– Прослежу. – Здравко изобразил самодовольный вид и на глазах раздулся вдвое. – Э, смотри-ка: гости.
Из просвета в кедрах выкатился черный с радужным отливом «адъютант».
– И как торопятся! – Здравко вытянул шею, разглядывая редкую в Кедрове модель. – Рехнулся, черт! – заорал он, отпрыгивая, – «адъютант» проехал между ним и Майком и, не сбавляя ход, врезался в угол гаража. Гараж загудел, мобиль заскрежетал, сминаясь.
– Вот еще цирк на мою голову! – Майк зашагал к «адъютанту».
Из мобиля вылез человек. Он неуверенно распрямился и стоял, придерживаясь за крышу своей машины; на солнце серебрились светлые волосы.
– Я к тебе, – выговорил он хрипло. – Ненадолго. Принимаешь?
На Майка опять свалилась чужая беда.
Глава 3
Все началось с нового мужа подруги. Чета Белогорых закатилась к Мишель через две недели после свадьбы. Роман со Светой обошли студию, где за прозрачной стеной сбегал к речке зеленый луг, а за рекой поднимались сопки со знаменитыми золотистыми кедрами; от души похвалили вазы, горшки и плошки, которые Мишель сама лепила, обжигала и расписывала. Ее керамическая посуда с пейзажами хорошо продавалась и в Кедрове, и в других городах. Света приглядела набор салатниц – четыре одинаковых вида в разное время суток – и принялась их нахваливать и намекать супругу, что такие прелестные вещицы недурно бы приобрести в хозяйство. Роман поупирался, поворчал и наконец снизошел:
– И во что, уважаемая мастерица, вы оцениваете свою работу?
Мишель поглядела на салатницы: золотистое утро, яркий день, багровый вечер, зеленовато-лунная ночь. Тряхнула черными кудрями, лукаво улыбнулась.
– Сто.
– Тысяч? – с наигранным трепетом переспросил Роман.
– Естественно. – Мишель старалась сохранить серьезный вид. – Берете? Хороший товар: уникальная роспись.
– Берем! – свирепо гаркнул Роман. – Они стоят этих денег, черт возьми! Но ни единый гость не сожрет с них ни плевка салата. Я закажу стенд с бронестеклами, поставлю сигнализацию и охрану, и народ будет деньги платить за билет, как в музее.
– Идет, – радостно подхватила Света. – Они окупятся за месяц или два.
Сто – не сто, а пятьдесят стелларов Мишель с них запросила. Более чем умеренная плата; только ради Светкиной свадьбы.
Потом она подала чай, а гости принялись метать на стол привезенные с собой пирожные и сласти. Поболтали о том, о сем, и Роман быстро смекнул, что Мишель слишком увлечена работой и думать не думает о семье.
– Ну, что ты тут одна? – вопрошал он громогласно. – Куда без мужика годишься?
– Что мне мужик? – возражала Мишель. – Вот придет такой, вроде тебя, рассядется, станет мнение высказывать…
– Вздумала заделаться монашкой?
– Лучше никакого, чем какой-нибудь. – Мишель сморщила нос, показывая, что кого попало ей не надо.
– Зачем какой-нибудь? Нужен крепкий, отменного здоровья, чтоб и с утра, и с вечера был готов.
– Эй, муж, уймись, – Света попыталась приглушить супруга. – Мишелька, я понимаю, почему ты замуж не идешь. Подобного типа терпеть…
– На кой ляд замуж?! – взревел вошедший в раж Роман. – Про замуж речи нет. Просто нужен мужик, чтоб был. Тебе надо – он под рукой. А не надо – его и слыхом не слыхать.
– И где такого удобного найти? Чтобы – раз! – явился, два! – сгинул.
– Ты что, не знаешь? – Роман с удовольствием продолжал валять дурака. – Правда, что ль? Ай, простая душа! Да у нас который год эта служба имеется.
– Служба чего?
– Жиголо, глупое ты существо. Мужик по вызову.
– Ой! – взвизгнула Света. – Только жиголо Мишельке не хватало! Ой, мамочка! – закатилась она неудержимым хохотом.
Мишель тоже залилась.
– Чего ржете? – возмутился Роман. – Жиголо – самое то! Выучены, вышколены, все, что надо, умеют, красавцы, как на подбор.
– Ты-то откуда знаешь? – поинтересовалась жена.
– Дамы поведали. Мишелька, слушай, что я скажу, – он схватил Мишель за руку и притянул к себе. – Тебе нужен именно жиголо. Подумай, как удобен! Вызвала – и он твой. Чуть надоел – сменила. И можно выбира-ать! – Роман сделал страшные глаза. – И рост, и масть. Какой тебе подойдет? Дай сообразить, – он оглядел хохотавшую Мишель. – Высокий, чтоб повыше тебя. Не бугай – ты сама девушка крепкая, но чтоб он не был в два раза шире. Та-ак… Ты у нас черненькая, стало быть… Да не визжи, а слушай! Решено: заказываем белокурого.
– Платиновый блондин, – подсказала изнемогающая от смеха жена. – С фиолетовыми глазами.
– Вздор, – отрезал Роман. – Зачем ей фиолетовые? Хотя… Ладно; уговорила. Мишелька! – Он схватился за коммуникатор. – На когда вызываем?
Мишель была не в силах слова вымолвить. Надо же выдумать такую дичь! Роман уже тыкал кнопки.
– Чего откладывать? Давай на сегодня. Мишелька, не хохочи, а то не слышно ни фига. Молчите! Что? Нет, я не вам. Девчонки тут хохочут. Да, желаю сделать заказ. Платиновый блондин от двадцати пяти до тридцати лет. С фиолетовыми глазами. Что? С фиолетовыми! Эй, девчонки, сиреневые пойдут? Говорят, пойдут. Чего? Не слышу! Да на кой ляд мне? Очаровательной молодой женщине. И чтоб высокий, но не два метра в плечах. На сегодня, в десять вечера. Что-о? Прекратите ржать, говорю! Адрес? Сейчас скажу адрес…
Мишель со Светой с визгом повалились друг на друга. Ну, Роман, ну, комик!
Гости уехали, а Мишель еще долго посмеивалась – до той минуты, когда ровно в десять раздался звонок в дверь.
Мишель охнула. Неужто прибыл заказ?! Она растерянно поправила волосы. Нет, не может быть. Это Роман со Светкой пожаловали: попугать ее и подкрепить шутку. Приободрившись, она пошла открывать.
Отворила внутреннюю дверь – и застыла с тающей улыбкой на лице. На крыльце за внешней дверью из толстого стекла, в вечерних сумерках, стоял незнакомец. Высокий платиновый блондин.
Мишель растерялась. Надо извиниться и сказать… Господи, что говорить? Дескать, заказ отменен? Сделан по ошибке? Ну, Роман, потешник наш, ужо я тебе отплачу!
– Добрый вечер, – сказал жиголо, когда Мишель отворила дверь.
– Здравствуйте. – Она чувствовала, что неудержимо краснеет. – Видите ли, я не ожидала… Думала, приятель меня разыграл.
Мишель внезапно рассердилась. Будет она оправдываться перед наемным любовником! Дать ему от ворот поворот – и все дела.
– Извините, – отозвался он. – Мне уйти? – У него был негромкий мягкий голос.
Мишель хотела осведомиться, должна ли заплатить или об этом позаботился щедрый Роман, но прежде поглядела жиголо в лицо. Он был недурен собой, хотя не из рекламных красавцев. Ее поразили глаза, верней, его взгляд. Профессиональный любовник смотрел на Мишель с печалью выброшенного из дома, смирившегося со своей участью животного. Защемило сердце. Она сделала неуверенный шаг вперед; жиголо посторонился, позволяя выйти на крыльцо.
