– Хорошо, – сказала мисс Теобальд. – Но сначала послушайте, что я вам скажу. Девочка воровала не для себя, а для человека, которого любит и который попал в беду.
– Воровство есть воровство, – праведным тоном проговорила экономка.
– Она боялась попросить помощи или совета у своей матери, – продолжила директриса.
– Значит, мать виновата не меньше, чем дочь, – заявила экономка. – Матери, которых собственные дети боятся настолько, что предпочитают украсть, – это плохие матери.
– Полностью с вами согласна, – сказала мисс Теобальд. – Но у девочки хватило смелости прийти ко мне и всё рассказать. А затем она попросила меня поговорить с вами.
– Где эта маленькая воровка? – яростно спросила экономка. – Я ей сейчас скажу всё, что о ней думаю, уверяю вас. Завтра же её здесь не будет.
Мисс Теобальд встала и открыла дверь в соседнюю комнату.
– Воровка здесь, – сказала она, – вместе со своим братом.
Экономка решительно влетела в комнату, готовая накинуться на виновную, и увидела перед собой своих детей, Айлин и Эдди. На лицах обоих был написан страх.
– Что такое? – полуобморочным голосом проговорила экономка. – Почему здесь Айлин? И Эдди?
– Айлин воровала у вас, матрон. А Эдди – человек, ради которого она это делала. А вы – та самая суровая мать, которую они слишком боялись, чтобы попросить помощи или совета, – серьёзно и сдержанно произнесла мисс Теобальд. – И, зная вас, матрон, я считаю, что исключить из школы следует не Айлин, а именно вас.
Лицо экономки внезапно сморщилось, губы задрожали. Она, не веря собственным глазам, смотрела на своих детей. Айлин снова заплакала.
– Вы чёрствая и недобрая женщина, – сказала мисс Теобальд. – Эти дети нуждаются в помощи, в ласке, но они никогда не получат их от вас.
– Я нашёл другую работу, сегодня нашёл, мама! – сказал Эдди. – Я отдам тебе всё, что взяла Айлин, до единого пенни, только не ругай её. Она сделала это, потому что любит меня. Я скоро буду зарабатывать много денег и смогу взять её к себе, она будет жить у меня и вести хозяйство. Мы больше не будем тебе мешать. Ты всегда была нами недовольна и считала, что мы недостаточно умные, недостаточно талантливые, хотя мы изо всех сил старались тебе угодить. Ну ничего, теперь Айлин будет жить у меня.
– Не надо, Эдди, перестань! – задыхаясь, воскликнула мать. – Не говори со мной так! Что я такого сделала? В чём я провинилась? За что такое наказание на мою голову?
Мисс Теобальд тихо прикрыла дверь, давая родственникам разобраться между собой. Экономка сейчас пожинала то, что сама посеяла. А у её детей наверняка всё будет хорошо, потому что они любят и поддерживают друг друга. Может быть, они не отличаются какой-то особой душевной силой и красотой, но их взаимная привязанность дарует им недостающие мужество и твёрдость.
Вернувшись к себе в кабинет, директриса сняла трубку и набрала номер старой экономки, которая уже почти выздоровела.
– Матрон? – проговорила мисс Теобальд. – Вы можете приехать завтра? Будете работать потихоньку, только приходите, мы без вас никак не можем. Да. Что-то подсказывает мне, что новая экономка завтра уже уедет. Отлично. Мы все будем страшно рады вашему возвращению!
Глава 23
Всё хорошо!
Теперь оставалось только зайти к Полин и помочь ей разобраться с её проблемами. Поэтому на следующий день девочка с изумлением увидела очень серьёзную мисс Теобальд, входящую в изолятор.
Это был уже второй сюрприз в этот день, первым стало появление незнакомой экономки – кругленькой, весёлой и сияющей. Полин поражённо уставилась на неё, радуясь, что прежняя куда-то делась.
– Привет! – сказала новая экономка. – Так, значит, ты сломала ногу? Как неосторожно! Главное, чтобы это не вошло у тебя в привычку, договорились?
– А где другая экономка? – спросила Полин.
– Ей пришлось срочно уехать, – ответила женщина, поправляя постель Полин. – Поэтому я так же срочно вернулась. И предупреждаю сразу: я тут настоящий старожил. Работала здесь годы и годы. Мне уже лет сто, не меньше, и я успела воспитать не только всех здешних девочек, но и их мам.
– А, так вы старая матрон, о которой рассказывали девочки! – обрадовалась Полин. – Это хорошо! А почему мама Айлин уехала в такой спешке? И Айлин тоже уехала вместе с ней?
– Да, – сказала старая матрон, – они обе уехали в большой спешке. Но это не наше с тобой дело, верно? Так, а что у нас с подушками?
Полин только-только начала привыкать к новой, а точнее, старой экономке, и тут появилась мисс Теобальд. Как всегда, директриса говорила прямо и по делу, и очень скоро девочка с ужасом осознала, что и директриса, и все одноклассницы знают о её глупом, хвастливом вранье. Она лежала на кровати не шевелясь, охваченная стыдом и отчаянием, а мисс Теобальд продолжала говорить до тех пор, пока не сообщила о том, как озадачена и расстроена была мама Полин после разговора с ней.
– Она, бросив всё, помчалась к тебе. Она пришла, задыхаясь от усталости, потому что не могла взять такси и шла всю дорогу от станции. И как ты её встретила?
Полин отвернулась к стене, и слеза скатилась у неё по щеке.
– Ах да, и вот ещё что, – продолжила мисс Теобальд. – В школе был случай воровства. И поскольку ты недавно потратила очень большую сумму, а все теперь знают, что карманных денег у тебя практически нет, девочки решили, что украла ты! Ты понимаешь, Полин, до чего может довести дурацкое хвастовство и ложь?!
– Я в жизни ничего не украла! – воскликнула Полин. – У меня было отложено немного денег в банке, и я взяла с собой сберегательную книжку, не предупредив об этом маму. Когда мне понадобились деньги, я сняла часть. Вот откуда у меня столько денег, мисс Теобальд. Пожалуйста, поверьте мне!
– Я верю, – ответила директриса. – Но ты должна отдать свою книжку мне и больше ничего с неё не снимать без маминого разрешения. И, если ты собираешься и дальше учиться в Сент-Клэре, тебе придётся поступать так же, как многие другие девочки, у которых мало денег, – то есть говорить об этом честно. Здесь все относятся к этому спокойно и с пониманием. У нас принято судить о людях не по количеству денег или имущества, которым они обладают, а по их человеческим качествам. Запомни это, Полин, или ты никогда не будешь счастлива.
– Я чувствую себя ужасно, – пробормотала Полин, которой хотелось услышать хоть одно слово поддержки. – Не представляю, как я посмотрю в лицо девочкам!
– Признайся Сьюзен, или Хилари, или близняшкам, что вела себя глупо, – посоветовала мисс Теобальд, поднимаясь со стула. – Им жаль тебя из-за сломанной ноги, и, думаю, они не дадут тебя в обиду другим. Но теперь тебе придётся заново завоёвывать дружбу и хорошее отношение одноклассниц, а не покупать их с помощью историй о своём богатстве. Будь искренней, естественной, доброй. Ну а то, что ты чувствуешь себя ужасно, – что ж, ты сама себя наказала, теперь наберись мужества и терпи.
