– Шампанское, Джонни? Почему шампанское?
Джонни мило и обаятельно улыбнулся, пожав плечами.
– Отмечаем вашу первую ссору. Со стороны смотрится очень круто: одна кипит, как чайник, а другая с безразличным видом смотрит в одну точку, явно не воспринимая ни слова из того, что…
Джессика резко развернулась к Лив и заметила, что та действительно ее не слушает, болтая трубочкой в остатках коктейля в своем бокале.
– Лив! – возмущенно воскликнула она.
Лив вдруг отчетливо поняла, что после слов «ты разве не понимаешь…» действительно ушла в свои мысли и абсолютно не знала, о чем разорялась ее сестра. Угрюмо выдохнув, она посмотрела на Джесси, подняв брови.
– Что? Прости, Джесс, у меня аллергия на повышенные голоса… Сразу отключаюсь! Ты что-то говорила? – она мило надула губки и быстро добавила, видя, как сестричка снова заводится, готовая оседлать своего конька:
– Ах да. В следующий раз, когда я соберусь куда-нибудь слинять, кину тебе адрес смс-кой.
Джессика покачала головой.
– Ты ведешь себя, как маленькая, Лив. Ладно, проехали. Но как ты могла так унизить отца на ужине?? Ты хоть понимаешь, что подорвала его авторитет у очень влиятельных людей? Теперь ему придется вновь завоевать доверие и беспрекословную власть, чтобы его боялись, как и прежде! Ты знаешь, что подчинение основано на страхе, и…
– Ну вот, опять. – пожала плечами Лив. – Сестричка, я отключаюсь, когда закончишь – просто хлопни меня по спине. – и Лив перегнулась через стойку, за которой хохочущий Джонни так опрометчиво оставил бутылку шампанского и, налив себе бокал, погрузилась в свои мрачные мысли, опять полностью игнорируя крики Джессики.
Оливия думала о том, что не может избежать исполнения воли отца. Да, ей придется выйти за этого ублюдка Уолша… Но об этой проблеме она подумает через полтора месяца. А сейчас ей необходимо во что бы то ни стало уменьшить свою зависимость от отца. У нее были свои сбережения, которые она копила всю жизнь в пансионате, но в переводе на доллары этого было недостаточно. Тогда Лив вспомнила о своем трастовом фонде. Родители открыли его сразу после ее рождения, и с тех пор сумма на счете регулярно пополнялась. Оливия знала, что это будет неправильно, но ей необходимо было с чего-то начать… Она не будет зависеть от него, и ей плевать на его охрану, дорогие особняки и машины. Она почти всю жизнь жила в минимальных удобствах, и ее это устраивало. Лив не собирается пользоваться благами отца, не будет влезать в его бизнес. Она начнет собственную жизнь, и чем меньше ей придется пересекаться с Эйденом, тем лучше для нее… и для него.
Звук включился. Лив заметила, что выпила почти всю бутылку и что Джессика угрюмо молчит, сложив руки на груди, обиженно отвернувшись. Джонни рядом не было, и Оливия вдруг ощутила укол вины за то, что так обошлась с сестрой. Она вздохнула и проговорила:
– Прости, Джесс, что не смогла сохранить самообладание и прикинуться пай-девочкой в глазах этих уголовников! Поверь, дочка-психопатка не очень помешает тридцатилетнему стажу железного короля в устрашающей мантии. – Оливия налила себе еще бокал и услышала, как Джесси хмыкнула. Посмотрев на ее лицо, Лив заметила мелькнувшую улыбку и серьезно выпалила:
– Сестра, я съезжаю из «Пантеона».
– Что-о-о??? – завопила Джесси. – Исключено! Лив, ты там в безопасности, ты…
– Джесси. – жестко проговорила Лив. – Я не буду жить в его отеле! Я позабочусь о себе сама.
– Ты чокнутая. – услышала Лив веселый голос Джонни, непонятно как оказавшегося рядом с ними. Он огненно смотрел на Лив, чуть прищурившись, но в его тоне не было осуждения. Его проницательные глаза внимательно вглядывались в ее лицо, и Лив тихонько вздохнула. Кажется, он слишком хорошо понимал ее, и от этого ей было немного странно, но и чертовски приятно. – Ладно. Мы переедем. Но придется взять дополнительную охрану, думаю, Бобби и Ларри одни не справятся, да и мои ребята уже немолоды…
Лив удивленно уставилась на него.
– У тебя что, тоже есть охрана??
– Я же сын Оливера О-Коннела, ты забыла, Оливка? – спокойно, без какой-либо гордости или заносчивости напомнил он.
Но тут Лив сообразила:
– «Мы» ??? Что еще за «мы» ?? Я переезжаю одна, и это не обсуждается!! Даже не думайте, что я горю желанием тащить за собой целый полк!
Джессика и Джонни переглянулись, и Джесс устало проговорила:
– Как это ни прискорбно, малышка Лив, но вынуждена признать, что этот выскочка прав. Тебе нельзя одной. Ты подвергнешь себя смертельной опасности, а я не хочу терять тебя снова.
Лив злилась из-за их чрезмерной опеки, ее раздражало, что они указывают ей, что делать и как жить, но… она всю жизнь была одна, мечтая о семье. И вот теперь у нее есть семья… И куча сопутствующих проблем. Но она вдруг испытала внутри себя невероятное новое чувство, замещающее постоянный гнев и раздражение… Это была тихая радость… Радость, что есть люди, которым она небезразлична, которые заботятся о ней… И ей было так приятно… Но…
– Нет, нет и еще раз нет! – холодно и властно проговорила она. Все-таки они слишком тесно соединяли ее с отцом и его мафиозной жизнью и деятельностью. А она привыкла самой о себе заботиться.
Джесси нахмурилась, а Джонни ярко и притягательно улыбнулся, продемонстрировав потрясающие ямочки, сияя веселым, но мужественным обаянием, как будто вместо фразы Лив он услышал: «Да, да и еще раз да!».
Глава 6
Прошла неделя.
Лив влезла в свой трастовый фонд, как и планировала. И сняла простую двухкомнатную квартиру в бедной части нижнего Ист-Сайда, обыкновенную, скромную, но зато расположенную подальше от логова отца и его личных притонов. А еще теперь у нее была своя машина. На одном из авторынков Лив купила «Понтиак Файерберд» 1969 года выпуска, потрясного фиолетового цвета с белым кожаным салоном. Эта машина была прекрасной и относительно недорогой, но когда Лив затормозила на ней около своего пятиэтажного многоквартирного дома, Джонни рассмеялся и заявил:
– Эта старушка прослужит тебе еще полчаса, после чего, Оливка, тебе придется толкать ее на свалку истории… О, нет-нет, сначала на выставку ретро-автомобилей, а уж потом – на свалку.
За это Лив пнула его по коленке и четко указала путь, по которому советовала ему пойти.
И да, Джонни и Джессика жили в одной из комнат ее «огромной» двухкомнатной квартиры. Отвязаться от них она так и не смогла. В начале недели отец все время трезвонил по телефону, требуя, чтобы Лив вернулась в отель, пытаясь убедить ее, что это необходимо для ее блага, и отчаянно ругая за то, что девушка растрясла трастовый фонд, когда у нее есть золотая карта с неограниченным лимитом. Однако вскоре Эйден, видимо, понял, что Лив все равно сделает все по-своему, и перестал звонить ей, теперь обо всем узнавая от Джессики и приставив к их квартире усиленную охрану.
