– Тебя это не касается, – коротко ответила Глэдис и сжала зубы. Не хватало еще расплакаться перед ним!
– В тебе внезапно проснулась страсть к бриллиантам? – усмехнулся Джозеф.
– Ты дашь мне денег или нет? – ледяным тоном спросила Глэдис.
– А что будет, если не дам?
В ее голове промелькнула мысль, что Ронни, наверное, уже положили на операционный стол. Деньги необходимо достать сегодня!
– Я всем расскажу, что наша помолвка недействительна, – безжизненно произнесла она.
– Вот как?! Ты еще и шантажистка!
– Я всего лишь прошу часть денег, которые все равно получу от тебя позже, – напомнила Глэдис. – Ты сам сказал вчера, что испытываешь благодарность за то, что я успела для тебя сделать.
– Да, вчера было сказано много лишнего! – Он подошел к столу и вынул чековую книжку. – Сколько же стоит проведенная с тобой ночь?
Глэдис сжала руки так сильно, что ногти больно впились в ладони.
– Пять тысяч фунтов.
Джозеф резко вскинул голову.
– Мне было хорошо с тобой вчера, но не настолько! Возня в постели не стоит таких денег.
Возня? Вот, значит, как он к этому относится! Сердце Глэдис рвалось на части…
– Неужели ты думаешь, что я согласилась бы лечь с тобой в постель за меньшую сумму? – язвительно поинтересовалась она.
Джозеф сделал едва уловимое движение, словно хотел ударить ее, но затем склонился над столом и молча выписал чек.
– Вот, держи. Кстати, учитывая, что интимные услуги не входят в наш договор, я могу расценивать вчерашнюю ночь в качестве личной премии.
Эти слова подействовали на Глэдис как удар хлыста.
– Если тебе от этого легче, можешь так и думать, – процедила она сквозь зубы. – Больше ты ко мне не прикоснешься!
Он наклонился к ней и отчетливо произнес:
– Я и не собираюсь! И надеюсь, вскоре нам вообще не нужно будет встречаться. Если же ты хоть кому-нибудь расскажешь о нашем договоре, тебе придется возвратить мне все деньги. Понятно?
– Да.
– В таком случае ты должна выйти отсюда с улыбкой, чтобы у Мэнди не возникло никаких подозрений на наш счет.
Глэдис повернулась и без дальнейших разговоров покинула кабинет. Ей действительно удалось изобразить беззаботную улыбку, которая продержалась на ее лице до самой столовой. Но когда она закрыла за собой дверь комнаты, в которой хранились материалы и инструменты, то сразу сникла. Сгорбившись как старушка, она подошла к стулу, села и закрыла лицо руками. Как могло все так перемениться в одно мгновение? Еще утром она была счастлива и могла поручиться, что Джозеф испытывает подобные чувства. Почему же он не захотел выслушать ее? Разве так поступил бы любящий человек?
Нет, Джозеф не любит меня, горько думала Глэдис. Она вдруг похолодела, поняв, как близка была к тому, чтобы признаться ему в любви. То-то бы он посмеялся!
Неужели случай с Ллойдом ничему не научил тебя? – ругала себя она. Все они одинаковы! Несколько улыбок, несколько поцелуев – и женщины должны падать в их объятия!
А ведь я так и сделала. Глэдис злилась и на себя, и на Джозефа. Он использовал ее, а потом оскорбил. Но она скорее умрет, чем покажет, какую боль он ей причинил!
Вынув из кармана чек, Глэдис положила его в сумочку и отправилась за деньгами в банк.
Большую часть уик-энда она пролежала на диване, устремив невидящий взгляд в потолок. Когда в воскресенье позвонила Мелинда, Глэдис приложила все усилия, чтобы успокоить сестру. Она старалась говорить спокойно, но на душе у нее кошки скребли.
В понедельник Глэдис как обычно вышла на работу. Джозеф не появлялся в столовой до среды. Она стояла на стремянке и укладывала фрагменты мозаики, когда дверь вдруг отворилась. Увидев Джозефа, Глэдис вздрогнула от неожиданности и схватилась за стену, чтобы не потерять равновесия.
– Сегодня у меня была встреча с Керком Кендаллом, – спокойно сообщил Мертон, закрывая за собой дверь, – и он обещал подумать над моим предложением об объединении банков.
– Надеюсь, ты не ожидаешь, что я буду радоваться по этому поводу? – язвительно поинтересовалась Глэдис.
– Тебя это тоже касается, поэтому лучше послушай, что я говорю.
– Мне ничего другого и не остается, ведь я не могу выпроводить тебя из столовой.
– Не хотелось бы лишний раз напоминать, Глэдис, но это моя столовая.
Она принялась вытирать руки тряпкой.
– Почему бы тебе сразу не перейти к делу?
Джозеф холодно взглянул на нее.
– Хорошо. Керк обещал через три недели сообщить мне о своем решении.
– Значит, нам придется терпеть друг друга все это время?
– Посмотрим. К сожалению, Керк захотел еще раз встретиться со мной в неофициальной обстановке. Он приглашает нас обоих в свой загородный дом. На твоем приезде он настаивал особо. – Тон, которым это было сказано, ясно показывал, что Джозеф не разделяет энтузиазма Керка по поводу проведения уик-энда в компании Глэдис. – Я принял приглашение и от твоего имени также. Надеюсь, это будет последнее твое появление в качестве моей невесты. Независимо от того что решит Керк, мы разойдемся в разные стороны. Знакомым скажем, что передумали и жениться не будем.
Глэдис положила тряпку на верстак.
– И на этом конец?
Джозеф секунду помедлил, затем повернулся к двери.
– Да, – подтвердил он и ушел.
Глэдис и ждала и боялась предстоящего уик-энда. Ведь после этого она больше никогда не увидит Джозефа. Через три недели панно в столовой будет завершено, а оформлять это помещение пригласят другого дизайнера.
Раза два в неделю ей приходилось надевать купленные Джозефом наряды и отправляться с ним на какие-нибудь приемы или в театр. Она старалась казаться оживленной и поминутно улыбалась, не переставая удивляться, что никто не замечает ни ее душевного состояния, ни того, что они с Джозефом почти не разговаривают.
Оба избегали прикосновений, если в этом не было необходимости. Лишь иногда, в присутствии посторонних, Джозеф брал Глэдис за руку или слегка обнимал за плечи, и у нее больно сжималось сердце.
На большинстве приемов не требовалось притворяться слишком усердно. Присутствие Глэдис рядом с Джозефом служило своего рода декорацией, а большего никто от нее и не ожидал. Труднее оказалось во время ужина с Бертой и Рэндалом.
– Вы случайно не поссорились? – озабоченно поинтересовалась подруга, когда они остались вдвоем в дамской комнате.
– Почему ты так решила? – спросила Глэдис, расчесывая волосы.
– Я вижу, как вы смотрите друг на друга.
– По-моему, все как обычно.
