Коридоры дворца были пусты – об этом Стеннель позаботился заранее. Слуги, предчувствуя что-то нехорошее, забились в самые потаённые щели и самые дальние комнаты, дворцовая стража была снята и распущена на всю ночь, причём распоряжение об этом сделал сам командующий дворцовой гвардией. Естественно, всё это было сделано уже почти заполночь, когда его величество направился в кровать.
Стеннель справился на отлично – Конотор ничего не заподозрил. Почти весь день он очень переживал из-за пропавших Вилиодия и Пелли. Зная о том, что молодые люди часто бывают в доме Каладиуса, он склонен был подозревать худшее – будь он трижды король, но как поступить, ежели великий маг вздумает покрывать этих изменников, Конотор не знал. Однако глава службы безопасности заверил его в том, что брат и сестра не появлялись рядом с дворцом первого министра, а ближе к вечеру беглецы и вовсе отыскались на постоялом дворе в селении, расположенном более чем в тридцати милях западнее. Похоже, от страха они просто решили удрать обратно в свой замок.
В общем-то, Конотор лёг спать во вполне приподнятом настроении – завтра утром неудавшихся заговорщиков вернут обратно, и тогда можно будет подумать о том, что делать с ними дальше. Королю хотелось надеяться, что именно брат был тем смутьяном и мятежником, что заварил всю эту кашу. Юная Пелли действительно нравилась ему гораздо сильнее, чем он полагал, и Конотор думал, что если избавиться от щенка, то она, пожалуй, станет достаточно покладистой.
И вот, когда его величество наконец задремал уже пугливым сном немолодого бездельника, его разбудили эти самые шаги, звучащие как поступь самого Асса. В первое же мгновение пробуждения Конотор понял, что это. Обливаясь потом, он словно прирос к своей необъятной постели, вглядываясь в тьму, слегка разгоняемую лишь свечой на прикроватном столике.
– Охрана!.. Охрана! – позвал он, но голос прозвучал сипло.
Никто не отозвался – неужели стража, что дежурила снаружи, отлучилась? Или эти болваны просто уснули? Нет, вряд ли. Сон солдата куда крепче сна короля, но даже он был бы потревожен грохотом этих демонических кованых сапог. Тогда что же?.. Ледяная волна пробежала по внутренностям Конотора. Неужели стража заодно?..
Собравшись с духом, король выскочил из постели. Увы, вечный страх нападений сыграл с ним злую шутку – в спальной был лишь один выход, если не считать окна, защищённого прочной решёткой. Да даже если бы решётки и не было – вряд ли Конотор сумел бы за минуту обратиться птицей и упорхнуть, ведь иначе выбраться через окно, находящееся в третьем этаже, было бы весьма проблематично.
Король в своё время был весьма неплохим фехтовальщиком, да и стены спальни были украшены вполне боевым оружием – прямо в изголовье висела шпага совсем не парадного вида, а на стене у окна на фоне щита Тионитов висели два бастарда
44. Однако сейчас Конотор даже не подумал о том, чтобы схватить оружие. Вместо этого он лёг на пол так, чтобы кровать закрывала его от взора тех, кто войдёт в дверь. Никогда ещё обжора-король так не сожалел о своём громадном брюхе – пожалуй, человек с комплекцией Каладиуса вполне смог бы забраться и под кровать.
Дрожа от страха, Конотор всё ещё надеялся, что услышит резкие окрики стражников и звон оружия, но ничего такого не было. Вместо этого грохот тяжёлых ботинок, заглушающий более мягкую поступь ещё нескольких пар ног, приближался к закрытой двери.
Наконец дверь резко отворилась, и в комнату хлынул поток света – каждый из заговорщиков нёс в руках подсвечник, а у подручных Стеннеля в руках и вовсе были фонари вроде тех, которые вешают на экипажи. У этих фонарей была вогнутая металлическая поверхность, надраенная до зеркального блеска, поэтому они испускали луч, освещавший всё на расстоянии до двадцати футов.
– Кажись, его нет, – раздался озадаченный голос, незнакомый королю.
– Он где-то здесь, Тог, – заслышав этот голос, Конотор задрожал. – Он был в постели и никуда не отлучался. Наверняка спрятался где-то.
– Да он за кроватью, мастер Стеннель! – раздался удивлённый голос, и по скорченному королю полоснул луч фонаря.
– Точно, это он, – Стеннель, в отличие от своих подчинённых, ступал мягко в своих полусапожках. – Доброй ночи, ваше величество. Что вы делаете на полу?
– Стеннель? – короля трясло так, что он едва мог говорить. – Мой добрый Стеннель, зачем вы явились сюда?
– Мы, ваше величество, решили, что пришла пора поговорить, – не скрывая издёвки, ответил шпион. – Да выбирайтесь же вы оттуда во имя всех богов! Король Латиона не должен обращаться к подданным из-под кровати!
– О, это вы, Тернек! Хвала Арионну!.. – подслеповато щурясь, воскликнул Конотор, тяжело подымаясь обратно на кровать. – И вы, Клент? Господа… Я… Ах, простите, я не узнал вас сразу, Больер, ваше лицо было в тени… Для чего вы здесь? И кто эти двое, Стеннель? Я не узнаю их…
Король не сводил взгляда с двух подручных Стеннеля, с первого взгляда распознав в них убийц. Он понимал, что его пришли убивать, и что из всех шестерых именно эти двое в итоге будут главными действующими лицами. Приди Стеннель лишь в компании троих придворных – тогда, пожалуй, была бы ещё надежда, а так… Конотор знал, что перед ним стоят два воплощения его смерти.
– Это моя личная охрана, ваше величество, не берите в голову, – усмехнулся Стеннель. – Зная ваш крутой нрав, мы побоялись прийти без них.
– Чего же вам нужно от меня, господа? Для чего вы пришли? – никогда ещё король не старался говорить так сладко и заискивающе. Всё-таки страх быстро пересилил и гордость, и монаршую спесь.
– Конотор Тионит, – дрожащим от волнения, да, пожалуй, ещё и от страха голосом проговорил главный советник Клент. – Вы обвиняетесь в жесточайших преступлениях, в числе которых убийства, среди которых особо вопиющими являются убийства принца Конотора Тионита, принцессы Силии Тионит и королевы Теленеи Тионит. Королевский совет сегодня, на специально созванном заседании постановил, что ваши преступления переполнили чашу терпения людей и богов, и принял решение отлучить вас от короны. Иными словами, вы арестованы, милорд!
– Но я никого не убивал!.. – со слезами в голосе залебезил Конотор. – Мои жена и дочь умерли в результате несчастного случая! Что же касается принца Конотора, то он был казнён за участие в государственной измене по решению суда. Вам ли не знать этого, милорд, ведь вы в числе прочих подписывали этот документ!
По перекосившемуся лицу главного советника король понял, что последнюю фразу ему было бы лучше не произносить.
– О да, – с ненавистью в голосе прошипел Клент. – Я подписал… И за это я буду вечно проклинать тебя, ублюдок!
– Прошу вас, советник Клент, – вмешался министр Тернек, словно опасаясь, что тот не сможет держать себя в руках. Тернеку было проще – его подписи под смертными приговорами не требовалось. – Не нужно оскорблений. Мы находимся здесь как официальные представители королевства.
