Лив болезненно нахмурилась.
– Я же уже… – и вдруг ей в голову пришла яркая картина… Она на полу, умирает от боли, а этот ублюдок наносит ей удар за ударом, еще и еще… Эти ботинки… – Чтоб мне провалиться на этом месте!!! У них у всех были ботинки фирмы «GY»!
Она резко вскочила от своей догадки, тут же скорчившись пополам, но плюнув на боль, закричала:
– Я так и знала! Так и знала, что это сволочной дегенерат Уолш! Я убью его, убью, разорву этого урода своими руками… я…
– Оливка, Оливка! – прикрикнул на нее Джонни. – Успокойся.
– Дочка, дорогая, ты уверена? – встревоженно проговорил отец. – Мы должны знать сто процентов, потому что когда выдвинем против них оружие, это должно быть справедливо. Так ты совершенно уверена? Тебе не показалось? В такой ситуации…
Лив злобно всплеснула руками, закричав:
– Отец! Ты что, думаешь, я из ума выжила? Этот дьявольский ботинок несколько раз прилетал мне в лицо и грудь, я уже не говорю о животе! С такого расстояния только слепой может не разглядеть!
Эйден вдруг резко поник и тут же подошел к Лив, положив руки ей на плечи:
– Прости, милая, я совсем забыл, что тебе больно! Брайан, позвони доктору Калебу, он сегодня же должен осмотреть ее!
– Да, босс. – гробовым голосом ответил Брайан.
Эйден плюхнулся на диван и закурил:
– Если это Генри… Тогда возникает вопрос – почему? Он никогда не пытался пойти против меня, мои силы всегда были больше, и я могу стереть его в порошок… Зачем? Где мотив? Мы собирались объединиться… Лив, может ты все-таки ошиблась?
Лив сложила руки на груди и жестко покачала головой.
– Отец, как ты можешь во мне сомневаться? И кстати, если ты не забыл, одного из ублюдков я убила, и он все еще там, у нас дома.
Эйден и Джонни переглянулись.
– Черт возьми, она права! И Джесс тоже там… – с болью добавил Джонни, но тут же строго посмотрел на отца Лив. – Мы должны поехать туда и увидеть своими глазами.
Эйден кивнул, решительно вставая.
– Проклятье, почему мы сразу до этого не додумались? Брайан, звони в полицию, сообщи о том, что произошло, и замни это дело. Дэйв, Мэтью! – крикнул он за дверь и на пороге через секунду возникли двое охранников. – Готовьте кортеж, мы выезжаем через три минуты.
Все кругом тут же засуетились, и ровно через три минуты кортеж из шести машин на улице был готов и полон вооруженными людьми Мартинеса. Лив, Джонни и Эйден сели на заднее сиденье великолепной черной, бронированной «Ауди», и всю дорогу отец уговаривал дочь поехать сразу к доктору, на что Лив упрямо отвечала угрюмым молчанием. В конце концов, Эйден сдался и задумался о своем, глядя через слой черной тонировки на темную улицу.
Вокруг дома, в котором жила Лив, Джесси и Джонни, уже стояли несколько полицейских машин с включенными мигалками и одна карета «скорой помощи».
Лив снова почувствовала дрожь и дикую боль в душе.
Она боялась взглянуть на сестру, не верила, что та больше не улыбнется ей, не подбодрит, не прочитает нотацию… Больше не будет ее красивого смеха, теплого голоса, доброго взгляда… Лив чувствовала в душе неописуемую радость, когда снова обрела семью в лице родной сестры, и теперь она потеряла и ее… И снова дикое чувство невероятной потери и боли от оторванной частички ее души поглотили ее.
Она видела подавленные горем лица отца и Джонни и представляла, что им в тысячу раз хуже. У них с Джесси есть общие воспоминания. А воспоминания делают горе невыносимым.
В квартире их встретил старший лейтенант полиции Льюис Бэнг. Он осмотрел своих снующих туда-сюда коллег и немного испуганно склонил голову перед Эйденом, начав:
– Мистер Мартинес, приносим искренние соболезнования по поводу дочери… Мы скорбим вместе с вами и пусть земля ей…
– Где она? – дрожащим голосом прорычал отец, и коп вздрогнул, показав на комнату Джесси:
– Там, сэр. Может быть… может вам что-то нужно…
Но Эйден и Джонни уже ворвались туда, парализовано глядя на распростертое на полу тело Джесси. Суетившиеся вокруг полицейские как-то разом отступили, ожидая дальнейших указаний с некоторым испугом. Эйден бросился к дочери, подняв ее голову и прижав к себе. Он плакал и шептал ей что-то на ушко, и был совершенно безутешен. Джонни тоже опустился рядом с Джесс на колени и взял ее холодную руку. В его лице была отстраненная решимость, ярость и жажда мести… Но одинокая слеза все же скатилась по его щеке.
Лив не подходила к ним, молча наблюдая из дверного проема, прислонившись к нему плечом и сложив руки на груди. Она плакала, и каждую клеточку ее тела наполнял горячий, сводящий с ума, гнев. Она отомстит за сестру. За единственную родственную душу во всем мире. И она не боится смерти.
Через какое-то время лейтенант Бэнг тихо вмешался:
– Мистер Мартинес… Один из преступников мертв. Он на кухне. Из первичного осмотра можно предположить, что он относился к афро-американскому преступному синдикату «Острый нож» …
Лив резко очнулась и с невероятным гневом заорала:
– Что за бред ты несешь, чучело??? Какой еще «Острый нож» ?? Я лично…
И в этот момент рядом с ней вихрем возник Джонни и так сильно схватил ее за руку, что Лив опешила, вытаращившись на него, но затем вырвала руку и рванула на кухню.
Тело лежало на том же месте, лицом вниз. Только это был явно совсем другой человек. Лив не верила глазам. Она медленно подошла к нему, потеряв дар речи. Рядом с ней вдруг внезапно оказалась толпа полицейских, отец, Джонни, и лейтенант Бэнг спокойно проговорил:
– Труп мужчины, заколот ножом прямо в сердце, смерть наступила где-то между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи, практически сразу после убийства вашей дочери. Видимо в квартире находился еще кто-то… – и тут он посмотрел на Лив. – Судя по побоям и вашему внешнему виду, это были вы, мисс Мартинес. Соседи подтвердили, что вы никуда не выходили весь день и были с сестрой одни, когда произошло нападение. Вероятно, вы и закололи одного из нападавших, и теперь я прошу опознать его тело.
Лейтенант развернул труп лицом вверх, и Лив увидела маску номера два на его голове, а веки и губы, обнаженные через круглые прорези, принадлежали черному мужчине…
Лив истерично захохотала.
– Да, фараон-умник, признаюсь, я заколола одного из подонков кухонным ножом… Можете меня арестовать. Но этого жмурика я впервые вижу! Это же негр! – Лив закрыла лицо руками и снова залилась хохотом. – Когда я сбежала, они были еще в квартире! Это они подменили труп, чтобы замести следы! Чертовы ублюдки!
– Лив. – взял ее за плечо отец. – Ты же видишь – это не человек Генри. Тебе показалось… Смотри, обыкновенные ботинки… Ты была в панике и ужасе и просто…
– Обозналась?!? – закричала Лив, схватившись за голову. – Отец, говорю тебе, они подменили труп, а номера два унесли с собой!!! Почему ты мне не веришь, дурья твоя башка??? А в общем – к черту! – Лив махнула на него рукой и понеслась к себе в комнату. – Мне плевать на твое мнение, плевать, веришь ты мне или нет! Надеюсь, ты сдохнешь не в одиночестве! Прощай, осел!
