И снова молчание.
Я выхлебал очередную кружку браги.
Ну, непорядок же! Сидим, союз союзничаем, а ни шуток, ни похвальбы, ни историй каких. Я обхватил ближайшего парня за плечи, для чего пришлось привстать, и спросил:
— А ты почему молчишь? Скажи свое имя, коли не стыдишься! Я вот… я вот Кай Безумец, сын Эрлинга Кровохлеба, сына Хавстейна, сына Кая.
— Я Аднбьёрг Аднальдюрссон, — и он скинул мою руку с плеча.
Двое других тоже представились длинными и схожими именами.
— О, да у тебя трое сыновей! Хорошая у тебя жена, плодовитая, — похвалил я снова хозяюшку.
Аднальдюр внимательно посмотрел на меня и сказал:
— Кровный союз — это правильно. Но ты, Кай Эрлингссон, должен знать, что крепче семейных уз ничего нет.
— Это верно. Я за своего отца… ну, или мать, или Ингрид, или Фольмунда кого хошь порву.
— Вот если бы ты стал мне родичем, тогда наш союз стал бы нерушимым.
Я растерялся.
— А как? Я от своего рода не откажусь, на колени к тебе садиться не буду.
— Нет, приемным сыном я тебя не возьму, — кивнул Аднальдюр. — А вот зятем — с радостью.
— Зятем? — я нахмурил лоб, пытаясь понять, о чем говорит этот человек. — Так это ж жениться надо. А у тебя тут три сына.
Я ощупал пояс в поисках топора. Уж не намекает ли Адна… айсландер, что я должен лечь с кем-то из его сыновей? За такое и убить недолго. Где там мой топор? Куда он, твариная отрыжка, задевался вдруг?
— Так у меня не только сыновья, но и дочь имеется. Аднфридюр!
Хмм, красивый орел? Орлиная красота? С таким именем она должна быть красоткой! Белокожей, золотоволосой, с пышной грудью и широкими бедрами.
В дом вошла знакомая уже девчонка. Та, что вытащила меня из мамирова котла. Я прищурился… Ну, высокая, белокожая, волос тоже белый. Какие там у нее бедра — под шкурами не видать, зато груди не было вовсе.
— Раз уж вы встретились возле мамирова котла, знать, судьбоплет хотел свести вас вместе.
— Отец! — воскликнула девчонка.
— Ты сама пошла искать свою судьбу, так уж не перечь ей.
Я подпер рукой потяжелевшую голову. Глаза так и слипались после сытной трапезы и крепкой браги. Но я точно помнил, что Альрик сказал заключить с местными союз и сделать для этого всё, что нужно. Потому я согласился.
Глава 8
Отличное все-таки пойло у островных жителей! Наутро я проснулся свежим и отдохнувшим, впервые за долгое время выспавшись в теплой постели. И поручение Альрика выполнил — подружился с местным. Осталось сделать что-то такое неважное, и можно будет идти убивать Вигге.
Я отбросил шкуру, служившую одеялом, сел на скамье, увидел девушку, которая расставляла посуду на столе и вспомнил. У меня ж сегодня свадьба!
Набросив плащ, я выскочил из дома, пробежался по округе, высматривая Аднальдюра. Дети подсказали, где его искать, так что я быстро его нашел. Он шел ко мне навстречу, а за ним трое его сыновей, у каждого на плече по оленьей туше.
— Аднальдюр, я не отказываюсь от своего слова, — проговорил я. — Но…
— Это хорошо. Мужчина не должен нарушать данное слово, — кивнул хускарл. Или, как говорят айсландеры, большой человек.
— Такой скорый брак бросит тень на твою дочь. После сговора должно выждать хотя бы полгода. Да и я не самый завидный жених. Ни дома, ни корабля своего, род мой ничем не знаменит, и я не успел прославиться в Северных морях.
— Твой отец — лендерман, значит, у него есть земля. Ты — старший сын, а значит, ты и унаследуешь его земли.
— У меня нет достойного дара за твою дочь! Как она посмотрит в глаза соседям и родным?
— Твой дар за невесту — смерть Кьелла. Мой свадебный дар — голова Вигге. А что по срокам, так на то особый случай. Неужто ты согласен ждать год, прежде чем убить своего врага?
Я замолчал. Больше возражений у меня не нашлось.
Так что я смотрел, как обдирались оленьи туши, как разводили большой костер, на котором запекалось их мясо, как прямо на улицу выносили столы и лавки, как щедро расставляли утварь, раскладывали сыры, подносили меха с брагой. Меня отвели к озеру, где я вымылся и заплел волосы, дали штаны и длинную куртку из шкур тюленьих детенышей. Белый мягкий мех выглядел празднично и ласкал кожу. Возле вырезанных из костей символов Орсы и Фольси меня и Аднфридюр поженили. Она тоже была в белоснежных шкурах, в ее волосы вплели ароматные травы, на шею повесили бусы из крупного янтаря, отливающего красным в закатном солнце.
Обряд хоть и отличался от нашего, главную цель выполнил — вывел Аднфридюр из-под руки отца и ввел ее в мой род, и свидетелем в том были боги-супруги, Орса и Фольси. Мы вместе принесли в жертву богам зайца, и ни капли крови не попало на наши одежды. Это значило, что не будет меж нами ссор.
Аднфридюр своими руками сняла шкуру с зайца, выпотрошила и умело зажарила. Так она показала, насколько она хорошая хозяйка, я же срезал кусок мяса с готовой тушки и положил ей в рот, чтобы она принесла мне столько детей, сколько плодят зайчихи.
Потом был пир. Нам говорили хвалебные речи, в основном, про Аднфридюр и ее род, так как про меня никто ничего и не знал. И рядом со мной не было Тулле! Да что там Тулле, сейчас я и Видарссону был бы рад. Мне щедро подливали брагу, но я пил едва-едва, знал уже о коварстве этого напитка.
Наконец пришла пора пойти с женой на ложе. Для такого случая нам освободили один из домов, разложили на столе еду, кувшин с брагой и оставили одних.
Я не раз был с женщинами, но сейчас рядом стояла не кто-то, а моя жена. Девчонка сжалась и не знала, куда прятать глаза, так что я налил ей кружку браги, подождал, пока она выпьет, отвел к скамье. Она сняла с себя шкуры и… чуда не случилось: крошечные, едва выпуклые груди с торчащими сосками и узкие бедра. Как такая сможет родить мне детей?
Я уложил ее, раздвинул ноги и чуть ли не со скрипом вошел. Там было сухо, как в бочонке после хорошей попойки. Она лежала, едва дыша. Женщины у меня не было уже давно, так что хватило нескольких толчков. Я встал, выпил браги, снова лег рядом с ней. Она так и лежала, не шевелясь. Я провел рукой по ее груди. В таком положении грудь не ощущалась вовсе, только соски, как прыщики, терлись о ладонь.
То ли дело Дагна. Она бы так не лежала. Да если бы и просто лежала! Там у нее такие сиськи, что рукой не обхватишь! А мышцы на руках какие! Я до сих пор вспоминал, как она гребла вместе с нами, мягко перекатываясь вперед-назад. Интересно, каково это быть с женщиной, что выше тебя по рунам? Она же, если что не понравится, может переломить тебе хребет одной рукой. Но ради Дагны я б рискнул.
От этих мыслей у меня снова встал. Я хотел было повернуть Аднфридюр задом, но глянул на ее бледное лицо с закрытыми глазами и передумал. Лег, как и в тот раз, сверху и на этот раз смог растянуть действие подольше. Откинулся на шкуры. Она повернулась ко мне спиной, уткнулась лицом в шкуры и засопела. Вряд ли уснула. Может, плакала?
