— Жалко парня, хоть и говнюк был полный. Мы с Йолом одно время его круто подставили.
— Жалко. А ты Перси — молодец. Мы то думали, что ты сейчас руку поднимешь. Молодец.
— Спасибо.
— Не за что. Надин тебе привет передавала, я ее на дежурстве сменяла, она ужинать пошла.
— Она девчонка что надо.
— О, да. Но с Тором ей не справиться.
— И у нас вечером будет еще одна пустая койка.
— Ничего, Перси. Мы-то остались. Помнишь, что говорил директор? Двадцать процентов.
— Помню, Элла. Двадцать. Просто думаю какие мы будем, когда будем этими двадцатью процентами.
— Не знаю Перси. Но не такими как прежде.
— Двадцать процентов. — так думал Перси, глядя, как койки в помещении учебной роты одна за одной пустеют. Уходили многие. Кто-то не выдержал придирок Тора и физических нагрузок , кто-то не выдержал дисциплины и сорвался, кто-то уходил сам. Перси, его сосед Джимми Йол, умница и добряк, как оказалось уже имеющий докторскую степень за какое-то изобретение в области киберинженерии, толстушка Элла Покацки, родом с какой-то фермерской планеты возле Границы, Надин Берн, рослая смуглая девушка с Вегана, Итан Лоуленс, весельчак и балагур — они как-то незаметно стали держаться друг друга. Джимми и Итан откровенно ухаживали за Надин, Элла смотрела на нее как на старшую подругу и Перси не мог не признаться себе, что она очень обаятельная девушка.
Надин лучше их всех проходила тесты и экзамены и при этом умудрялась выглядеть свежей и отдохнувшей. Перси не помнил ни одного раза, когда бы он видел ее уставшей или раздраженной, казалось, что внутри этой девушки прячется маленький вечный двигатель. Даже вечный флотский маразм не мог поколебать ее спокойствие и веру в себя. Как-то негласно они решили, что если кто-то из них и станет пилотом, то это будет конечно же Надин. Двадцать процентов Надин, так они ее называли. Нагрузки возрастали, а по вечерам Перси вынужден был отрабатывать многочисленные наряды вне очереди. Во флоте все перпендикулярно или параллельно! Флот это вам не пехота! Здесь дураков не держат! Дежурный! Почему бардак здесь и там? Живете, как свиньи в берлоге! Бабы голые, пардон, девушки, бабы голые говорю везде приклеены! Здесь вам не тут! Это флот, вашу мать! И вашу тоже, курсант, раз уж вы мне напомнили! — Перси хохотнул, вспомнив последние перлы преподавателя по строевой подготовке, педанта и зануды Богомилова. И как только, они все уже казалось привыкли к ритму казарменной жизни и освоились, как только стали считать себя уже почти прошедшими первый этап — наступила 'адская' неделя.
— РОТА! БЕГОМ! МАРШ! — день начинался как обычно, с неспешного кросса, и когда они уже приближались к казарме, и Перси думал исключительно о завтраке, именно тогда мастер-сержант вдруг завернул роту в совершенно другом направлении.
— Отставить разговорчики! — рявкнул он на ходу, пресекая недоуменные перешептывания: — Всей роте по одному штрафному баллу и еще пять тому, кто скажет хоть слово после этого! — и рота побежала дальше. Они миновали полосу препятствий, вернулись обратно на плац, обежали его кругом, сделали крюк к складам и полигону, не останавливаясь ни на секунду. Было уже одиннадцать часов дня, когда сержант наконец остановил их. Все устали и зверски хотели есть, а Перси так вообще умирал от голода.
— Рота! Упор лежа! Отжимания! Пошли! — мастер-сержант взмахнул рукой и сержанты — командиры взводов разбрелись по своим отделениям, следя, чтобы никто не мухлевал. Перси про себя отметил тот факт, что Тор обычно говорил число отжиманий — пятьдесят, двадцать, тридцать… На этот раз он просто сказал — отжиматься. Это сколько? На всякий случай Перси решил не рвать когти и не пыжиться как Итан, который отжимался как заводной механизм, по два раза в секунду, а экономить силы. Он оказался прав. Они отжимались и отжимались, но команды — 'Отставить!' все не было. Перси уже давным-давно сбился со счета, кто-то во втором отделении без сил свалился на землю, но мучения все продолжались.
— Работать! Работать! Не валяться тут как беременные селедки! Что? Кровь идет носом? Да, можно лечь. И продолжать делать упражнения на пресс. Медик! Поставить этого обкурыша на ноги, что за солдат, еще даже двенадцати нет, а он уже сознание потерял! — зверел Тор, подстегивая их. Через полчаса уже большинство лежало на плацу, пытаясь поднимать ноги — упражнение на пресс. Только тогда Тор наконец поднял их и повел в расположение роты.
— Хорошо поработал — хорошо поел! Во время обеда получите двойную порцию! За завтрак, ну и может быть за ужин. Рота — бегом… МАРШ! Взводный! Ну-ка пни отстающего ублюдка! — под аккомпанемент воплей они прибежали в столовую. Руки и ноги дрожали, голова кружилась, а есть не хотелось до тошноты. Перси едва не выблевал свой первый же глоток супа. По рядам прошлись взводные, раздав каждому фляги с водой.
— Ешь, Перси… — сказал Итан, давясь котлетой: — Что-то мне подсказывает, что ужина у нас может и не быть.
— Лучше будьте с едой поосторожней, не набивайте себе брюхо. — возразил Йол: — если сейчас дадут опять усиленную нагрузку, только себе повредишь. Лучше супу выпей. У тебя, вон запасы какие.
— Это НЗ. — ответил Перси. Обижаться или подкалывать в ответ уже не было сил.
— РОТА! Закончить прием пищи!
— Черт!
— Сэр, но я не доел, сэр!
— Какого черта, сынок, ты думаешь, что враг будет сидеть и ждать пока ты наполнишь свое брюхо? Встать! Пятьдесят отжиманий! Быстро! Остальные — строиться у выхода! Толстая задница сзади — два штрафных балла, шевелится быстрее надо! — Перси затравленно оглянулся, подумав, что опять попал, но выяснилось, что гнев сержанта упал на Эллу Покацки. Перси сперва обрадовался, а потом устыдился своей радости. Когда она оказалась рядом, он сочувственно сжал ей предплечье. Та благодарно кивнула головой.
— БЫСТРЕЕ! Даже ваши бабушки шевелятся быстрее чем вы, планетарные улитки. РОТА! БЕГОМ! МАРШ! — и они опять побежали. Под вечер, когда уже стемнело Тор бросил их на полосу препятствий. Все уже устали, начали совершать ошибки, двое сломали себе ноги, столкнувшись на бревне и упав с высоты трех метров, Йол едва не захлебнулся в грязевой яме, а уж сколько было синяков и ссадин — не сосчитать. Когда все уже валились с ног Тор заявил, что они уже готовы следовать в казарму… вот только пробегут напоследок десять километров. Как и следовало ожидать взрыва энтузиазма это не вызвало, но учебная рота вяло потянулась на полигон. Они фактически проползли эти километры, несмотря на заверения сержанта о том, что это уже все на сегодня и чем дольше они будут бегать, тем меньше будут спать. Просто уже не было сил. Когда все пришли в расположение и построились вдоль стен Перси уже фактически спал с открытыми глазами.
— Самые смышленые девочки и мальчики наверное уже догадались, что у нас началась 'адская' неделька. — сказал Тор, не отпуская их по постелям.
— В связи с этим хочу кое-что вам, обезьянам сказать. Во-первых это касается тех хитрожопых мартышек, что сломали себе ноги или руки или прикинулись больными иным способом. Их конечно никто не отчисляет, но им придется пройти 'адскую' неделю с самого начала и снова. Этот день не засчитывается. Это раз. Я обещаю, что мы будем к ним предельно внимательны. — Тор просто расплылся в улыбке.
