– Так это Эрика вас подставила? – воскликнула она. – Как я не догадалась! Она всё время теребила меня и просила, чтобы я у тебя, Пат, и у Изабель узнала про секрет Тэсси.
– Твоё счастье, Элисон, что в кои-то веки тебе хватило ума не проболтаться, – мрачно сказала Пат. – Эрика, ты, конечно, ябеда, но имей хотя бы смелость признаться!
– Я ничего не знаю! – упрямо сказала Эрика. – И нечего на меня давить! Мне всё равно ничего не известно.
– Давай, Эрика, признавайся! – закричали несколько человек из второго класса.
Уже все присутствующие, сгорая от любопытства, столпились вокруг девочек. Но Эрика не признавалась. Она не понимала, что, если честно во всём сознается, а ещё лучше – искренне извинится, остальные будут уважать её хотя бы за это.
А так она только разозлила всех.
– Ну хорошо, – сказала Пат. – Не признавайся. За это у тебя будет два наказания вместо одного – за то, что ябедничала, и за то, что не призналась.
– Точно, – подхватила Тэсси. – За то, что наябедничала, ты две недели не будешь ходить в город, как и мы. Ясно?
– Я буду ходить, – сказала Эрика.
– Нет, не будешь, – ответила Тэсси. – Я староста второго класса, и я запрещаю ученицам ходить в город вместе с тобой. А ты прекрасно знаешь, что по одному ходить нельзя. Вот так!
Эрике крыть было нечем, и она это понимала. Ни одна ученица не решилась бы уйти в город в одиночку, потому что это было строжайше запрещено. Эрика густо покраснела и промолчала.
– А за то, что не призналась, тебя накажут и первый, и второй классы, – сообщила Пат, сверкая глазами. – Я уверена, Эрика, что никто не захочет с тобой разговаривать или общаться больше, чем совершенно необходимо. Так всегда наказывают людей вроде тебя!
– Не буду с ней говорить… И я не буду… – послышались голоса.
Все с отвращением смотрели на несчастную Эрику. Ей предстояло непростое испытание. Очень трудно встречать со всех сторон только презрительные и неприязненные взгляды и не иметь возможности перекинуться с кем-нибудь хоть словом.
Эрика вернулась в свой угол и села дописывать письмо, но у неё тряслись руки. Она умирала от стыда – и от злости. А больше всего она злилась на Пат.
«Так, значит, это она всё узнала и рассказала остальным, – думала Эрика. – Ну ладно, Пат, я тебе за это отплачу, и твоей дурацкой близняшке тоже!»
Глава 8
Попытка для Марджери
Первоклассницы не так уж часто сталкивались с Эрикой, поскольку у них не совпадали уроки. Но если кто-нибудь из первого класса встречал Эрику в коридоре, или в художественном классе, или в спортзале, то сразу отворачивался. Вечерами в общей гостиной Эрике тоже приходилось несладко. Ни одна из второклассниц не желала иметь с ней никаких дел. Зато до Эрики постоянно доносились замечания насчёт ябед и трусов. Единственный человек, который изредка перекидывался с ней словом-другим, была мрачная Марджери Фенуорти. Эрике, как и остальным девочкам, не нравилась Марджери, но она была так благодарна ей за эти несколько слов, что стала лучше относиться к хмурой первокласснице.
– Меня удивляет, что ты разговариваешь с Эрикой, Марджери, – сказала как-то Пат после того, как Марджери попросила у Эрики краски.
– Не лезь не в своё дело, – грубо, как всегда, ответила Марджери. – Вы все меня терпеть не можете, и я хорошо понимаю, как чувствует себя человек, которого травят.
– Но ты сама в этом виновата! – удивилась Пат. – Ты всегда такая мрачная и грубая, никогда не пошутишь, не улыбнёшься.
– Со мной люди тоже никогда не шутят и не улыбаются, – ответила Марджери. – Вы не даёте мне даже попытки стать другой.
– Но, Марджери, это же неправда! – воскликнула Пат. – Это ты не даёшь нам даже попытаться подружиться с тобой! Ты всё время хмуришься и злишься.
– Если ты вздумала меня воспитывать, можешь зря не напрягаться, – свирепо ответила Марджери. – Мне плевать на вас всех. И если мне захочется разговаривать с этой несчастной Эрикой, я буду с ней говорить. Кого волнует мнение глупых девчонок и кучки самодовольных училок? Только не меня!
Пат растерялась. Какая же странная эта Марджери! Кажется, она всё-таки хочет подружиться с другими. Может быть, просто стесняется? Почему так непонятно себя ведёт?
Пат поделилась своими мыслями с Изабель.
– Марджери вечно со всеми ссорится, – сказала она. – Я сегодня заговорила с ней об этом, а она твердит, что это мы не даём ей подружиться с нами. Как ты думаешь, как нам быть?
– Давай спросим Люси, – предложила Изабель, заметив направлявшуюся к ним Люси Ориэлл.
Люси протянула близняшкам только что оконченный рисунок.
– Ой, Люси, как здорово! Мамзель как живая!
Люси делала прекрасные карандашные наброски. Всего несколькими штрихами она так точно изображала ученицу или учительницу, что все сразу узнавали, кто это. Вот и сейчас у неё получился изумительный портрет.
– Именно так Мамзель выглядит, когда говорит: «Дорррис, ты невыносима!», – рассмеялась Пат. – Слушай, Люси, мы тут обсуждаем Марджери.
– Сейчас я её нарисую, – проговорила Люси.
Присев на корточки, она мгновенно набросала красивое, но хмурое лицо, а затем ещё несколькими движениями – красивое и улыбающееся.
– До поступления в Сент-Клэр и после поступления, – со смехом пояснила она.
– Супер! – воскликнула Изабель. – Жалко, что Марджери обычно не такая, как на втором рисунке. Слушай, Люси. Сегодня утром она заявила Пат, что это мы не даём ей подружиться с нами.
– Всё наоборот, – проговорила Люси, снова берясь за карандаш. – Это она не даёт нам подружиться с ней.
– Я сказала ей то же самое, – горячо подхватила Пат. – Ой, Люси, это ты Эрику нарисовала? Она выглядит такой жалкой и несчастной!
– Она такая и есть, – сказала Люси. – Скорей бы мы снова начали с ней разговаривать. Ненавижу изводить людей, даже если они этого заслуживают. Я так ужасно себя чувствую от этого.
– Люси, как считаешь, может, дадим Марджери попытку, несмотря на то что она такая вредина? – спросила Пат. – Мы с Изабель в прошлой четверти тоже вели себя ужасно, но к нам все отнеслись по-хорошему. Мне кажется, будет честно, если и мы отнесёмся по-хорошему к новенькой, которая ужасно себя ведёт.
– Я только за, – ответила Люси, встряхивая головой и откидывая назад тёмные кудряшки, упавшие на лицо. – Мой папа говорит: «Всегда надо дать шанс побеждённому». А бедная Марджери почему-то считает себя побеждённой, и ей кажется, что все против неё. Кто знает, с чего она так решила. Я согласна сделать всё, чтобы подружиться с ней, если вы тоже согласны.
