— Правда барин, но не советую — я той же картечью в медведя из ружья стрелял, и для верности у меня патроны через один с пулями были… А с пистолета можно, но не нужно — он не ружьё, ствол короткий, это опаснее — и лишнего отлететь может в сторону, если только не в упор, а в упор… Миша может и добежать несколько шагов, и царапнуть.
— Понятно, — прокомментировал я. — А против человека в броннике как стаканчик восьми миллиметровых сработает?
— Тормознет однозначно, — ответил Кузьмич. — Удар будет как кувалдой или молотком — свинец не отлетит, а сомнётся и всю силу в удар вложит. И одной мало не покажется — под бронником может и синяк остаться, и ушиб. А если близко и кучно все прилетят — и с ног может сбить, и оглушить, и рёбра сломать.
— А эти?
— Бордовые. Там картечь по девять миллиметров. Это ещё страшнее, чем восьмимиллиметровая, но её меньше. Это запомни барин — чем меньше диаметр у картечин, тем её больше в патроне — такой можешь широко палить. Чем диаметр больше, тем она убойней, но её меньше.
Я пошёл пробовать. Приноровившись влил в руки Лебена и начал с жёлтых. Результат впечатлял — вблизи небольшая картечь буквально разрывала мишени, на отдалении часть уходила в «молоко», а часть пробивала мишень оставляя рваные дыры.
После жёлтых патронов настал черёд красных. Вот это было поистине страшная вещь — даже если мишень цепляла одна, то оставалась огромная рваная дыра, если попадали несколько — результат был ещё страшнее. Закончил я малиновыми — с десяти метров картечь диаметром девять миллиметров не слишком разлетелась — одна угодила в ногу мишени, вторая в живот, ещё пара в грудь и плечи. Страшная штука. Человека даже в бронежилете такой выстрел с ног собьёт и вырубит.
— Последние два вида Егор Петрович. — Кузьмич показал на два патрона. Белая — там свинцовая пуля. Точность будет до двадцати пять метров. Рекомендую считать, что пятнадцать. Страшная штука. И второй — белый патрон с черепом. Это смерть — стальная пуля. Точность — до пятидесяти метров. С пятидесяти метров пробьет стальной лист три миллиметра толщиной, до двадцати пяти — бронеэлемент толщиной четыре с половиной миллиметра.
Я с опасение посмотрел на такие опасные патроны.
— А если броня будет больше пяти миллиметров? — спросил я.
— Всё равно почитай, что смерть. — ответил Кузьмич. — Даже если не пробьет, то рёбра запросто хрустнуть могут и задеть то, что задевать нельзя. А если пробьет, но не до конца, а в броннике застрянет — тот же результат будет. Ну ты пойми Егор Петрович — я утрировано объясняю, бронники они разные бывают, и амуниция под бронниками, и я, среднестатистический результат говорю.
— Ясно, — кивнул я и пошёл пробовать.
Действительно, патроны оказались очень страшные.
— Совет хочешь барин? — спросил Кузьмич.
— Давай, — сказал я.
— У вас будут бронешлемы, с забралами… — Кузьмич помолчал. — Но ты в голову лучше пулями не стреляй. И картечью крупной. Это уже смерть. Причём иногда очень гадкая, или глупая — даже если вскользь пройдёт, может и череп хруснуть, и шею сломать может. А для кого-то будет лучше, если человек проиграет, чем помрёт с проломленным черепом из которого сочится кровь. Густая такая, вязкая.
— Я запомню, — кивнул я Кузьмичу. — Обоймы звёздочки у тебя с собой есть? Перезарядку потренировать?
Я задумался над словами Кузьмича — да, будет очень нехорошо в первую очередь для меня, если я на этой перестрелке убью насмерть чьего-нибудь сына. И вдвойне будет хуже, если парень окажется младше меня. Виноват, по сути, только Максим, и он своё уже получил. И тот, кто за ним стоит.
После того как я пристрелял новое оружие и испытал все патроны Кузьмич нацепил на меня более тяжёлый бронежилет и тактический шлем с односторонне прозрачным забралом — говоря простым языком — солдатскую каску со специальным откидным щитком, который должен уберечь лицо от осколков.
После этого я побегал, попрыгал и поползал уже в полной амуниции тренируясь на ходу и на бегу перезаряжать оружие. И проделал то же самое отстреливаясь от Сона. После этого я почувствовал себя гораздо более уверенно, и получив необходимое иглоукалывание, и прочие процедуры просто принялся ждать.
Военный полигон Войск Специального Назначения оказался не так далеко — сон домчал автомобиль туда менее чем за час. Чтобы попасть туда пришлось миновать несколько КПП с хмурыми вояками на посту и на каждом отзваниваться подтверждая свою личность и договариваться, чтобы нас пропустили. Интересно, а где будут находиться зрители? Не в казармах же? Хотя зачем зрители — хватит пары секундантов, чтобы отвезли раненного домой и только. Хотя насколько я помню, после КПП всегда есть основное здание, в котором находятся комнаты офицеров, столовая, душевая и комнаты отдыха.
— Посмотри туда, — жестом указал Сон неспешно ведя машину.
Я глянул. Ого! Откуда столько народа? Кроме солдат, стоявших абсолютно везде почётным караулом здесь была просто тьма гражданских. Мужчины женщины, парни, девушки.
— Сон, откуда столько много? — спросил я.
— Главы кланов и их люди, — лаконично пожал плечами Сон. — Охранники. Медики. И говоря откровенно — зрители.
— Не много ли на меня одного? — спросил я.
— Много, — ответил Сон. — Но Милославские апеллировали жалобу в совет кланов и подняли крупную бучу. Для многих это шанс надавить санкциями на оппонента или того же Берг-Дичевского, а для кого-то важный момент в переговорах. Если было меньше шума, то были бы только вы и пара секундантов. Не выходи сразу. Тебе по статусу не положено. Я открою дверь.
Машина замерла, после чего Сон вышел, обошёл машину кругом и открыл дверь автомобиля. Я вышел и просто кивнул всем собравшимся. Первым делом ко мне подошёл Берг-Дичевский и отставив трость обнял.
— Постарайся не проиграть Допельгангер, — прошептал он мне в ухо. — Не щади противника. Милославские специально выставили слабого бойца, чтобы унизить тебя.
Вот как? Политика очень грязный бизнес.
— А тебя нет? — тихо спросил я.
— А меня тем более, — умудрился прошептать Берг-Дичевский не двигая губами, — Помолчи немного, до начала ещё как до луны. Отойдём.
Как настоящий отец он пошёл рядом со мной уводя куда-то прочь, похоже в офицерскую часть. Я не ошибся — глав кланов расквартировали в особых помещениях. Сколько же человек тут собралось. Сам Берг-Дичевский одарённый аристократ кланом которого считается его собственная семья из нескольких дочерей и сына. Сына которого я замещаю… Суровый и широкоплечий мужчина высокого роста с седыми волосами и значком клана Хунд — тут и говорить не о чём — глава клана Хунд. Мужчина с аккуратными усами в костюме с жилеткой — точь-в-точь интеллигентный врач, на значке колос — глава клана Милославских. Надеюсь, ума у него будет больше, чем у той бабы. Женщина со светлыми волосами скрученными в узел, и значком Арзет. Благообразный старик с гербом Митрофановых. И куча ещё других мужчин, женщин, стариков.
