет смерти своему отцу и братьям, не стоит доверять.
– Между прочим, если бы не я, ты так и слонялся там, в ущелье, – проворчала Сив, хмуро глядя перед собой.
– Возможно, – протянул принц багрейший. – Запомни Сельдина, мне плевать сдохнешь ты или нет, найдёшь брата, или будешь гнить в каком-нибудь ущелье.
Севиль прикусила до боли губу. Слова принца её задели. Ну, кто не обидеться на слова «Мне плевать сдохнешь ты или нет»? И ей было больно от слов красноволосого, но девушка запихнула обиду куда подальше, и улыбнулась, как ни в чём не бывало.
– Чё лыбишься? – спросил Дион. – Вообще-то я сказал, чтоб ты сдохла, почему не ревём?
Севиль улыбнулась ещё шире. Как у неё вообще, получается, так улыбаться, подумалось принцу.
– А вдруг подавишься, – изрекла девушка, философским тоном. – И ещё, могу и отомстить. Не помочь, к примеру, в следующей передряге…
– Ничего, как-нибудь переживу, – пообещал Дион.
Они наслушались вдоволь дурных слухов, прошли мимо стада мохнатых горьких послевкусиев, и наконец-таки выбрались на чёрно-грязную дорогу. А дорога привела их к трактиру «Разношерстные отбросы Снов». Севиль расправила свои худенькие плечики и шагнула к крыльцу.
– Стой, – услышала она голос принца, повернулась. – Ты собираешься в таком виде войти в трактир, где полно разношерстного сброда? – полюбопытствовал он. – Ладно, при мне хоть голой ходи, меня ты вижу, в счёт не берёшь и не стесняешься, но перед другими не советую. Хотя, это твоё дело…
Девушка окинула себя взглядом и ойкнула. Отскочила от крыльца как ужаленная. Выглядела она действительно ужасно. Грязная, ободранная, вся в ссадинах. Плюс одна лямочка майки порвалась, да ещё и кружева разодраны на лоскутки, оголив кожу на животе, да и шортики тоже… Ей как-то сразу стало неловко, даже покраснела. Правду говорит принц, она тут почти голая разгуливает, даже не задумываясь о своём виде. А принц как-никак незнакомец.
