Лишившись главного представления, толпа жадно впитывала те крохи зрелища, которое всё-таки ей перепало. Хорошо закрепив все ремни, обоих осуждённых положили на землю. Лошади стояли в трёх-четырёх шагах от них, хотя ремни имели не меньше двадцати шагов в длину. По команде палачи, сидящие верхом на лошадях, пустили их в галоп.
Страшный, непередаваемый хруст раздался секунду спустя. Рывок был так силён, что обе головы отделились от своих тел. Голова Волиана, описав дугу, шлёпнулась в десяти шагах от притихшей толпы и покатилась вдоль неё, разбрызгивая кровь. Голова Лейсиана с остатками шеи, охваченной туго затянувшейся петлёй, волочилась за скачущей лошадью, подскакивая на ухабах и оставляя кровавый след. Обезглавленные тела, не сбавляя темпа, утащили другие лошади.
Конечно, это было не совсем то, чего желала толпа, но и это привело её в бурный восторг. Передние ряды неподалёку от того места, где упокоилась голова Волиана, колыхнулись, словно люди хотели броситься к ней и растоптать, растерзать её. Однако солдаты, тут же плотнее сбившиеся плечом к плечу, отрезвили буйные головы.
Тут зеваки с некоторым разочарованием наконец заметили, что остальные пятеро лирр уже болтаются на верёвках, и не подают никаких признаков жизни. Их казнили быстро и тихо, и за этим Драонн вновь увидел хитрую ухмылку Делетуара.
Не тратя больше ни минуты, его величество император тут же сошёл вниз, где ему уже был подан экипаж. Вслед за ним потянулись и другие. В их числе были и члены совета по примирению. Верноподданные благодушно провожали своего правителя и его свиту. Даже в отношении лирр не было никаких выкриков. Собственно, Драонну было бы наплевать, даже если бы чернь кричала и смеялась. Ему хотелось лишь поскорее забраться в карету, чтобы как можно быстрее оказаться дома в объятиях Аэринн.
Глава 14. Ещё одна неожиданность
Уже подъезжая к дому (канцлер любезно довёз его до особняка), Драонн понял, что сейчас ему не хочется видеть даже Аэринн, а хочется побыть одному. Он чувствовал себя так, словно был покрыт грязью, кровью, слюной, брызгавшей из раззявленных ртов черни. И отмыться от всего этого можно было лишь тишиной. Хотя, конечно, ласки Аэринн помогли бы, наверное, даже больше, но он словно боялся, что она запачкается от него.
Он тихонько проскользнул в дом, полушёпотом попросив Баррета не сообщать госпоже о его возвращении. Он надеялся, что она, быть может, спит после долгой дороги. И внезапно юноша сообразил, что у него больше нет собственной комнаты, и что Аэринн почти наверняка там. Из гостиной доносились голоса его илиров.
– Дайте мне побыть одному, – попросил он, войдя туда.
Илиры, не задавая лишних вопросов, тут же повиновались. Баррет, тенью следующий за хозяином, тихонько спросил, не нужно ли чего-нибудь.
– Разожгите камин и принесите подогретого вина.
Драонн вдруг ощутил, что его знобит, хотя ни дома, ни снаружи не было холодно. Слуга, почувствовав состояние хозяина, тут же направился к камину, где уже были сложены дрова и растопка. Пара ловких ударов кресалом – и трут затлел. Ещё минута – и в камине уже трещал слабый огонёк, облизывая сухие тонкие щепки и кору.
Когда занялись поленья, Баррет тут же отправился на кухню, чтобы лично подогреть принцу вино. Сам же Драонн уселся в кресло, подтащив его почти к самому огню, и застыл, глядя на разгорающееся пламя.
– Всё было так плохо? – раздался тихий голос Аэринн.
Драонн, невольно вздрогнув, обернулся. Девушка стояла в дверях, держа в руках чашу с подогретым вином. Лицо её было печально и полно сострадания.
– А разве казнь бывает хорошей? – горько проговорил Драонн.
– Хочешь побыть один? – Аэринн поднесла ему чашу.
Отхлебнув тёплого сладкого вина, Драонн медленно покачал головой:
– Останься со мной.
– Хорошо.
Аэринн оглянулась, в поисках места, куда бы сесть, а затем вдруг мягко, словно котёнок, уселась прямо на колени принцу. Она удобно и уютно устроилась так, что Драонну было совсем не тяжело. Более того, он ощутил невыразимое блаженство, обняв её тёплое, мягкое тело. Так они и сидели – молча, обнявшись, глядя на огонь и по очереди делая небольшие глотки из чаши.
– Ты должна уехать, – наконец произнёс Драонн.
– Вот ещё! Хорош жених – гонит прочь из дома, едва я успела приехать!
– Ты не видела того, что там творилось. Эти люди, они ещё не скоро научатся не ненавидеть нас. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. А в Доромионе ты будешь в безопасности.
– Я буду в безопасности рядом с тобой. Да и кто сможет что-то сделать невесте лучшего друга второго канцлера? Не говоря уж о том, что у нас в доме чуть ли не три десятка лучших бойцов.
– Аэринн, дело ведь не в этом, – устало произнёс Драонн. – Просто это – не наша земля. И люди не дадут тебе об этом забыть.
– Ты говоришь так, словно сам не веришь в то дело, ради которого сюда приехал.
– Я и сам уже не знаю, во что верю… Просто после сегодняшнего у меня нет сил верить в хорошее…
– Тогда я буду верить за нас двоих, – улыбнулась Аэринн. – А точнее – за нас троих.
– Что ты имеешь в виду? – по лукавому выражению лица девушки Драонн понимал, что последние слова имеют какой-то особый смысл, но этот смысл до него не доходил.
– По-моему, я беременна, тугодум! – рассмеялась Аэринн, предусмотрительно забирая у него почти пустую чашу и ставя её на столик рядом. – Не знала, как тебе это сказать, ну и…
– Ты уверена?.. – Драонн чувствовал себя так, будто на него упал мешок с мукой.
– Почти, – Аэринн упивалась его растерянностью. – Я ещё никому не говорила, хотела, чтобы ты узнал первым. А так нужно будет обратиться к какой-нибудь повитухе или лекарю, они скажут точнее. Но я чувствую, что права.
Драонн не мог поверить в услышанное. Большинство лирр многими годами и даже десятилетиями ждали благословения Арионна, чтобы он ниспослал им дитя. Возможность такого скорого зачатия казалась почти невероятной.
– Ну скажи уже что-нибудь! – с шутливой обидой толкнула она его в плечо. – А то я начну думать, что ты размышляешь, как бы от меня отделаться.
– У меня будет дочь!.. – глупо улыбаясь, прошептал Драонн.
– Почему сразу дочь? Думаешь, я неспособна родить тебе сына?
– Просто я хочу, чтобы это была дочь. И чтобы она была похожа на тебя, – оцепенение наконец стало отпускать юношу, так что он порывисто прижал к себе Аэринн, целуя её волосы.
– Ваше приказание понятно, мой принц! – церемонным голосом произнесла девушка, и оба они рассмеялись.
В этот миг Драонн позабыл и о минувшей казни, и о совете, и о войне. Всё его сознание было заполнено сейчас лишь Аэринн и их будущим ребёнком. Сейчас он любил эту женщину, как никогда прежде. Ему хотелось пасть перед ней на колени, целовать ноги и молиться на неё. Но вместо этого он дрожащими пальцами стал распускать шнуровку на её блузе.
