Помпей добрался до побережья вчерашней ночью. Юлий надеялся перехватить его и вынудить сразиться, но диктатора, оказывается, ждали корабли. Так же быстро, как он пронесся по равнинам Греции, Помпей оставил ее берега.
– Забраться в такую даль… – вслух подумал Юлий.
Вокруг, озираясь, стояли солдаты. Если бы путь был свободен – Юлий бы не колебался. У восточного побережья Греции полно торговых судов, и за кораблями дело не станет. Прищурившись, Юлий наблюдал за галерами Помпея, которые, вспенивая воду, рассекали волны. Вряд ли там достаточно людей, ведь лучших солдат Помпей наверняка взял с собой; однако это ничего не меняет. В открытом море галеры легко смогут потопить торговые суда. Плыть ночью нет смысла – все равно неприятель уже их видел. Преимущество неожиданности утеряно, враг будет готов к бою и беспощаден.
С чувством безысходности Юлий гадал, сколько еще вражеских галер прячется среди прибрежных скал. Эту преграду из дерева и железа ему не сокрушить.
Солдаты терпеливо ждали. Хотя Помпей забрал из порта почти все, тут оставалось достаточно воды, чтобы попить, ополоснуться и наполнить бочонки и мехи. Солдаты, сидя небольшими кучками, играли в кости и делили те жалкие куски еды, которые смогли раздобыть в порту. Как переправиться через море – не их забота. Они свое дело сделали.
Юлий прислонился к толстому деревянному столбу и задумчиво постукивал по нему кулаком. Повернуться и уйти, оставить Помпея он не мог. Слишком долго Юлий за ним гнался, слишком далеко зашел. Взгляд его упал на рыбацкую лодку – хозяева сматывали канаты и поднимали парус.
– Остановить их! – крикнул Юлий, и трое солдат Десятого мигом подбежали и ухватились за борта лодчонки – рыбаки и опомниться не успели.
Парус громко хлопал на ветру; Юлий торопливо шел по каменному причалу.
– Отвезите меня к тем кораблям, – потребовал он на ломаном греческом.
Рыбаки непонимающе таращились на Юлия, и он велел позвать Адана.
– Скажи им, что я заплачу, пусть перевезут меня на галеры, – велел Юлий, когда подошел секретарь.
Адан вынул две серебряные монеты и бросил в лодку. Выразительными жестами, показывая то на Юлия, то на корабли, он втолковывал рыбакам, чего от них хотят, пока их хмурые лица не разгладились. Юлий недоверчиво смотрел на своего секретаря и переводчика:
– Ты же говорил, что учишь греческий?
– Это очень трудный язык, – смущенно ответил Адан.
Подошел Октавиан и заглянул в крохотную лодчонку.
– Ты ведь не думаешь отправиться в одиночку? – сказал он. – Тебя убьют.
– Разве есть выбор? Если мы выйдем в море, галеры нас потопят. А меня, быть может, послушают.
Октавиан отдал свой меч солдату и стал снимать доспехи.
– Что ты делаешь?
– Поеду с тобой. Не хочу отправиться на дно, если лодка перевернется.
Октавиан многозначительно покосился на панцирь своего начальника, но Юлий не обратил на это внимания.
– Ну так поехали, – согласился он, указывая на утлое суденышко. – Человеком больше, человеком меньше.
Он дождался, пока Октавиан, морщась от запаха рыбы, уселся на мокрых скользких сетях. Затем сам полез в лодку и чуть не перевернул ее.
– Поднимите парус, – велел он рыбакам. Вздохнул, видя их недоумение, указал рукой на парус, а потом вверх.
Через несколько минут лодка скользила от причала в море. Юлий оглянулся на берег – солдаты с тревогой смотрели им вслед; он заулыбался от удовольствия – так приятно плыть по волнам.
– Октавиан, у тебя бывает морская болезнь? – полюбопытствовал Юлий.
– Никогда. Желудок у меня из железа, – беззаботно солгал Октавиан.
Лодка шла вперед, и скоро оба римлянина неожиданно ощутили душевный подъем. Суденышко вышло из спокойной бухты и заплясало на волнах; Юлий дышал полной грудью и наслаждался волнением моря.
– Они нас заметили, – сообщил он. – Направляются сюда.
Навстречу маленькой лодке, бросившей вызов бурному морю, двигались две галеры. Вскоре суда приблизились, и Юлий услышал крики дозорных. До рыбаков никому, конечно, нет дела, а на двух воинов сразу обратили внимание. На самой высокой мачте подняли сигнальные флаги, и другие галеры тоже стали разворачиваться.
Приподнятое настроение покинуло Цезаря так же быстро, как и пришло. Замерев, он смотрел, как скользят к нему галеры, как его рыбаки убирают парус. Кроме свиста ветра, никакого шума, только мощные римские глотки выкрикивают приказы. Юлий почувствовал тоску по тому времени, когда и сам плавал на быстрых военных судах – у другого побережья.
Галеры были уже рядом, с бортов свешивались любопытные солдаты, и Юлий пожалел, что в этой лодчонке нельзя встать. Ему стало немного страшно, однако решение принято, и он доведет все до конца. Теперь от них в любом случае не уйти. Галера догонит такую лодку одним ударом весла. Юлий заставил себя успокоиться.
Судя по зеленым скользким днищам, пока Юлий воевал с Помпеем, галеры находились в плавании.
Весла подняли кверху; Юлию в лицо полетели холодные брызги, и он поежился. Среди солдат появился воин в форме центуриона.
– Кто вы такие? – осведомился он.
– Консул Гай Юлий Цезарь, – ответил Юлий. – Спустите мне канат.
Юлий старался смотреть собеседнику прямо в глаза – но из-за качки не получалось. Центуриону не позавидуешь. Наверняка Помпей отдал строгий приказ сжигать и топить вражеские суда.
Юлий без улыбки ждал, пока длинный канат, болтаясь, спустился по борту галеры и конец его ушел под воду. С трудом, рискуя перевернуть лодку и не обращая внимания на предостерегающие крики рыбаков, Юлий дотянулся до каната.
Он поднимался очень осторожно. Мешали взгляды солдат – лодку уже окружило несколько галер. Мешала мысль, что стоит сорваться, и тяжелые доспехи сразу потянут ко дну. Когда, забравшись наверх, Юлий взялся за услужливо протянутую капитаном руку, он успел запыхаться. Канат тут же заскрипел под весом Октавиана.
– Как твое имя, капитан? – спросил Юлий, ступив на палубу.
Капитан молча стоял, похлопывая рукой по руке.
– Тогда повторю, кто я. Я – Юлий Цезарь. Я – консул Рима и представляю власть, которой ты присягал служить. Все приказы Помпея объявляю недействительными. С этого момента ты подчиняешься мне.
Капитан хотел что-то вставить, но Юлий не собирался упускать инициативу. Он говорил таким тоном, словно не допускал и мысли о возможности неповиновения.
– Передай приказ капитанам других галер явиться сюда за моими распоряжениями. У меня в порту шесть тысяч воинов. Вы доставите меня в Малую Азию.
Юлий неспешно подошел к борту и помог перелезть Октавиану. Затем вновь повернулся к капитану, выказывая первые признаки гнева:
