— Значит они будут пытаться убить тебя при встрече? — спросил Сон.
— Нет… — я замялся. — Понимаешь Сон… У меня было другое лицо, когда я попал к ним в лапы.
— Понятно. — бесстрастно кивнул Сон. — Уходим. Ты выйдешь через дверь, я закрою за тобой.
Я послушался и вышел. Сон запер за мной дверь изнутри. Как он сам будет выходить? Когда я вышел на улицу он уже стоял рядом с автомобилем.
— Сон, это ты? — спросил я.
— Я, кто же ещё. — хмыкнул он.
— Например твой брат.
— Мой брат сейчас с Петром Игнатьевичем. Поехали, покажешь этот подвал в больнице.
Мы сели в автомобиль и кореец, повёл его через сумеречные улицы.
— Одень маску. — протянул он мне медицинскую маску. — сейчас я сделаю пару звонков и мы вполне легально войдём туда.
Он и впрямь позвонил по телефону и стал что-то говорить на корейском, видимо брату. После мы выждали минут пятнадцать, его аппарат ожил, и он прослушав что-то вышел из машины.
— Пошли. — сказал он.
У дверей больницы нас уже ждали двое Хундов, слава богу того, кто мог меня опознать среди них не было, а маска скрывала моё лицо.
— Детектив Сон? — спросил один.
Сон кивнул и добавил:
— Со мной будет мой помощник.
Мы вошли внутрь, после чего я отправился к месту своего заключения, где провёл кучу кошмарных часов, и откуда бежал… Как давно это было? Кажется уже, что несколько лет назад.
Сон беспристрастно шёл следом. Мы спустились вниз. Я ожидал, что на двери будет висеть замок, но его не было. Я толкнул дверь. Кабинет со шкафом и столом не изменился, а вот за второй дверью не было ничего. Ни стола к которому меня пристёгивали ремнями, ни стеллажей с инструментами, ничего. Только вёдра швабры и тряпки.
— Это было здесь. — сказал я.
Сон не стал ничего говорить, а просто сложил пальцы в причудливую фигуру и хмыкнул:
— Верю. На плинтусе у той стены следы крови, которые усердно затирали, да и в пол въелось множество брызг. От разных людей.
— Из того шкафа я украл одежду, когда сбегал. — кивнул я на прошлую комнату. — И там же нашёл фотографию Егора. Не помню где — или в столе или в том же шкафу.
Сон спокойно прошёл обратно, переложил пальцы по-новому и хмыкнув подошёл к шкафу, а потом отодвинул от стены. Из-за стенки упала фотография. Такая знакомая…
— Сюда сунул, — кивнул Сон. — Потому её не нашли и не уничтожили. Больше здесь ничего найти не могу — всё протёрли с хлоркой и каким-то сильным растворителем, отпечатки стёрли, а всё, что могло дать след уничтожили.
— И что теперь? — спросил я.
— Этой душегубкой займутся другие люди. Если ты ничего не придумаешь, будем ждать, а я буду наблюдать — кто-то из тех, кто отравил Егора снова решит действовать.
— Банальная ловля на живца? — спросил я.
— Ага, — кивнул Сон. — Если нет идей, это всё, что остаётся. А теперь возвращаемся.
Мы прошли мимо обоих Хундов и сели в автомобиль, когда у Сона снова зазвонил телефон. Сон взял трубку и начал разговаривать на корейском.
— Обстоятельства переменились. — сказал он трогаясь с места.
— Тощий как-то выдал своего босса? — спросил я.
— Нет, — с лёгким сожалением ответил Сон глядя на дорогу. — Милославские действительно отправили вызов на повторную дуэль, и тебе придётся учувствовать вместо твоего оригинала.
— Твой работодатель понимает, что я проиграю? — спросил его я. — Ему нужно расследование или моя смерть?
— Твоя смерть не нужна, но участие — обязательно. — ответил Сон. — Если ты помнишь, то сначала на тебя было совершено покушение двумя неизвестными. Потом Максим Милославский спровоцировал тебя и ты избил его. Соль в том, что он не является кровным родственником Милославских — он просто вступил в клан и принял фамилию. Сразу после этого рядом оказалась Елена Милославская, которая стала провоцировать тебя на нападение, а потом объявила дуэль, хотя должна была принести извинения. И после проигрыша Милославские снова апеллируют и требуют повторной дуэли.
— То есть ты открыто говоришь, что это спланированная серия покушений и я должен участвовать в следующем в качестве жертвы.
— Именно так, — спокойно кивнул Сон. — Ты всё правильно понял.
На секунду я потерял дар речи.
— Тебе предстоит быть не жертвой, а бойцом, — посмотрел на меня Сон с некоторым снисхождением. — Пётр Игнатьевич уже обговаривает условия при которых ты будешь в наибольшей безопасности. Никакой магии, никаких стихий. Остальное сделаю я и другие люди. Твоя задача будет простая — выйти и пострелять в человека, которого выставят против тебя, а наша — попытаться поймать их на жульничестве.
— То есть, гарантии, что меня не застрелят нет? — уточнил я.
— Нет, — согласился Сон. — Но будут лекари из клана Арзет. Плюс я займусь твоей подготовкой к этому шоу, у нас есть несколько дней, так что за свою жизнь можешь быть спокоен.
Я только тихо выругался. Сон остановился у какого-то магазина из которого ему вынесли пакеты с продуктами, принял их и снова тронул автомобиль.
— А это зачем? — спросил я.
— Продукты. — коротко ответил он. — Я же повар, ты забыл? Ты ездил к Петру Игнатьевичу, чтобы обсудить условия дуэли, а я поехал за продуктами и забрал тебя.
Я молча кивнул приняв легенду и пару раз сформировал «стальную рубашку». Чувствую, она очень скоро мне понадобиться.
— Наша подготовка начнётся завтра. — кивнул Сон.
— О кей, — ответил я. — С утра я отлучусь ненадолго, так, что не теряй меня.
— Что планируешь делать? — спросил Сон.
— Дойду до ближайшей типографии и распечатаю свою комедию. Ты же сам слышал — Саша просила копию, а я отыгрываю хорошего брата.
— Любовный роман? — посмотрел на меня Сон.
— Нет. Сатира. Французы наполеона кричащие «ваншот» и «убер-дамаг» и крестьянин, который получил квест принести восемьсот вёдер воды, чтобы потушить пожар.
— Звучит жутко. — кивнул Сон. — Приехали.
— Егор? — встретила меня Саша. — Где ты был?
Я чуть ли не ответил «бегал».
— Так… — обсуждали с отцом важный вопрос, а после позвонил Сону, чтобы он меня забрал.
— Я так и думала, — поджала губы Саша. — Кстати — Аня у нас. Пошли, чаю попьем вместе.
Я чуть не поперхнулся. Не думаю, что она будет мне рада.
Анна сидела за столом в своём рабочем мундире, однако в этот раз на её лице не было холодной надменности, только усталость и какое-то удивление. Я бы сказал, что она выглядела даже более человечно, чем раньше. Когда я зашёл, она посмотрела на меня с плохо скрываемым удивлением, но уже не так холодно, как раньше.
