Рейнборо, естественно, о «Щитке» и слыхом не слыхал.
– Что за гипнак? – осведомился он.
– Ломаный, – повторил Крис Делл. – Штучная работа. Надеюсь, не надо объяснять, насколько это серьезно?
Я прикусил костяшки пальцев. Кабы не «Щиток», Чистильщики сожрали бы нас всех поголовно. Но как убедить в этом Делла? Он продолжал:
– Обломки попали в камеру не сегодня – это единственное, в чем я уверен. А в остальном… Что с нами было, что привиделось, что нам внушили, что заставили забыть?
– Странно, – задумчиво произнес пилот. – Может, это вещь Дэна? Сам посуди: нас в космопорту досматривал ты, Сильвера с его командой – Дэн. Он обсчитался с оружием, но гипнак бы не пропустил. Значит, сам его пронес.
– У Дэна не спросишь, – сказал второй помощник. – Терзать Джима я не могу; остается трясти Сильвера. А он отоврется. Придется трясти основательно.
– Оставь Сильвера в покое. Он не сделал тебе ничего худого.
– Если это настоящий Джон Сильвер, в его благие порывы я не верю. И хочу знать, за каким чертом он калечил мальчишку на контурах.
«Да не калечат никого твои контуры! – мысленно вскричал я. – Уж тебе-то надо бы знать».
– А коли это не Сильвер, – продолжал Делл, – я намерен выяснить, кто он и какая блажь его сюда погнала. И если даже понадобится содрать с его рожи биопласт, я это сделаю.
– Крис, – улыбнулся Рейнборо. – Неуемный ты человек… Скажи: за десять лет, что мы вместе летаем, я тебя хоть раз подвел?
– За одиннадцать. Ни разу.
– Вот видишь. Давай так: я тебе шепну по секрету три важные вещи, а ты мне поверишь и успокоишься.
Настала тишина. То ли Делл размышлял о предложении пилота, то ли они просто сидели, глядя на звезды или свет под ногами. Я очень надеялся, что Рейнборо скажет такое, от чего неуемный Крис и впрямь уймется. А если нет… Я оделся и отстегнул полог палатки.
– Рей, – вздохнул второй помощник, – когда мы выпутаемся из этой передряги, давай завалимся в лучший ресторан и надеремся рому, про который распевал лисовин.
– Как пить дать надеремся. Погляди: вон палатки Джима и Тома. Можешь подойти и убедиться, что мальчишки никуда не смылись. Это первое. Второе: наш Джон Сильвер – безобидный бродяжка-авантюрист, приятель настоящего Сильвера, примкнувший к экспедиции в надежде сорвать солидный куш. Он даже поюна выклянчил у Сильверовой жены, чтобы подкрепить свою легенду.
Молодец, Рей. Не самая блестящая придумка, но лучше с ходу не измыслишь.
– А вот тебе третье.
– А в морду не хочешь? – вполголоса рявкнул Крис Делл.
Что пилот ему сделал? У него было только время коснуться, как это умеют risky fellows. Но мы же не на борту RF-корабля. Рейнборо засмеялся:
– Не уверяй, что тебе не понравилось. Крис, – он посерьезнел, – мы считали всю информацию с кристалла. Этих данных там нет, анализаторы «Испаньолы» ни черта не фиксируют. Но мы же с тобой – RF. Ты сам-то чувствуешь?
– Ну… теперь – да.
– А еще здесь работает RF-связь – дальняя, не тридцатиметровка. Боюсь, что это RF-планета, не меньше.
Встревоженный Делл вскочил – брякнуло, опрокинувшись, сидение. Послышались стремительные шаги: второй помощник рванулся к моей палатке. Я приготовился выползать с заспанным видом – дескать, малая нужда погнала – если он сунется ко мне и обнаружит, что я одет и обут. Однако Делл в палатку не полез, остановился рядом.
– Верно, – пробормотал он, – тут Джим, там лисовин.
Определил не глядя, как в свое время Хэндс сквозь закрытую шторку нашел в моей каюте Тома. RF – всюду сплошной RF. Делл метнулся в другую сторону.
– Рей, – раздался его голос, – а эти две – пустые.
– Да, – подтвердил пилот.
Делл ругнулся и спросил:
– Когда они ушли?
– Понятия не имею. Я проснулся незадолго до тебя.
Внутренне похолодев, я выбрался наружу, на голубоватый свет и стылый ночной воздух. Темнели поставленные двумя полукружьями палатки; Рейнборо стоял, наблюдая за Деллом. Тот нагнулся над пультом в центре лагеря.
– Сигнализацию отключили, – сообщил он. – Черт! Куда их понесло? У них оружие есть?
Рейнборо не ответил. Я подошел к нему и встал рядом.
Делл бросился к палатке мистера Смоллета.
Ушли! Ночью. На чужой планете. Вдвоем. Без оружия. Впрочем…
– Рей, у тебя ведь был станнер? – шепнул я. – Который ты отнял у лисовина.
– Угм. Был.
Уже легче. Хоть что-то у них есть.
– Алекс, – Делл сунул голову в палатку. – Проснись. Алекс? – Он прополз внутрь, снаружи остались видны подошвы его ботинок.
Рейнборо тоже прошел к капитанской палатке.
– Что такое?
Второй помощник выбрался назад, ткнул кнопку связи у себя на воротнике:
– Израэль Хэндс, ответь Крису Деллу. Ты что сделал с Алексом? – Он послушал, что сказал пилот. – Вы оба спятили? Ладно. Когда надумаете вернуться, я вас пущу, но морды набью обоим.
Судя по тону, он не был взбешен – скорей ошарашен.
Нырнувший в палатку Рейнборо повозился там и вылез. Уточнил у Делла:
– Они забрали энергию, чтобы уйти?
– Чтоб убежать, – хмуро поправил второй помощник, оглядывая темные палатки на светящемся плато. Позади лагеря черной скалой вздымалась «Испаньола»; сигнальных огней на ее корпусе не зажигали. – У десяти человек отняли. Надо же столько сожрать и не подавиться…
– Куда они двинулись?
– Хэндс изволил шутить. Якобы они отправились искать сундук, о котором нам пел лисовин.
Иными словами, Юна-Вэл пустилась в бега, чтобы дознание второго помощника не вылилось в содранный с лица биопласт.
Ушла. Ни словом не обмолвилась, не попрощалась. Так и не простила.
– Они взяли у Алекса лучемет, – сообщил Рейнборо.
Делл выругался и двинулся по лагерю проверять, как себя чувствует экипаж. Они крепко спали, обессиленные; капитан Смоллет был без сознания.
– Что с ним? – шепотом спросил я у Рейнборо.
Вместо ответа пилот дважды провел ладонью мне по спине. Кажется, понимаю: у всех энергию отняли один раз, а у мистера Смоллета – дважды. Второй раз, недавно, это сделал Рейнборо, прикрывавший бегство Хэндса и Юны-Вэл.
Куда ж они? В ночь, в неизвестность. Лучше бы я был с ними… Не нужен я ей. Совсем не нужен.
Было что-то неправильное в том, что капитан Смоллет лежит без чувств по милости своего пилота. Ему-то Рейнборо теперь не скажет: «Я за десять лет ни разу тебя не подвел». Их отношения – не моя забота, и все же досадно. А главное, еще немного – и въедливый Крис Делл задастся вопросом: «Почему?»
