— Что-что?
— В смысле — самое зашибенное.
— А.
— Никакое общество мол без этого обряда не обходится. Ну, вспомни, у вас в академии, еще в детстве для новичков испытания были?
— Ну, были.
— И большей частью какие-нибудь унизительные, или трудные, или …
— Да нет, надо было только спрыгнуть с здоровенной башни за городом. Ничего опасного на самом деле, когда человек забирался на нее, ему завязывали глаза и раскручивали, так, чтобы он потерял ориентацию. Потом подводили не к краю башни, а наоборот, к центру, где была небольшая комнатка, туда накидано всяких матрацев старых и говорили — прыгай, мол. На самом-то деле ничего опасного. — сказал Перси, вспоминая, что когда-то и он прошел через это.
— Эй, но парень, которого вы подвергали испытанию не знал об этом, верно? Так что не надо мне тут…
— А тебя подвергали такому обряду здесь, во флоте?
— А как же. Только у них на мне прокол вышел. — Иклан блаженно зажмурился, вспоминая.
— Понимаешь, у них во флоте как правило самые тупые тесты. Ну, подошел ко мне старший бригады, а я тогда рядовым первого ранга на канонерку устроился, так вот, подошел и говорит — бери своего дружка и два напильника и вот вам целый день, чтобы выпилить кусок шпангоута, длиной около десяти метров. У канонерок ранней серии, типа 'Белхолдер' шпангоуты прямо по внешнему борту идут, снаружи выпирают, как ребра у загнанной лошади. Мы тогда в Гангуте стояли, на внешней орбите в портовых доках, для погрузки. Ну, вылезли мы с товарищем наружу, уселись на корпус, поглядели на шпангоут и такая тоска нас взяла — не поверишь! Шпангоуты из прочнейшего сплава, дюраллой пополам с атомарным никелем, толщина в два с половиной метра и у нас в руках два напильника! Обалдеть. Ну, конечно же ясно, что на самом деле никто и никогда эти шпангоуты не перерезал, а что это ловушка для простачков, но мы-то об этом не знали! Сидим, значит, пилим, потихонечку в отчаянье впадаем. И тут внизу — бригада девчонок из портовой ремкоманды. У них своя работа, у нас своя. Заболтались о том, о сем, мой товарищ с одной из девочек так вообще с одной планеты оказался, земляки, так сказать. А глазища у нее, не поверишь, и грудь…
— Ты не сбивайся, что там дальше-то? — Перси знал, что о женщинах Иклан может говорить практически вечно.
— Ну, так вот, говорим, так и так, задание дали идиотское, фигня какая-то да еще и напильниками. Девчонки глянули и говорят и правда, дикость какая, мы, говорят, вам поможем. Ну, тут они достали инструменты и понеслась. У них не какое-нибудь фуфло, вроде этого плазменника была, а настоящие калиброванные молекулярники, мощные и переносные. Так они за две минуты нам кусок этот вырезали и с помощью крана на платформу положили. Представляешь? — Иклан хохотнул: — Мы с приятелем сидим себе на этом куске шпангоута, болтаем о том, о сем и тут на нас старшой налетает: — мол, какого хрена сидите, когда работа не сделана? Он-то думает, сейчас мы лапки кверху и скажем — не можем, мол, выполнить. А мы говорим — да сделали уже все. Он — как? А мы — да так. И в сторону отходим, чтобы он увидел, на чем сидим. Он как понял, что это за кусок, да как на корабль посмотрел… таких ругательств я до сих пор нигде не слышал. А ведь во флоте уже почти пять лет. Такая поднялась потом буча, клянусь Икландом! Корабль из строя на полдня вывели, повредили казенное имущество, да то, да се…
— И что вам было?
— А ничего не было. Приказ об распиливании шпангоута был? Был. Мы просто его выполнили. А старшому потом влетело по первое число за его идиотские тесты на совместимость стажеров с флотским дебилизмом . Эхх, было времечко…
Глава 27
Быт большого корабля был организован как и все во флоте — надежно, прочно и безыскусно. Три смены по восемь часов, красная, синяя и черная, каждая из которых жила своей жизнью, вставала и ложилась в свое время. И только в случае боевой тревоги или учений, которые так любил устраивать адмирал, люди из разных смен вставали бок о бок. А потом, после отбоя тревоги все опять шло своим чередом — дежурная смена оставалась, спящая с ворчанием шла расстилать койки, а бодрствующая возвращалась к развлечениям, учебе и тренировкам. Только у Перси не было места в этой суматохе, ведь он был приписан к пилотам палубных истребителей, но собственного судна у него не было. А потому, он конечно же вскакивал при оглушительном реве сирены, спешно напяливал СК2М, закрывал забрало шлема, дожидался полной откачки атмосферы и бежал в ангар В-13, но этим все и исчерпывалось. Там он стоял возле шкафа с ЗИП и с тоской наблюдал как 'дикие кошки' ловко впрыгивали в свои грозные машины, напоминающие серебристых акул с нарисованными на корпусе желтыми глазами и когтями, а стоящий, широко расставив ноги, напротив статс-захватов лейтенант Уистлер выразительно поглядывал на часы. Стальные станки захватов приподнимались вверх вместе с истребителями, гасли огни освещения, спешно разбегались прочь механики, и створки внешних портов отсека В-13 расходились в стороны, обнажая черное нутро пространства. Нанесенные фосфосцерирующей краской желтые глаза на фюзеляжах истребителей радостно вспыхивали, загорались огни маневровых двигателей и под ногами мягко вздрагивала палуба — истребители были готовы к вылету. Потом, как правило следовал отбой тревоги, створки портов закрывались, загорался ослепительный свет дневного освещения ангара, с шипением поступал воздух, открывались колпаки истребителей и следовала команда — 'Атмосфера!'. Пилоты собирались возле лейтенанта, а тот делал замечания, весело шутил с некоторыми, некоторых журил, но никто не замечал Перси. Его как будто не существовало. И после отбоя, когда все шли по коридорам, похлопывая друг друга по плечам и весело похохатывая, он старался выйти последним. Так было больше похоже, что он просто задержался в ангаре. А дни шли за днями, и никто не давал никаких поблажек. Суда шли в обычном режиме, выходя за внешнюю орбиту системы Прайма. С открытием гиперпространственных перемещений огромные расстояния были покорены человеком в считанные секунды. Однако, существовал ряд ограничений, которые и привели к нынешнему положению дел. Точное перемещение в гипер, или как его еще называли — нуль-Т, было возможно только если на том конце был установлен приемник, как это сделано во всех гражданских нуль-воротах. Но для перемещения флота в место, где такого приемника нет, было необходимо сперва выйти за пределы внешних орбит системы, так как гиперпривод не работал внутри звездных систем, внутри так называемого радиуса Мейхлера, затем совершить скачок, а потом уже, войти внутрь другой системы. Таким образом, хотя сам скачок, мгновенно пожирающий сотни тысяч парсеков, был мгновенен, основное время путешествия составляли путешествия внутри системы на обычных, гравитационных или поточно-импульсных двигателях, которые и занимали от двух до трех недель, в зависимости от размера системы. И вот, однажды, в 'синюю' смену, Перси услышал характерный вой сирен — корабль готовился к гиперпрыжку. Отдельная тридцать восьмая эскадра императорского военно-космического флота отправлялась в систему Айм.
— Система 'Айм'. Состоит из пяти планет и мощного пояса астероидов. 'Айм-3' имеет пригодную для дыхания атмосферу, хотя условия жизни на поверхности довольно-таки суровые. Постоянные перепады температур порождают мощные сезонные ветра. 'Айм-4', атмосфера практически отсутствует. И 'Айм-2', иначе известный как 'Вериока'. Жемчужина системы. Водный рай. В перспективе — отличный курорт, однако в данный момент на этих пляжах загорают только работяги с военных заводов Империи. В системе расположен один из крупнейших промышленных центров. Близость ресурсов, энергетическая независимость и собственная рабочая сила с 'Айм-2', породила практически автономное производство, чрезвычайно выгодное для 'Людвиг Инкорпорейтед', компании, владеющей большей частью недвижимости в этой системе. Здесь производят почти все — от товаров легкой и пищевой промышленности до дредноутов и сверхточных компьютеров. Обратите внимание на последний пункт. Тактические компьютеры. Компьютеры, слияние с которыми, превращает простой истребитель в совершенную машину уничтожения. Производить подобные компьютеры могут позволить себе лишь немногие государства. Альянс и Конфедерация. Ну и, конечно же Империя. И только этот факт превращает их в сверхдержавы. Тактика современных боев в пространстве говорит о том, что во главу угла ставятся именно малые суда с огромной разрушительной мощью. Каганат не в состоянии производить подобные машины. В силу ряда причин. В том числе и экономических. Но в том случае, если мы смогли бы захватить систему Айм… Теоретически, достаточно удерживать систему в течении одного месяца, времени, достаточного для полного перевооружения нашего флота и установки на малые суда тактических компьютеров. Это легко сделать — система фактически отрезана от внешнего мира. Почти все, кроме некоторых особых деталей, деликатесов и роскоши, производится на месте. Нет туристических рейсов, поставки секретны и пресса не поднимет шумиху. А мы будем по-прежнему отвечать на все запросы, как будто все под контролем имперцев. Тогда, через месяц, наш флот сможет оказать сопротивление ударно-истребительным частям Империи, а благодаря тому, что бои будут происходить вблизи наших баз, мы будем иметь преимущество почти в два раза. То есть — если мы откусим этот кусок, то мы сможем отторгнуть его от Империи. И выйти на уровень сверхдержав. Остается только один нюанс. В этом районе постоянно дежурит одна полностью укомплектованная эскадра. В ее составе обычно до тридцати больших и средних судов. Соответственно, в составе ударно-истребительной группировки около пятисот малых и сверхмалых судов противника. Флот Каганата состоит из двадцати подобных эскадр. В район мы можем выслать десять, но даже при таком соотношении сил, противник легко разобьет нас. Один истребитель с тактическим компьютером в бою стоит десяти, а то и двадцати без такового. И здесь в дело вступит наш секретный проект. Ю-зет. Нейродеструктор. При подрыве кобальтово-иридиевого сердечника энергия через особые антенны выходит наружу, пережигая все, что работает на субчастотах. А как мы знаем, именно на них работает связь 'человек-машина', установленная на всех нейрошунтах. Это выведет из строя все включенные тактические компьютеры и нанесет травмы операторам разной степени тяжести — в зависимости от индивидуального индекса нейроадаптации. Таким образом, операция состоит из трех этапов. Первый — уничтожение группировки имперских войск, вторая — удержание сектора в течении месяца. На этом этапе необходимо обеспечить полную изоляцию сектора, чтобы ни один байт информации не просочился в Империю. И третий этап, который наступает после полного перевооружения нашего флота. Отторжение системы Айм от Империи. Таков наш план, господа. — Элмер обвел взглядом собравшихся и слегка улыбнулся уголками губ. Он знал, что все собравшиеся, включая Элейну, бывшую предводительницу Джаннской Сунны, ненавидят Империю и ее тяжелую руку в боевой перчатке. Вот пошевелился Орг Деклан, больше похожий на носорога, глава Совета системы Эрт, так назывемого Совета Пяти Миров, за ним стояло двадцать тяжелых дредноутов класса 'А', сотня линейных кораблей и несколько тысяч легких истребителей:
