– А?! – обернулся громила. – Я тебе мешаю!?
– Нет, нет, нисколько, – тут же постоялец окончательно проснулся.
Сандра, нейтральная гильдия охотников.
По ощущениям казалось, что настоятельница пробыла без сознания минимум недели две, во всём теле чувствовалась слабость, болела шея, а голова и вовсе отказывалась работать. Последние воспоминания пришли на ум не сразу, вначале Сандра испытала полное недоумение, затем лёгкий испуг, и только потом начала вспоминать всё произошедшее, отчего почувствовала ещё больше страха.
– Проснулась? – тут же послышался чей-то голос, едва настоятельница начала подниматься. – Как себя чувствуешь? – всё ближе подходил незнакомец, похожий на лекаря.
– Где я? – стараясь не показывать страха, спросила Сандра.
– Ты в нейтральной гильдии охотников, а именно, в доме лекарей, – сел на соседнюю кровать лекарь.
– Простите, мне нужно срочно идти… – торопливо проговорила настоятельница и тут же встала с кровати.
– Подожди немного, – взявшись за плечи Сандры, вновь опустил её на кровать лекарь. – С тобой хочет встретиться глава гильдии. Не волнуйся, тут ты в безопасности.
– Зачем ему встречаться со мной?
– Понимаю… утро у тебя выдалось не самым удачным, поэтому буду краток. Ты осознаешь, что если тебя найдёт братство, то оно убьёт всех последователей храма за пособничество?
– О чём вы говорите!? За что?
– Это чудо что тебе до сих пор удавалось скрывать свой титул для окружающих, принцесса Сандра.
– Вы меня явно путаете, я обычный служитель храма, – как можно спокойнее произнесла Сандра.
– Сомневаюсь… – однозначно начал лекарь, но его перебила настоятельница.
– Сомневайтесь сколько хотите, я уже всё сказала и не намерена это слушать, – раздраженно произнесла Сандра и торопливо направилась к выходу, однако не успела она дойти, как на пороге показался Севастьян с каким-то мужчиной лет пятидесяти. Судя по ухоженной лёгкой броне и зелёному плащу с большим гербом, он являлся главой гильдии.
– Похоже, ты оказался прав Севастьян… – задумчиво произнёс глава, смотря прямо на Сандру. – Только этого нам ещё не хватало.
– Пропустите, мне нужно в храм, – из последних сил «держала себя в руках» настоятельница.
– Сандра позвольте вначале с вами познакомиться, – как можно спокойнее начал глава. – Меня зовут Агеон, и я являюсь главой нейтральной гильдии охотников.
– Агеон, я не знаю, что вы там надумали, но мне надо идти, – продолжала стоять на своём Сандра.
– Тогда может… присядем и всё обсудим?
– А если откажусь?
– Может мы и платим подать братству, но не думай, что наше подчинение беспрекословно. Честно говоря, я и сам не в восторге от братства, у гильдии попросту нет выбора, в противном случае сюда придут войска, разворовывая всё на своём пути.
– Мне это известно, но я тут причём!? – села на кровать настоятельница, всё ещё с надеждой закончить этот разговор.
– Скажи, ты правда принцесса Веленгельма? – сел Агеон напротив.
– Нет, неправда. Видимо, просто на неё похожа. Хотя мне кажется, чтобы я не сказала, вы всё равно будете думать иначе…
– Севастьян, покажи кулон, – сменил Агеон тон на более серьёзный.
– Вот он… – достал Севастьян кулон из кармана. – Нам очень повезло, что в нашей библиотеке сохранился один из немногих экземпляров книг о королевской семье Веленгельма, там есть портрет принцессы с точно таким же кулоном на шее. Видимо, он тебе очень дорог, раз уж ты его до сих пор не сняла.
После того как настоятельница увидела кулон, каждому в комнате стало очевидно, что дальнейшее отрицание бессмысленно, при виде кулона она внезапно утихла а затем, с лицом полным страха и растерянности молча проверила рукой шею, где должен был висеть кулон. Без преувеличения, даже ребёнок бы всё понял, учитывая, насколько плохой из Сандры лжец.
– Что вы со мной сделаете…? – почти дрожащим голосом спросила настоятельница.
– Всё ясно… – однозначно проговорил Агеон и поднялся с кровати. – Севастьян, отдай ей кулон и пойдем, выйдем. Нужно кое-что обсудить.
– Не переживай, всё будет хорошо, – с этими словами Севастьян отдал кулон, а затем вышел с Агеоном.
Сандра надеялась, что всё это осталось в прошлом, до этого не оставлявшие ни на секунду мысли о казни уже почти забылись, даже начинало казаться, что есть шанс на нормальную жизнь но: хуже отсутствия надежды, может быть только лживая надежда, которая прямо на глазах обернулась в прах. Теперь, когда её раскрыли, настоятельница поняла, что у неё нет ни шанса на выживание. За неё готовы заплатить несколько мешков золота в Веленгельме и даже если им не нужно золото, то теперь они не могут просто отпустить… Какой глава будет рисковать всей гильдией ради того, кто в глазах целого народа безжалостный убийца собственного отца?
– Пойдём, Сандра, – неожиданно послышался голос Севастьяна с порога, буквально «выбивший» Сандру из раздумий.
– Куда?
– Я провожу тебя до храма, мне нужно поговорить с Фадеоном.
– Пожалуйста, не впутывайте его в это! – торопливо подбежала Сандра к Севастьяну. – Он ни о чём не знал!
– Ты что, всё ещё думаешь, что мы сдадим тебя братству?
– У вас разве есть выбор? Если кто-то узнает, что вы меня отпустили то…
– Так, подожди, – перебил Севастьян и крепко взял настоятельницу за руку. – Во-первых, будь тише, во-вторых, пойдём. Как выйдем из гильдии я всё тебе объясню.
Настоятельница ничего не ответила и молча пошла за молодым охотником. После случившегося ей вообще не хотелось говорить, внутри появилось чувство, которое покинуло её много лет назад, словно вернулось то время, когда все на неё смотрели как на убийцу, а она чувствовала на себе ненависть всего народа Веленгельма. Пока решался приговор, Сандре пришлось провести несколько дней в темнице, она до сих пор помнит, сколько там было ненависти к ней, все только и твердили о подлом убийстве короля и о том, когда наконец убийца будет казнен. Вначале хотелось кричать во весь голос, доказывая, что её подставили, но всё, что хотели слышать это признание, и чем дольше это продолжалось, тем меньше у Сандры оставалось уверенности в своих же словах. После одного дня в темнице она уже ничего не отрицала и не возражала, ей просто хотелось спрятаться подальше от этого мира, исчезнуть как будто она и вовсе не рождалась. Не было ни одного человека, кто бы верил её словам, будто весь мир против неё и весь мир её ненавидит, в какой-то момент она даже начала верить, что действительно отравила своего отца. Три дня в темнице изменили её до неузнаваемости, ещё неделю назад её дух и волю было не сломить, но после, когда в ней разочаровались даже самые близкие люди, она потеряла главную опору. Дошло до того, что когда Сандру вывозили в открытой клетке из столицы, и народ в неё кидался всем, что только попадет под руку, она не злилась. Казалось, так и должны поступать с человеком, которого все ненавидят, может даже повезёт и какой-нибудь камень всё закончит.
