Если я когда-нибудь увижу его, то убью. Свяжу, как эту тварь, брошу в дерьмо, изрежу на мелкие кусочки и, лишь когда он начнет подыхать от потери крови, добью. И вознесу эту жертву не Фомриру. Бог-воин не заслуживает столь жалкой подачки. И не Хунору. Бог-охотник такого не любит. Отдам мальчишку Бездне! Пусть его душа переродится в тварь!
Мы погрузились на Волчару, подняли парус и пошли вниз по реке, к морю.
Настроение у нас было не веселое. Редкие разговоры затухали, так и не разгоревшись. Я смотрел на проплывающие берега, на вспархивающих птиц, на мелькающие в толще воды темные силуэты рыб и всё думал о бездарно потерянной твари.
— Гляди, так все зубы сточишь, — сказал Тулле.
Я с трудом разжал сведенные челюсти.
— Хёвдинг! — прошипел я. — Пора бы уже рассказать нам, зачем мы сюда пришли. Что тут за порядки? Что за рунный дом? И что, Бездна меня забери, тут творится?
Альрик окинул взглядом ульверов. Ребята явно были на моей стороне, разве что Вепрь равнодушно отвернулся, развязал тесемки на штанах и начал мочиться в реку.
— Лады! Не хотел я прежде первой проданной твари рассказывать, но тут уж как случилось. Как я уже говорил, наши земляки нашли этот остров уже давно, лет сто назад, а то и больше. Перевезли сюда жен, детей, вырезали всех бриттов, позвали других сородичей, поубивали тварей. И вот уже полсотни лет тут в целом тишь да благодать. Земель и деревень пустых осталось полным полно. Сколько ни приплывало кораблей, земли хватало на всех. Бриттов держат безрунными. А как расти тогда детям? Не медведей же сотнями рубить?
— Дак собрать хирд и пойти тварей убивать, — сказал Видарссон. Вроде как самый умный.
— А зачем? Когда у тебя под началом деревня-другая? Земля родит, скот жиреет. Редко когда между бондами случались стычки, да и те принято решать у ярлов. И против ярла никто идти не смеет. Тут тебе не северные земли, далеко не убежишь и не спрячешься. До тебя и по воде, и по земле доберутся, а в ярловах дружинах редко кого ниже хускарла встретишь. А у бонда — только его семья да рабы. Да и куда пойдешь от своих полей? Корабли тоже только у ярлов да пришлых хирдов. Как мы.
Мне стало не по себе. Это как так без корабля совсем? Это ж будто всю жизнь в запертом сарае просидеть! Нет, есть люди, которые могут из своей деревни вообще ни шагу не сделать. Даже в Сторбаше такие были. Но это ж не воины. Так, фольсовы наследники.
— Это что ж? Тут и подраться не с кем? — спросил Сварт.
— Как видишь по Каю, кто хочет, тот всегда добрую драку отыщет, — усмехнулся хёвдинг. — Конечно, тут есть твари. Еще, я слышал, что не все бритты рождаются с рабской душой. Есть и такие, что убивают своих хозяев и уходят в леса. Иногда устраивают набеги на дома нордов. Так что увидишь рунного бритта, можешь смело убивать.
— Так мы сюда бриттов убивать пришли? — уточнил я.
— Нет. Леса тут огромные, можем год их искать и не увидеть ни единого следа. Мы будем ловить тварей и отвозить их в рунные дома.
— Зачем? Живьем?
— Живьем. Чтобы не терять своих сыновей почем зря, норды придумали сделать рунные дома. В них берут двух-трехрунных парней, учат их сражаться мечом, копьем, стрелять из лука. И за отдельную плату каждый может собственными руками убить тварь. Рунный дом скупает за хорошие деньги живых тварей и отдает своим ученикам. Каждая новая руна стоит дороже.
Я сузил глаза:
— И докуда же так можно дорасти?
Альрик покачал головой:
— Не знаю. До хельта точно. Может, и до сторхельта доведут, но это уже не каждый конунг сможет потянуть.
— Да зачем такое нужно? Это что ж, они, как Дагмар, связанную раненую тварь мечом мусолят?
— Чего не знаю, того не знаю. Я в этих краях двурунным ходил, в учениках у торговца. Сам в рунном доме не был, своими глазами не видел.
Прежде я думал, что это Скирре поступает подло, отправляя свою молодежь в рыбацкие деревни. Видать, правду говорила моя мать, мол, подлости человеческой нет предела, и всегда можно отыскать человека хуже. А тут целый Бритланд!
— Тут вот еще какая загвоздка! — Альрик потер светлую бороду. — Таких хирдов, как мы, немало. В каждом городе у них сидят осведомители, которые слушают, где объявилась новая тварь. Так что еще не так просто будет добраться до нее первыми.
— А чего ж сюда не кинулись?
— Может, и кинулись. Может, ярл один из таких хирдов и отправлял сюда? А, может, слишком сильной показалась тварь? Фомрир ее разбери. Потому мы начнем с морских тварей. Только надо будет бочки прикупить, чтоб довезти тварь до рунного дома.
Рыбак скривился в ухмылке. Посмотрим, кто вылезет на его чары на этих берегах.
Глава 4
Фискехале встретил, как и в прошлый раз, прыгающей фигуркой Фарлея. Он нас узнал и помахал, как старым знакомым, только помощь предлагать не стал. Впрочем, на этот раз Альрик попросил, чтобы бритт отвел нас к бондарям, которые делают самые большие бочки в городе.
— Бондари? Конечно, Рыжий Фарлей знает всех бондарей в городе! — хвастливо заявил болтун. — Вам каких, с рунами или без рун? Если не побрезгуете, то есть тут отличные бондари, которые делают огромные бочки. Дубовые, ольховые, липовые! Есть и сосновые, и кедровые. Смотря что в них засовывать! Для капусты лучше брать осиновые, тогда ничего не прогниет и не попортится. Можно полморя проплыть и есть ту капусту! Для яблок — дуб! Липовые бочки — для меда. Ох, и душистый он становится.
При этом Фарлей не замирал ни на мгновение. Гнулся, пританцовывал, даже прошелся колесом прямо по причалу, но болтать не перестал. Ей-ей, будь у меня хирд, я бы взял его в дружину.
— Нам чтоб покрепче да потолще, — буркнул Альрик. Хёвдинг был не в духе все последние дни.
— Дуб. Точно дуб! Так что, годятся вам бриттские бочки или лучше нордские?
— Где бочки получше, а цены пониже.
Мы отправились за бочками впятером: Альрик, Тулле, я, Вепрь и Энок Ослепитель. И, конечно, Фарлей.
По дороге неугомонный бритт выспросил, куда мы плавали, удалось ли нам поймать тварь и чем закончилось дело. Я не стал скрытничать. Даже если Фарлей работает на какой-то другой хирд, то он всего лишь узнает, что у бонда Барди больше тварей нет, как нет и сына.
— А тут какие новости?
Фарлей почесал взъерошенный затылок, перемахнул через здоровенную лужу, не коснувшись воды и пальцем, затем поскреб торчащие ребра.
— Говорят, что пришлые норды убили сына бонда Сигбьорна, что приехал к отцу из рунного дома Сторборга. Говорят, что ярл Агнар не стал требовать виры или крови. Говорят, что отец убитого крайне зол и скоро прибудет искать виновника. Еще говорят, что бонд Лодинн, который хотел выдать свою дочь замуж за убитого, желает помочь в поисках. Но другие люди говорят, что бонд Лодинн рад смерти Сигбьорнссона, так как нрав у того был подлый. Может, Лодинн хочет теперь выдать дочь замуж за убийцу?
