— Я не чувствую себя Алексой, — выпалила она. — Это имя чужое для меня.
Он медленно выпрямился и посмотрел на нее с осуждением:
— На пляже ты назвалась Алли.
— Алли? — переспросила она, с трудом ворочая языком. Даже это имя не казалось ей знакомым.
— Это сокращенный вариант имени Алекса, — сказал он.
Она приложила ладонь к груди, превозмогая отчаяние. В любую минуту у нее могла начаться паническая атака. Хотя откуда ей знать, что такое паническая атака, если ничего не помнит о себе? Как странно!
— Не беспокойся об этом. — Его голос снова напомнил ей насыщенную и теплую карамель. — Просто закрой глаза и расслабься. Скоро придет доктор. Пока он не пришел, с тобой кто‑нибудь посидит.
Последние десять минут окончательно вымотали ее. Женщина не могла ни говорить, ни слушать. Она только надеялась, что ей станет лучше, когда проснется.
Если повезет, к ней вернется память. И она докажет этому пугающему и сердитому мужчине, что ее зовут не Алекса или Алли и она не та лгунья, которой он ее считает.
Ухватившись за эту мысль, она почувствовала, как ее веки отяжелели, и уснула.
Анджело топтался в коридоре, пока доктор осматривал Алексу. Она крепко проспала несколько часов. И спала так тихо, что он испугался, не умерла ли она. Коснувшись пальцами шелковистой кожи ее запястья, он нащупал ее ровный пульс. Каждые полчаса подходил к ее кровати и проверял, дышит ли она.
Очевидно, она неспроста заявилась к нему домой. Он подозревал, что ее предполагаемая потеря памяти — хитрая уловка, чтобы вызвать его сочувствие. И все же Алекса действительно ударилась головой. Доктор мало сообщил Анджело во время своего первого визита, но пообещал рассказать больше по возвращении.
Розетта предложила посидеть с Алексой, но Анджело отверг эту идею. Он решил лично следить за ней.
Наконец появился доктор, и Анджело повел его вниз, в свой кабинет.
— Выпьете что‑нибудь?
Доктор покачал головой, садясь в кожаное кресло:
— Не сейчас, пока бушует шторм. Меня могут вызвать ночью. Итак, о мисс Барретт…
Анджело слушал, как доктор подробно рассказывает ему о женщине, устроившейся в одной из гостевых комнат. Слушал и удивлялся.
— По‑вашему, она в самом деле потеряла память?
Доктор нахмурился и пронзил его взглядом:
— У вас есть основания подозревать, что это неправда?
Анджело промолчал. Доктор прожил на острове всего несколько лет и знал Алексу, но с тех пор ни Анджело, ни его сотрудники не говорили о ней. И на острове о ней не сплетничали.
— Да. Я давно ее знаю, и ей нельзя доверять.
— Я понимаю. Но подделать амнезию… — Пауза. — Это возможно, но только в крайнем случае. Амнезия стала следствием ее травмы. — Пауза. — Вы упоминали, что мисс Барретт понимает по‑итальянски.
— Она понимает.
— Но теперь она не понимает по‑итальянски. Я должен провести небольшое исследование и проконсультироваться с коллегами.
— Коллегами? А не лучше ли перевезти ее в больницу на материке? — Анджело хотелось избавиться от нее.
— Нет, это невозможно. Не при такой погоде. Вы слышали о крушении вертолета недалеко от Неаполя несколько часов назад? Санитарная авиация вылетела на место, но поездка по морю… — Доктор посмотрел на панорамные окна. — Ей лучше здесь, где она может спокойно отдохнуть. — Доктор огляделся. — Хорошо, что у вас есть для нее комната. Я буду регулярно приходить к ней.
— Вы хотите, чтобы она осталась здесь?
Доктор скривил губы, явно считая, что Анджело ведет себя немилосердно, не желая приютить раненую женщину. Но доктор ничего не знал о характере этой женщины.
— Мы должны сделать все возможное в данных обстоятельствах.
Его взгляд ожесточился, словно он ожидал, что Анджело будет спорить с ним. Но Анджело понимал, что у него не осталось выбора.
— Конечно. О ней хорошо позаботятся.
— Я знал, что могу на вас положиться. Мужайтесь! Обычно амнезия кратковременна — несколько часов или несколько дней.
Врач перечислил симптомы, на которые следует обратить внимание и когда надо немедленно его вызвать. Потом он проинструктировал Анджело насчет обезболивающих лекарств и питья.
Анджело внимательно слушал. Об Алексе Барретт хорошо позаботятся. Остается надеяться, что та быстро поправится и уедет, как только появится транспорт. Или раньше, если он найдет ей другое жилье на острове.
Однако он нутром чувствовал, что избавиться от нее будет непросто. Она уже пробралась в его мир и даже в его дом. Рядом с ним была женщина, которую он поклялся никогда больше не подпускать к себе. Женщина, которая солгала ему и предала его.
Глава 3
Алекса сидела у окна и смотрела на бушующее темное море. Спустя почти сутки она по‑прежнему не воспринимала себя как Алли. Но никакое другое имя не приходило ей на ум, и оно было лучше, чем Алекса. А может быть, дело в том, как хозяин этого дома произносил ее имя, подавляя ухмылку.
Она вздрогнула, несмотря на тепло в комнате, и пожалела, что ливень хлещет по окнам. Пока она не может даже выйти на балкон и подышать соленым морским воздухом.
Она видела только эту спальню и примыкающую к ней ванную комнату. Отчасти потому, что у нее не было сил уходить далеко. Отчасти потому, что ее никуда не приглашали.
Алли сглотнула, стараясь успокоиться. Все будет хорошо. Надо просто набраться терпения.
Комната была просторной и удобной, с панорамным видом на море. И все же ей было не по себе не только из‑за отсутствия памяти. В глубине души Алли чувствовала, что ей здесь не место.
В этом доме все было роскошным, начиная с широкой мягкой кровати, красивых оригинальных произведений искусства и заканчивая массивной ванной и дорогим белым мрамором с нежным узором бледно‑зеленого цвета. Она почти ничего не знала о себе, но ощущала: такое изобилие ей чуждо.
Дом был необычным. Несмотря на ущерб после шторма, сады на вершине утеса выглядели превосходно, а из окон открывался захватывающий вид. Она попыталась представить дом солнечным днем.
Алли знала, что Южная Италия славится голубым небом, потрясающими прибрежными городами и чистой водой. Откуда у нее такая информация, она не понимала. Так же, как не понимала, откуда знает, что солнце встает на востоке, а садится на западе или что в середине лета надо носить широкополую шляпу. При этом она не помнила ничего полезного: например, своего имени или откуда родом.
Он сказал, что она австралийка. Это была одна из немногих подробностей, о которых ей сообщил Анджело Риччи. Хотя она не доверяла всему, что он говорил.
