Слёзы текли по щекам Кэйринн, но она не прятала лица. Теперь она смотрела прямо в глаза Бараканду – решившись на что-то более страшное, нежели смерть, она уже ничего больше не боялась.
– Я согласна, – тихо, но твёрдо сказала она. – Моя жизнь больше не нужна мне, так пусть она пригодится ему.
– Я рад, что ты так решила. Драонну и его потомкам понадобится такая как ты. Что ж, не будем терять времени.
Колени Кэйринн внезапно подкосились, и она рухнула на камни. Тело её забилось в жесточайших конвульсиях – казалось, что какой-то невидимый великан играет с нею, словно с тряпичной куклой. Рычание и визг, в которых не было ничего лиррийского, рвались из окровавленного рта. Драонн смотрел на корчащуюся Кэйринн, не шевелясь. Лицо его дрогнуло при этом зрелище, но то была единственная реакция.
– Мы не согласны на такое… – трясясь всем телом, пробормотал один из илиров. – Лучше уж…
Его слова прервались столь же дикими хрипами боли. Все одиннадцать илиров повалились на землю, разрываемые теми же судорогами, что терзали Кэйринн.
– Ты и не собирался предоставлять им выбора, так? – хмуро спросил Драонн.
– Тебе нужны слуги. И полководцы для твоих армий.
– Зачем же спросил?
– Я подозревал, что девушка согласится. Это согласие очень поможет – процесс пойдёт проще, а главное – ей можно будет оставить некоторую свободу воли, что сделает её куда сильнее и опаснее прочих. Она будет всегда верна тебе.
– Она что-нибудь чувствует сейчас?
– Она чувствует всё. Каждое биение, каждую эманацию боли. И это продлится ещё много лет.
– Лет? – удивился Драонн.
– В отличие от тебя, её нужно будет убить полностью. Но при этом сделать так, чтобы её душа трансформировалась, превратилась в демона. Лишь так можно будет сделать её бессмертной.
– Но сейчас – это ещё она?
– Всё время, пока она не умрёт, это будет она. Сначала в большей, потом – в меньшей степени. Но до самого последнего мига это будет она. И она будет чувствовать боль. Ты помнишь эту боль.
Драонн помнил эту боль, и он содрогнулся, представляя, что сейчас переживает Кэйринн. Он действительно ощущал к ней какое-то сочувствие, даже жалость. Совершенно точно, если бы этого можно было избежать, он бы приложил все силы для этого. Но Бараканду, конечно, виднее.
– Всё это время они должны быть здесь? – всё же зрелище корчащихся от боли окровавленных тел не было слишком приятным для принца.
– Совершенно необязательно. Боюсь, их вид будет только отвлекать тебя. Помести их куда угодно – здесь полно скал, из которых можно сделать нечто вроде гробниц.
Драонн кивнул. Да, так будет гораздо лучше. Ему сейчас нужно сосредоточиться совсем на другом. Он должен создать империю.
Эпилог. Империи создаются
Драонн не тратил времени даром – вскоре стали проявляться очертания будущей империи, которой он дал имя Тондрон. Слово это ничего не означало – будущий император придумал его случайно, и оно приглянулось ему грозностью и звучностью. Любой империи нужна столица, поэтому Драонн решил начать именно с неё. Центром и сердцем будущей столицы, конечно, должен был стать Одинокий Пик. Совершенно случайно, уже даже не помня – откуда, Драонн знал, что на языке империи Содрейн слово «скала» произносилось как «оф». Он решил, что это будет отличным названием – мрачным и пугающим. Таким образом возникла несуществующая пока столица Оф несуществующего пока государства Тондрон.
Начал Драонн с возведения собственного дворца. Он не просил помощи у Бараканда, а тот не спешил навязываться, привычно проводя основную часть времени в своём гнезде. Драонн же, используя мощные заклинания, принялся ломать окрестные скалы и водружать их вокруг Одинокого Пика. Работа была долгая и тяжёлая, но торопиться бывшему принцу было некуда.
Драонн не обладал особыми навыками строительства. Правильнее будет сказать, что он не обладал вообще никакими навыками в этой сфере. Он громоздил громадные обломки так, как это делают дети, строя замки из деревянных брусков. Понимая, что конструкция будет крайне неустойчива, он скреплял блоки магией, заставляя камень буквально врастать друг в друга. Всё это требовало огромных затрат сил, но Драонна это не смущало – Одинокий Пик исторгал целые водопады силы, и императору Тондрона с каждым днём было всё проще черпать из этого источника.
Потребовались многие месяцы работы, но постепенно чёрная скала преображалась. Она оделась в серую облицовку из камня, причём Драонн сумел составить обломки довольно причудливым образом, так что это действительно становилось похоже на некое рукотворное строение.
Через четыре года созданное Драонном сооружение вздымалось уже на высоту примерно двух тысяч футов. В какой-то момент император решил, что этого будет достаточно. Именно там, на выровненной площадке он и водрузил свой трон, также сделанный из скальной породы. Ни одна лестница, ни одна тропка не вела туда, к трону Тондрона. Сам Драонн без труда добирался туда при помощи левитации, а гостей он пока не ждал. Его будущие помощники, если верить Бараканду, смогут попадать в «тронный зал» тем же путём, что и он сам.
Наконец Драонн взялся творить своих будущих подданных. Здесь уже без помощи Бараканда обойтись не удалось – император не знал заклинаний, способных вдохнуть подобие жизни в изначально мёртвую плоть. Тело первого своего гомункула (как именовал их орёл) Драонн слепил сам из суглинка, который оказался в пустыне под слоем раскрошившихся скал. Получившееся нечто было весьма слабо похоже на лирру – грубые конечности, удлинённое туловище и почти полное отсутствие черт лица. Бараканд сказал, что органы чувств у этих существ будут магическими, а потому не было нужды создавать глаза, уши, нос… Даже рот был весьма условным – широкий провал, которым в случае чего удобно будет кусать врагов.
Бараканд, как обычно, никак не прокомментировал скульпторские способности своего ученика. Он стал творить заклинание подъятия, медленно и постепенно, чтобы Драонн хорошенько всё усвоил. Прошло не более десяти минут, как нелепое глинистое тело, которое только что едва не рассыпа́лось, вдруг шевельнулось. Плоть его стала более упругой и плотной, всё равно не очень-то напоминая плоть живых существ, но ещё меньше она была теперь похожа на ту почву, из которой была сотворена.
Гомункул несколько неуклюже встал и замер, ожидая иных приказов своего повелителя.
– Основу для остальных ты сможешь творить заклинанием подобия. Я покажу его тебе.
К концу дня у Драонна было уже около полусотни подданных. Все они были неотличимы друг от друга, и потому на другой день принц снова вручную создал ещё несколько тел. Со временем это стало для него своеобразным развлечением, хотя довольно быстро количество гомункулов выросло настолько, что было уже совершенно неважно, как выглядит каждый из них.
Всё это время в небольших каменных гробницах примерно в миле от Пика мучились двенадцать будущих слуг императора Тондрона. Драонн навещал их крайне редко, причём не потому, что ему больно было видеть страдания этих несчастных, а просто потому, что не видел в этом большого смысла. Он давно уже не ассоциировал эти бьющиеся в вечной агонии тела с близкими ему когда-то илирами. Даже Кэйринн, которая сейчас уже ничем не походила на ту девушку, которой она была когда-то, не вызывала у него особенных эмоций.
