– Проснись. Ю… Джон!
– Что там? – тревожно спросил из кабины Том.
– Не знаю. Проснись, – я затряс Юну-Вэл за плечо. – Ты врач или кто?
– Врач, – шепнула она, не открывая глаз. Ресницы были мокрые. – Но мы не поможем.
Я упал на колени возле мистера Смоллета. Он был теплый, и я нащупал слабый пульс. Обернулся, чтобы сказать об этом Юне-Вэл. И уткнулся взглядом в открытые глаза бывшего старшего пилота. Перегнувшийся через подлокотник Рейнборо невидяще смотрел на меня, зрачки расплылись во всю радужку, а обаятельное лицо было незнакомо строгим. И неподвижным.
Я похолодел.
– Рей в коме?
Жесткие черты «бывшего навигатора» болезненно дрогнули, мокрые ресницы поднялись.
– Он мертв.
Как это – мертв? Я же обманул Криса Делла. Я солгал ему. Рейнборо должен быть жив, я ведь сказал неправду.
– Рей?
– Он не услышит.
Как не услышит? Как это может быть?
– Он отдал свою жизнь тебе, – вымолвил «бывший навигатор».
– Рей, – опять позвал я, начиная осознавать слова Сильвера. – Рей, друг…
Друг. Я только сейчас это понял. Настоящий друг. Умный, душевный. Щедрый на заботу и любовь. Слишком щедрый. Одним прикосновением отдавший жизнь.
– Зачем? – спросил я у него. Как будто он мог ответить. Как будто можно такое спрашивать.
– Чтоб ты жил, – ответил «бывший навигатор».
– Зачем? – снова вырвалось у меня. – Рей! Что ж ты?
– Он не ожидал, что умрет, – тихо произнес Сильвер. – Думал придать тебе сил. Но видишь, как вышло. Тебе придется жить за двоих. Александр хотел… хотел его вернуть… и не смог.
Наш капитан лежал у ног пилота полумертвый. Он отдал бы ему жизнь – если бы Рейнборо взял ее. Рей бы не взял. Ни за что.
А я принял чужую жизнь. Почему? Рей, прости. Я не хочу жить вместо тебя. Ты отдал мне все, а я не ощутил. Я бы вернул… попытался бы. Рей, прости!
– Прощаю, – услышал я.
Померещилось…
…Охочие до зрелищ «театралы» явились и к нам: два черных провала в небе сопровождали глайдер. Казалось, чужие внимательные глаза ловят каждый наш жест, чуткие уши внимают каждому слову, жадные рты впивают нашу боль. Из них текло нечто невидимое, мерзкое – но нам было все равно. Потому что Рейнборо погиб.
Мистер Смоллет сидел рядом с мертвым пилотом, обхватив его за пояс, и тоже медленно угасал. Измученное лицо темнело, под глазами наливались коричневые тени, щеки вваливались все больше. «Бывший навигатор» уговаривал его глотнуть тоника, но мистер Смоллет не слышал.
Отчаявшийся Сильвер тронул за плечо Мэя. Навигатор сидел в обнимку со «стивенсоном», прижимаясь щекой к стволу. Не пальни он по небесной гадости, Рейнборо остался бы жив.
– Мэй, – шепотом позвал Сильвер. – С Александром неладно.
Навигатор поднял голову. На щеке отпечатался след ствола.
– Что ты хочешь?
– Возьми от меня сил и поддержи Александра. – Сильвер сам едва стоял на ногах. – Они убивают его. Как Рея. Только медленно.
– Что у вас? – спросил Том сквозь открытую дверь кабины.
– Александру плохо.
– Всем плохо, – заметил недавно очнувшийся Хэндс. – Иди, – отпустил он лисовина.
Перепуганный Том метнулся к капитану, обнял его за плечи, ткнулся лицом в седые волосы. Запекшиеся губы мистера Смоллета шевельнулись:
– Уйди.
Том не послушался, и его больше не прогоняли. Минуту спустя лисовин выпрямился.
– Он не хочет. Не взял ничего. Мистер Смоллет! – взмолился Том. – Я ваш юнга и имею право…
– Уйди, – приказал капитан.
Так приказал, что лисовин отпрянул.
Мистера Смоллета убьют, подумал я. Упьются досыта нашей первой потерей, а после заставят оплакивать капитана. Следующим будет Том или Юна-Вэл. И так нас прикончат всех – одного за другим.
Мэй отставил «стивенсон» и поднялся.
– Со мной-то ты спорить не будешь? – Он шагнул к капитану, заставил его наклониться вперед и положил ладонь на спину.
Мистер Смоллет придержал покачнувшегося в кресле мертвого пилота:
– Не упади.
«Бывший навигатор» шатаясь побрел в кабину. Как-никак, под биопластом скрывалась женщина; ей было тяжелее любого из нас. Будь оно все проклято…
– Мэй, – сказал я, – мистеру Смоллету понадобятся еще силы. Ты бери у нас с Томом, не стесняясь.
– Не стеснюсь, – ответил Мэй и вернулся на свое место. Рухнул на сидение и сгорбился, прижав к себе «стивенсон».
Том постоял возле капитана.
– Мистер Смоллет, разрешите, я тоже подержу Питера, чтобы не упал?
Не дожидаясь ответа, лисовин уселся в кресло позади Рейнборо и обеими руками обхватил его за плечи. Спинка кресла была широкая, держать пилота было неудобно, однако Том явно устроился надолго. Он, не выносящий прикосновений живых людей, обнимал за плечи мертвеца.
– Спасибо, – прошептал мистер Смоллет.
Нас сведут с ума. Капитана уже довели до безумия, очередь за лисовином. У меня перехватило горло.
Отдышавшись и выждав пару минут, я прошел в кабину. «Бывший навигатор» стоял у Хэндса за спиной. Смуглое лицо казалось жестче обычного, пальцы впились в подголовник.
– Что тебе? – резко спросил Сильвер.
– Я к Израэлю. Где мы будем садиться?
– Где позволят, – ответил пилот.
Сильверу хотелось выставить меня вон, однако Хэндс не прогонял. Я спросил:
– Израэль, почему на краю парка в заброшенном городе не действует RF?
– Тот парк – кусок чужой планеты. Его сюда зачем-то приперли и положили. А под чужую землю, в пункт управления зениткой, RF не проникает.
– Тут есть еще такие куски?
– Встречаются. Но поверху RF присутствует везде. Вряд ли нам дадут время зарыться глубоко в грунт.
В сущности, я тоже так считал. И глупо надеялся, что старший пилот скажет иное и чудом окажется прав. Чудес не бывает.
– Что положено делать с погибшими? Хоронить или отправлять домой?
– Домой. Но мы не сможем доставить его на борт. Нам не дадут повернуть к «Испаньоле».
– Пусть за ним прилетят.
– Хочешь, чтобы еще кто-то влопался, как мы? – горько спросил Хэндс.
– Мистер Смоллет рядом с ним умирает. А следующим будет лисовин либо Джон.
– Уйди, провидец, – не выдержал «бывший навигатор». – Без тебя тошно.
– Послушайте, я еще на Энглеланде знал, что наша экспедиция закончится скверно. А сейчас мы живы потому, что я заставил Тома изменить курс и глайдер не врезался в гору. Хотя я ни черта не видел, никакой горы. И если я говорю, что надо забрать от нас Рея, значит, его надо забрать.
