Не уйти. Не знаю, что меня гонит, однако обратно не повернуть.
Но ни одна собака не заставит меня стать любовником Сильвера. Мой личный выбор – ввалиться к нему в каюту или помести с порога, если он вздумает явиться ко мне. Что я чувствую – мое дело, а с кем сплю… Нет и нет. Не дождется.
– Капитан Рейнборо, разрешите задать вопрос.
– Ну? – Его покорежило оттого, что я к нему так обратился.
– О чем надо думать на этих контурах?
– О чем-нибудь приятном.
Очень смешно. Я чуть не захохотал, но горло вдруг сжалось, и защипало глаза. Поюн горестно всхлипнул.
– Джим, – схватив за плечи, Рейнборо сильно меня встряхнул. – Да пойми же: я бы сам это сделал… любой бы сделал, если б мог. Но мы умрем, понимаешь? А пользы – ни вот столько.
Я высвободился, и мы двинулись дальше.
А вдруг «Испаньола» не пожелает переключиться с Криса Делла на нас с Сильвером? Мало ли, что взбредет на ум кораблю-убийце. Что тогда? Я спросил.
Рейнборо покривился и не ответил.
Он себе не простит. Уйдет в свою проклятую RF-кому и тоже погибнет. И ведь это я его убью. Потому что страдаю и заставляю себя жалеть, хотя со мной еще ничего худого не случилось.
– Рей, извини.
Он на ходу коснулся меня плечом. Краткое скользящее касание, от которого мгновенно полегчало, словно с души смахнули гадкую паутину.
Я мысленно вернулся к Юне-Вэл. К ее золотистой коже, к завиткам волос цвета коффи, к удивительным луговым глазам в опушке длинных ресниц. Нырнуть бы в эти глаза и оказаться далеко-далеко. Пройтись по влажному лугу, вдохнуть смешанный с туманом травяной запах. Поискать в вечернем небе ранние звезды и луну, которая скоро всплывет над верхушками ели-ели, окружающих луг. Углядеть ее между веток – крошечный бледный шарик среди темных раскидистых лап – и показать любимой, и вместе смотреть, как луна расцветает в густеющей синеве и делается похожей на сигнальный фонарь на мачте древнего судна.
Стоп. Кому я покажу луну – Лайне? А как ее привести на седой от росы луг Юны-Вэл? Не получится.
Тогда я представил себе глаза Лайны. Яркие, сине-зеленые, как морская волна. Уплыву в море. Брошусь в теплую летнюю воду, в жидкое солнце, которое переливается и искрится, пляшет на озорной волне, смеясь бежит мне навстречу… Море вздохнуло и ушло, остался пустой коридор с темными пятнами шторок на входах в отсеки. Мы спустились так низко, как я еще не бывал.
– Джим, – Рейнборо разомкнул крепко сжатые губы, – это очень важно. Что бы ни вышло из нашей затеи, никому ни слова.
– Все и так сообразят.
– Повторяю: ни единой душе ни полслова о том, что сейчас будет, что ты поймешь или почувствуешь. Нельзя болтовней погубить экипаж. Тебе ясно?
– Да, сэр.
Я обозлился. Очень мне надо трепать языком. Да было бы еще о чем хорошем – а то о приключении на контурах с Сильвером.
За поворотом, на следующей палубе, я увидел бывшего навигатора. Сильвер привалился к стене, развязно сунув руки в карманы, точно городская шпана в Бристле. Рядом переминался Дик Мерри. Вид у техника был замученный, сиреневая шевелюра взъерошена, сизые щеки и подбородок казались давно не бритыми. Зачем он тут? Нужны свидетели самоуправства, которым занимается Рейнборо?
– Идемте, – бросил пилот, отгибая шторку с кособоким иероглифом; можно подумать, тот, кто рисовал иероглиф, был порядком навеселе.
За шторкой оказалось темно.
Сильвер отлепился от стены и забрал у меня поюна. В упор поглядел в лицо; за полосой «очков» блеснул зеленый огонь.
– Я сейчас потеряю больше, чем ты, – сказал он и нырнул в отсек.
За прозвучавшее в голосе презрение я готов был его убить.
Внутри, в глубокой черноте, горели фиолетовые огоньки, словно таращились тысячи крыс. Своды были низкие, того и гляди заденешь макушкой. Похоже на подземные пещеры, как и капитанский отсек наверху, только здесь не было жары, а тянул знакомый сквознячок с запахом сухого тростника.
«Крысиные глаза» ничего не освещали, лишь обрисовывали стены и арки над головой. Под ногами было черным-черно, а фигуры космолетчиков напоминали станционных смотрителей.
Мерри повел нас по этим пещерам, касаясь ладонью стен, узнавая путь наощупь. Я смотрел на скользящий среди фиолетовых россыпей силуэт его руки; тусклый свет порой оконтуривал ногти, искры гуляли по кольцу на безымянном пальце.
Жалобно вздохнул поюн:
– Ах, Александр, Александр… – И сам себе посулил: – Выкупаю в холодной воде.
Сильвер щелкнул его по башке; зверь взвизгнул и яростно вскричал:
– Ненавижу ваш RF! Потаску…
Сип – хозяин пережал ему горло.
– Прекратите, – прошипел Дик Мерри, а Рейнборо отнял поюна и сунул себе под рубашку.
Оскорбленный Александр только пуще разошелся.
– Уйди, зараза! Наглый коготун. Джо-он, не надо! Ты погубишь корабль! Погубишь Александра! Потаскуха! – орал он на разные голоса, дергаясь у пилота под рубашкой. – Рэль, не трогай его! Уровень – три целых, четыре десятых. Капитан Рейнборо, я отказываюсь выполнять подобные приказы. Рэль, ну пожалуйста.
Рейнборо лупил себя по животу и бокам, пытаясь унять крикливого зверя. Мерри ругался, Сильвер истерически хохотал. У него даже слезы текли, в них дрожали фиолетовые искры. Смотреть на это было тошно.
Кто пророчил, что бывший навигатор погубит корабль? По голосу не поймешь: в таком гаме только крики Юны-Вэл узнаешь. Говорил же Сильверу умный человек, чтоб не совался на «Испаньолу»; вот не послушали его – и что вышло?
Рейнборо справился наконец с поюном, а Сильвер задавил хохот.
– Идемте быстрей, – он вытер глаза.
Торопится, пока мистер Смоллет не оторвал голову ему и Рейнборо.
Почему он уверен, что потеряет больше, чем я? Может, готовится помереть? Как-никак, он бывший risky fellow. В кому не уйти, а умереть на контурах – запросто? Сильвер сознает, что обречен; желает напоследок загладить свою вину?
Дик Мерри вел нас все дальше в пронизанную фиолетовыми огоньками черноту; лицо овевал теплый сухой сквознячок. Низкие своды, казалось, становились все ниже, проходы – теснее. Затем впереди завиднелось что-то похожее на серо-зеленое облачко. Мерри ускорил шаг.
Облачко посветлело, приобрело четкие очертания и оказалось входом в круглый закуток. Стены в нем были такие же зеленоватые, как я видел в рубке, когда мы еще не шли на RF-тяге. Ни единого огонька.
– Джим, сюда, – сказал техник. – Устраивайся на палубе. Джон будет за стенкой, на втором контуре; отведу его, и через пару минут начнем.
Рейнборо обхватил меня за плечи и спустя несколько секунд отпустил; я молча стерпел. Не нужно мне их RF-колдовство, не хочу я ничьей помощи. Впрочем, ощутить себя бодрым, как после хорошего отдыха, было приятно.
