– Так я что-то не поняла… Ты приедешь??
– Лив!!! – крик из трубки эхом разнесся по квартире, и Джонни с Максом еле сдерживались, чтобы не захохотать. – Я никуда не поеду, пока ты не объяснишь мне, зачем…
Лив притворно вздохнула.
– Ну ладно, мистер Мартинес. Я действительно погорячилась. На этой встрече мне понадобятся люди с железобетонными нервами, а не старые дядьки, визжащие, как поросята. Спокойной ночи, король боссов, спи дальше. – язвительно и гневно проговорила Лив и бросила трубку, тут же достав сим-карту и разломав ее пополам.
Подняв глаза, она обнаружила, что Джонни и Макс одинаково шокировано таращили на нее глаза и, не удержавшись, хмыкнула:
– Что уставились, как парочка лемуров? Он приедет, это я вам гарантирую. Ну что еще? – раздраженно спросила она, видя, что парни как-то странно переглянулись, продолжая пялиться на нее.
– Как ты разговариваешь со старшими?!? – укоризненно спросил Макс. – Никакого уважения. Ладно, мистер Уолш может быть и подонок, но ему, вообще-то, всего лишь пятьдесят два. Он не старый хрыч и не… что ты там говорила?.. Не Санта Клаус и не старый пердун.
– Да, а что насчет твоего отца? – подхватил тем же укоризненным и проникновенным тоном Джонни. – «Старикашка»? Или это: «старые дядьки, которые визжат, как поросята» ??? Он за такие слова уже любого бы на твоем месте раздавил, как клопа! Лив, он все-таки самый влиятельный босс мафии, как-никак! Ай-яй-яй…
И парни принялись осуждающе качать головами и цокать языками, и Лив не сразу поняла, что они просто шутят над ней. Вскочив с дивана, она возмущенно воскликнула, указав на них пальцем:
– А не пойти бы вам, знаете куда… Старый пердун? – вдруг удивленно посмотрела Лив на Макса. – Я никогда не называла Генри Уолша старым пердуном! Опять ты все перепутал, павлин, это высказывание относилось к тебе! А ты, фонарь под глазом… – начала было Лив, переведя гневный взгляд на Джонни. – Я, кажется, когда-то предлагала тебе забыть, как меня зовут? Вот сейчас самое время!
И она улетела на кухню, кипя от гнева, как вдруг услышала сзади невероятный хохот, и эти двое ржущих коней уже развязной походкой входили за ней на кухню.
– Оливка, ну не злись, мы пошутили! – хохотал Джонни. – И, кстати, почему это я фонарь под глазом?
Лив только сейчас поняла, что они действительно шутили над ней, и еще больше разозлилась. Джонни присел около нее на корточки, игриво и невозможно обаятельно улыбаясь, сияя своими зелеными глазами. Он был невероятно красив, и Лив действительно не могла на него злиться, поэтому просто пнула его по коленке, уронив друга назад и вылетела из кухни, на ходу толкнув Макса в плечо и проговорив:
– Я ошиблась, ты синяк на коленке, Джонни! И не ходите за мной! – крикнула она, уже скрываясь в своей комнате.
Макс и Джонни переглянулись и снова захохотали.
– Эй, эй, подожди, белоснежка, мы же еще не поговорили о том, что значит «никогда… никогда…» ну и так далее! – крикнул ей вдогонку Макс, все-таки идя за ней через гостиную к ее двери.
Лив с болью сжала зубы. Какая же она трусиха, все-таки! Но она пока не может, нет, не может поговорить об этом…
– Отвали, Макс, мы ни о чем говорить не будем, это все! – воскликнула она через дверь. – Между нами ничего не было и не будет! И я, как девушка, имею право отказывать без объяснения причин! – снова громко заявила она и шепотом добавила:
– Наверное…
– Хорошо. Как хочешь. – вдруг безразлично ответил Макс, и Лив как будто оглушили… Раздались шаги и негромкий хлопок: Макс ушел в свою спальню.
Лив схватилась за голову и снова упала на кровать, не сдерживая слез. Ну вот и все. Из-за своей глупости она его потеряла. Навсегда. Теперь больше не будет этого взгляда, поцелуев, его горячих рук… Ничего не будет из-за ее дурацкого страха признаться ему в своей невинности. Да и пусть бы рассмеялся! Или сделал удивленные глаза! Или даже сказал бы какую-нибудь обидную шутку! Но остался бы с ней, как бы ни был плох этот первый раз… И может даже после этого у нее был бы шанс, что он захочет снова с ней встретиться… А теперь все, отношения разорваны окончательно и он устал добиваться ее так долго… Это действительно кому угодно надоест.
И так, утопая в слезах самобичевания и страданий от разбитого сердца, Лив, наконец, смогла уснуть.
Глава 23
На заднем сиденье автомобиля лежала груда оружия, сваленного в кучу. Там были и «Ремингтоны», парочка «Бушмастеров», четыре «Кольта» и всеми любимые М16. И все это лежало слева от сидящего посередине Макса, в великолепном костюме, гармонирующим с его черными волосами, в белой рубашке и черных туфлях. Он безмятежно улыбался, хотя его руки были заведены за спину и туго связаны скотчем, а глаза горели предвкушением адреналина, огнем и диким азартом. Ну а в остальном, он явно не волновался.
Лив сидела впереди, сжимая маленькими ручками в черных кожаных перчатках руль потрясающего и тоже черного, бронированного «Кадиллака Эскалэйд», открыто демонстрируя свою принадлежность к фамилии Мартинес, и тоже, в общем-то, мало волновалась по поводу того, как все пройдет. Ее больше всего беспокоило то, как к ней теперь относится Макс и что он о ней думает.
Весь день он практически не разговаривал с ней, не считая рабочих вопросов и проработки плана, в целом, он вел себя как ее дальний знакомый, не более того. Лив так сильно злилась на себя и на него за это, что почти не понимала ничего из того, о чем они втроем пытались договориться. И сейчас, взглянув на огненно сияющего в предвкушении хорошей разборки Макса в зеркало заднего вида, она испытала тупую, ноющую боль в сердце и отчаянно желала, чтобы он посмотрел на нее… Посмотрел, как тогда, впервые в баре, и потом, у нее дома… И вдруг он как будто почувствовал ее взгляд и она увидела, как он медленно и страстно оценивает ее своими синими глазами с ног до головы. На Лив были замшевые, черные туфли на высоком каблуке, черные плотные капри, обтягивающие ее стройные ножки снизу до верху и декоративно разрезанные на коленях и бедрах в нескольких местах, и просторная футболка из тонкой белой ткани с большим вырезом от плеча до плеча, в который эти плечи, то одно, то другой, периодически и показывались, а так же с милым принтом спереди, изображавшим котика, который, однако, не смог скрыть виднеющийся под тонкой тканью ярко-розовый ажурный лифчик, поднимающий ее красивую, округлую грудь. Волосы Лив были распущены и в беспорядке локонами рассыпались по ее плечам и спине, доставая до талии, а несколько непослушных, волнистых, белокурых прядок свешивались ей на лицо, то и дело скрывая один глаз и заставляя Лив вечно откидывать их назад. В довершении странного, однако, все же сексуального образа, подчеркивающего ее стройное, подтянутое тело, Лив наложила нежный макияж, подчеркивающий ее аквамариновые глаза, тонкие, темные брови и розовые губки.
Макс нежно и внимательно, откровенным взглядом изучил Лив, чуть наклонив голову набок, затем игриво посмотрел на ее волосы и переключился в зеркало заднего вида. Их глаза встретились, и внутри Лив все закипело, она не могла отвести взгляд… Вспышка, вспышка, вспышка…
