А Мирабел уже открыла рот, чтобы пожаловаться – кто-то зашил ей рукава, и насыпал камней в сапоги, и ещё кучу всего сделал! – и вдруг закрыла его. Сколько раз девочка ругала брата с сестрой за то, что они ябедничали, когда она делала им всякие пакости! Она всегда говорила, что нет никого хуже ябеды.
«Девчонки заслужили, чтобы я на них пожаловалась, – подумала Мирабел, – но я не стану ябедой только ради того, чтобы им отомстить».
И она промолчала.
– Ну, – нетерпеливо произнесла мисс Уилтон, – раз у тебя нет объяснения, снимай куртку и включайся в игру. Но если ты опоздаешь ещё раз, никакой игры для тебя не будет. Можешь сразу отправляться к мисс Дженкс и просить у неё какое-нибудь задание.
После этого игра продолжилась. Некоторым девочкам стало неловко – они оценили поступок Мирабел, и у них пропало желание делать ей гадости.
«Надо заканчивать эти проделки, – подумала Хилари. – Сегодня же скажу об этом Элси!»
Глава 7
Совет в гостиной
В тот же вечер Хилари созвала новый совет, на этот раз в общей гостиной. Собрались все, кроме Мирабел, которая переписывала в классе домашнюю работу по математике.
– Ну и зачем нам собираться? – поинтересовалась Элси, недовольная тем, что кто-то ещё кроме неё посмел созвать совет.
– Обсудить Мирабел, – сказала Хилари. – Она не наябедничала на нас, хотя могла бы. Поэтому я считаю, что проделки надо закончить, тем более что мы уже достаточно поиздевались над ней сегодня.
– Ни в коем случае ничего не заканчиваем! – возмутилась Элси. – Как это мы закончим, когда только начали учить Мирабел уму-разуму? Если мы не объясним ей как следует, что можем быть такими же вредными, как она, Мирабел будет и дальше вести себя отвратительно.
– Нет, мы сделали достаточно, – сказала Хилари. – Я и так чувствую себя премерзко и уже жалею, что мы напридумывали сразу столько всего. И кстати, я не знаю, кто обрызгал тетрадь Мирабел чернилами и вылил воду из ваз. Мы об этом не договаривались. Кто это сделал?
Все молчали. Элси густо покраснела. Ей не хотелось признаваться, что это была она, – остальные подумали бы, что она самая злая.
– По-моему, это Элси! – сказала Карлотта. – Смотрите, как она покраснела!
Все уставились на Элси.
– Ничего я не делала! – буркнула та. – Но я считаю, что мы слишком мало проучили Мирабел. Девчонка, которая говорит, что специально будет плохо себя вести, лишь бы её выгнали через полчетверти, заслуживает хорошего урока!
– Она уже получила урок, да ещё сама себе его преподала, – сказала Дженет. – Никто не знал бы о её личных делах и планах, если бы она сама не кричала об этом на каждом шагу! Хилари права, мы больше ничего устраивать не будем.
– Ты так говоришь, как будто у нас староста – Хилари! – разозлилась Элси.
– Она и была нашей старостой в первом классе, – заметила Бобби. – И уж получше тебя, Элси.
– Не забывайте, что у нас есть ещё одна староста, Анна, – вставила Пат.
Анна в ответ только сонно улыбнулась. Бобби тут же набросилась на неё:
– Да никто и не помнит про Анну! Кому нужна староста, которой лень пальцем пошевелить?
– Заткнись, Бобби, – смущённо проговорила Хилари. – Держи себя в руках. Лучше вернёмся к делу. Мы не будем устраивать проделок над Мирабел. Давайте сначала посмотрим, поняла она сегодня что-нибудь или нет. Она же знает, что это мы всё подстроили, и ей наверняка очень тяжело от этого.
– Хилари Уэнтворт, если ты не прекратишь изображать из себя старосту этого класса, ты об этом сильно пожалеешь, – выпалила Элси, задетая откровенным заявлением Бобби. – Анна, ты можешь, в конце концов, проснуться и встать на мою сторону?
– Но я с тобой не согласна, – как всегда добродушно, сказала вдруг Анна. – Я больше не хочу учить Мирабел. Я на неё уже не сержусь.
– Тебе лень даже рассердиться! – Элси была удивлена и возмущена отказом Анны поддержать её. – Ты что, не понимаешь? Мы, старосты, должны быть заодно. И существует неписаное правило: класс должен нас слушаться.
– Ну, в этом я не могу быть с тобой заодно, – сказала Анна. – Я, конечно, ленивая и толстая, и что ты там ещё обо мне думаешь, но я не вредная. И поэтому я как староста говорю, что мы больше не будем устраивать проделок над Мирабел.
– Ха, – заметила Пат, – кажется, у нас проблема. Две старосты с разными мнениями! Предлагаю проголосовать, кто за какую старосту. Поднимите руку, кто за Анну и за то, что она предлагает!
Все дружно вскинули руки. Анна улыбнулась и неожиданно выпрямилась. Зато Элси позеленела.
– А теперь поднимите руки те, кто согласен с Элси.
Ни одна рука, конечно, не поднялась. Элси вскочила.
– Вот что бывает, когда оказываешься в одном классе с глупыми первоклашками! – проговорила она дрожащим голосом. – Ну ладно, я скажу, кто вылил воду из ваз и брызнул чернила на тетрадь Мирабел! Это была ваша драгоценная Анна! И если вы хотите слушаться девочку, которая устраивает такие пакости, а потом боится признаться, то слушайтесь на здоровье!
И она пулей вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью. Анна приподняла красивые брови.
– Поверьте, девочки, – произнесла она врастяжку, – я этого не делала.
Ей сразу поверили. Анна была ленивой и безответственной, но честной.
– Я больше не считаю Элси старостой, – заявила Изабель. – У нас есть только Анна. Так что, Анна, давай пошевеливайся и принимай решение.
– Бедная Анна, придётся ей проснуться, – звонко и насмешливо сказала Карлотта.
И Анна внезапно встала.
– Мне не меньше вашего надоела зловредность Элси, – сказала она. – Поэтому, если вы будете считать меня своей старостой, я готова слегка проснуться. Мне было сложно работать вместе с Элси. Не буду сплетничать, но иногда она говорит и делает просто невыносимые вещи. Теперь о Мирабел. Недостаточно просто перестать издеваться над ней, надо сделать что-то хорошее. Ну, то есть направить её в правильную сторону, а не просто мешать поступать неправильно.
Все вытаращили глаза. Кажется, впервые в жизни эта соня произнесла такую длинную речь и предложила что-то от себя. Хилари пришла в восторг от её слов.
– Да, именно так и надо поступить, – согласилась она. – Недостаточно остановить что-то плохое, надо ещё сделать так, чтобы всё шло хорошо. Но я совершенно не представляю, как нам быть. С Мирабел ужасно трудно. И у неё одни сплошные проблемы. Я не знаю, за что хвататься.
