— Сзади! — крикнул кто-то.
Ясно было одно — обернуться я просто не успею. Я трансформировал меч — в руке осталась только рукоять, а лезвие выстрелило назад. Сзади раздался дикий рев и мен ощутимо толкнуло в спину, а затем я почувствовал, как меч пробил тушу.
Если эта образина сейчас достанет меня, то мало мне не покажется, а если плюнет огнем будет ещё хуже. Этого я никак не переживу в любом случае. Я снова трансформировал меч превращая его в тонкую цепь с зубцами и острым граненным лезвием на конце, расходящимся в стороны как цветок, чтобы его было сложнее вытащить, а сам отскочил в сторону — вовремя — сгусток пламени пролетел мимо меня. Тварь попыталась плюнуть в меня своим инфернальным огнем ещё раз, но закалялась кровью. Она оказалась как рыба на крючке буквально нанизана на заточенное острее от которого тянулась цепь. Меч даже в этом облике радостно подрагивал пробуя на вкус кровь существа. Тварь вцепилась в цепь пытаясь её вырвать, а затем начала помогать себе зубами. То, что нужно. Я одним прыжком оказался рядом с ней приложил к уродливой лысой голове крестик. Тварь взревела, но вскоре рёв перешёл в визг, а она сама стала осыпаться на пол пеплом. Майер не соврал — её действительно можно было убить подобным способом. Я оглядел поле боя — три трупа и один тяжело раненный, и неизвестно, сколько было бы ещё… Маловато народа оказалось, очень маловато….
…Я демонстрировал Майеру фотографии существа чтобы хоть как-то понять, с чем мы имели дело.
— Это инкуб, — выдал заключение немец нахмурившись после изучения фотографий. — Гадкая демоническая дверь, которая способна менять свой зрительный облик для охоты… Поэтому не стоит покупаться на красивую внешность которую он любит себе сотворять… содержание у этой начинки гораздо хуже.
— То есть итальянец способен посылать таких уродов куда угодно?
Майер помолчал.
— Теоретически да. Однако они не могут находиться даже рядом с объектами религиозного направления — рассыпаются в прах. Судя по всему этот чернокнижник что-то подозревал, и поэтому отправил это гадкое существо вместо себя… Это значит…
Немец запнулся.
— Что значит?
— Это значит, что он очень усиленно ищет свою жертву, но не знает, кто она и где она, и поэтому рассылает во все стороны подобных посредников, — объяснил немец. — Или ещё, это значит, что или у него кончилась часть сил, и он массово ищет новые жертвы, чтобы их пополнить… То что он делает напрямую зависит от человеческих жертв. А иногда человеческие жертвы делаются скажем так… Как выплаты по кредиту.
— Дрянь!
— Гораздо хуже Константин, гораздо хуже. По идее он будет разыскивать тех, кто его знал — проще охотиться на уже известную жертву, чем искать новую.
Я снова достал телефон набирая мать — что бы я не думал об этой женщине, я должен её предупредить, как и остальных родственников — почему-то одной из жертв он уже выбрал её племянницу, мою двоюродную сестру.
— Да, Константин?
— Нет времени объяснять — не так давно Веронику пытался убить тот самый итальянец, который работал вашим школьным учителем. Он может явиться снова. За ней, за её братом, за вашей сестрой или за вами. Нужно принять меры, срочно.
— Что? Как?!
— Нет времени. Возможно он отправит своих тварей.
— Я… Я предупрежу свое отца и свою сестру.
Я положил трубку. Почему я не взял раньше телефон своего деда?! Лучше было сейчас всё описать ему.
Потеряв уйму времени и нервов у меня выдалась небольшая передышка. От того, что творилось вокруг голова шла кругом в прямом и переносном смысле. Силы всех следственных и силовых структур были брошены на поиски такого человека как Антонио Леруш. Приказ был брать в любом виде, но негласный приказ звучал по иному — брать только мертвым, и ни в коем случае не брать живым… Что же… Справедливо, даже более, чем справедливо.
Самая тяжёлая и ответственная задача легла на плечи других людей. Мне и ещё одному моему коллеге выпала более простая задача — найти разъехавшихся по домам студентов, которые были отмечены как «особенные» ученики Антонио. Искали их не только мы — были подключены и другие структуры и ведомства — найти человека в городе с населением более миллиона жителей очень непросто. Особенно, если сей человек может останавливаться у приятелей, или вообще умотать с частным таксистом в другой город.
Иван Субботин — студент первого курса и филилог. Сергей Метелицын — студент третьего курса и биолог… Борис Скрипунов — студент пятого курса, химик… Надо же, какие разные люди пожелали заниматься литературой под руководством сеньора Леруша. Виктория Тонкина — студентка третьего курса, экономистка. Михаил Пятов — студент третьего курса, экономист, и самое интересное — автор того самого дневника, который я нашел не так давно — избушка принадлежала его деду. Очень надеюсь поговорить с этим любителем кровавых дел… И Юлия Власова — студентка первого курса, философ… Да, разномастная командочка…
Вот всех этих юных сектантов нам нужно найти. Конечно нам будет помогать и полиция, и ФСБ, и другие органы, но задача очень и очень тяжёлая. А ещё, мне требовался очень серьезный разговор с моими родственниками. Пожалуй, я бы промолчал, и стал бы как раньше делать вид, что ничего не произошло, если бы не начался этот кошмар. А сейчас, я чувствую, что просто не выдержу, и сорвусь, и возможно даже не ограничусь одними словами — мой дед может получить по шее, и другим местам. Давно уже не чувствовал такой жгучей и всепоглощающей ярости — одно дело завести ребенка на стороне, и совсем другое дело спокойно отпустить серийного убийцу.
— Пошли, — прервал мои размышления мой коллега Сергей Кретышев — тоже капитан, но с более долгой выслугой лет и более богатым опытом.
Мы стояли напротив многоэтажки в которой должен был проживать Субботин. Нажав на домофона номер квартиры мы подождали отсутствия ответа, после Кретышев достал универсальный чип и отпер дверь многоэтажки. Аккуратно и не торопясь мы поднялись на третий этаж, где проживал подозреваемый вместе со своим товарищем по комнате Метелицыным. Подъезд был старым и обшарпанным, но звонки на дверях сохранились. И ещё — в воздухе присутствовал какой-то нездоровый запах. Кретышев нажал на звонок. В глубине квартиры раздалось неприятное жужжание. Звонки прошлого столетия, а до сих пор работают… К двери никто не подошёл, и внутри не раздалось ни единого шороха.
— Или затаились, или и правда нет, — пробурчал Сергей.
Сергей занёс кулак и ударил им по двери. Раздался гулкий «бум» и дверь легко распахнулась во внутрь. От неожиданности он даже подался чуть в сторону от проема, вытащил пистолет и только потом заглянул внутрь. Сразу видно — стреляный воробей. Странный запах усилился.
— Дряной запах, — принюхался Сергей. — Как будто что-то горело.
Действительно — пахло серой. Вдвоем с пистолетами наперевес мы шагнули в квартиру и аккуратно двинулись по коридору. Дотошный Сергей на всякий случай распахнул платяной шкаф заглянув во внутрь, а после так же аккуратно заглянул в ванную комнату и даже не поленился заглянуть под саму ванную. Запах серы усиливался. Мы прошли в зал, и поняли, что никого можно уже не искать — Субботин и Метелицын нашлись здесь же — мертвые.
