Интересно, как сейчас там без меня тот же Майер? Как сейчас Аня? Она наверное с ума сходит от беспокойства. Прошлый раз чуть все глаза не выплакала, когда я был при смерти, и сейчас наверное не в лучшем состоянии… Так, не думать об это. Ни в коем случае не нужно деморализации и уныния. Отчаяние в такой ситуации убивает гораздо быстрее любого оружия. Не думать об этом, ни в коем случае.
— Отдохнули?! — подошёл к нам Максим. — Тогда двигаем вперёд — мы прочитали ещё часть древней легенды. Идём дальше!
В этот раз, как и в предыдущие не было никаких комментариев на счёт того, что удалось нарыть, и как скоро мы выберемся.
Ещё через час нам стали попадаться относительно свежие останки пищи — засохшие, но по заверению Семёна, им меньше нескольких часов. Значит мы медленно, но верно нагоняем итальянца и его группу поддержки. Буквально после того, как мы нашли остатки пищи и упаковки, мы накинулись на третью плиту. Это не считая всех фресок и барельефов, которые мы встретили по пути к ней. Студент так же продолжил безумно бормотать на латинском. Твою мать, я уже настраиваю слух с каким-то раздражением. У меня похоже сдают нервы, его бубнёж на латинском или каком-то там языке всё больше и больше пугает становясь каким-то жутким и унылым. Если он продолжит так бормотать и дальше, то я просто не выдержу, и дам ему по голове, или заткну рот чем-нибудь. Теперь пора снова подслушивать то, что не предназначено для чужих ушей, в том числе моих, тем более, что похоже Игорь закончил очередной сеанс перевода.
— И возникла мысль, у отцов основателей, что случиться, если земная твердь трястись начнёт? Не расколет ли это ядро, не выпустит ли это наружу ту мерзость расколов землю трещиной узкой, но глубокой? И после этого были подготовлены комнаты, для того, чтобы ежели случиться, беда сия, то мерзость не выбралась наружу. В центральной комнате поставили укрепления, и опосля положили предметы освящённые и прикрепили их прочно к стенам и потолку, чтобы никакая тряска земная не сдвинула их, чтобы ежели тварь мерзкая проснётся спустя столетия и выберется из сферы каменной, то погибла бы сразу. После сего поставили плиты эти, и закляли их так, чтобы тварь сия даже если способом неведомым выберется и останется жива, то никогда не нашла выхода без конца блуждая под землёй кругами и не имея возможности выбраться наружу, — процитировал Игорь. — Смекаешь Максим? Ничего не напоминает эта система защиты?
— Ты хочешь сказать, что возможно из-за этого ход за пределами этих пещер постоянно меняется? — спросил Максим. — Тогда почему это действует на нас? Мы ведь не демоны и не монстры, чтобы блуждать по земле?
— Не знаю, — ответил Игорь. — Может быть дело в чём-то другом? И подожди, тут текст не заканчивается.
Он снова начал цитировать перевод:
— Закончив строительство сие братья засыпали ход единый и замуровали его, выбрались наружу и сомкнули земную твердь, сравняв всё так, словно бы этого и не было.
— Значит, ход был зарыт? — уточнил Максим. — Тогда откуда такой огромный лаз через который мы пробрались сюда? Кто его сделал? Кто?
— Я не знаю, — пожал плечами Игорь. — Может быть, какие-нибудь подземные колебания со временем растащили ту землю, которой инквизиторы засыпали ход? Или вымыло грунтовыми землями?
— Всё может быть Игорь, всё может быть.
— Как думаешь, мы сможем выбраться, если сломаем эти плиты, или просто повредим?
— Не знаю, — пожал плечами Максим. — Я бы не стал их трогать. По крайней мере до тех пор, пока мы не найдём этого чёртового итальянца. И клянусь, я устрою ему ад на земле — буду лично жечь на костре и слушать его вопли.
Так, так, так, а вот это уже интереснее. Возможно нас всех здесь держит что-то, что заставляет блуждать в бесконечности лабиринта? Но Максим прав — мы ведь не чудовища, и не демоны, чтобы попасть под влияние этой ловушки. Или правильнее будет сказать системы удержания. Значит дело в чём-то другом. Теперь только осталось понять, в чём именно, и используя эти знания выбраться наружу. И мне кажется, что мы уже достаточно близко к разгадке.
В этот момент в свете фонаря мелькнул силуэт. Я почувствовал некий суеверный страх после всех рассказов студента очень сильно отдававших мистикой, но страх быстро улетучился после того, как двое спецназовцев вытащили к нам старика одетого в лохмотья с безумным взглядом. То что это безумец становилось понятно стоило только посмотреть на его лицо — оно постоянно подёргивалось, глаза бегали, а тело мелко тряслось.
— Бегите, — прошептал старик. — Уходите отсюда. Дальше дороги нет.
— Тю, а вот и тот самый силуэт, про который говорил студент, — с каким-то облегчением произнёс Семён. — И правду говорят — не так страшен чёрт, как его малюют.
— Тихо! — вдруг рявкнул старик. — Не упоминай о нём вслух мальчик!
— Почему? — поинтересовался Семён, которому было уже под тридцать проглотив «мальчика».
— Он может услышать, и прийти за нами, — серьёзно прошептал старик. — Он где-то рядом.
Семён просто посмотрел по очереди на нас не став никак комментировать слова безумца — было ясно, что старик несколько не в себе.
— Посадите его, — скомандовал Максим бойцам. — И дайте немного еды…. Сделать что-то опасное не давайте, но… без жестокости.
Двое спецназовцев посадили старика на пол, один протянул ему галеты из сухпайка смазанные паштетом. Старик дрожащей рукой взял их и начал жевать.
— Кто вы? — спросил Максим опустившись рядом. — И как здесь оказались?
— Я Макар, — отвлёкся от пищи старик. — Макар Иванович… Геолог, и мастер смены. Был… А оказался здесь, когда бурили этот чёртов колодец….
Мы переглянулись. Сколько же лет этому старику? Если он говорит правду, то около восьмидесяти, или даже девяноста.
— То есть, вы хотите сказать, что строили Сверхглубокую? — не повышая голоса спросил Максим.
— Её неладную…. Тише сынок… Он где-то бродит здесь… Бегите отсюда…. Дальше дороги нет, — снова забормотал старик.
— Вы встречали здесь других людей? Группу молодых студентов и мужчину с ними, который должен быть ранен и передвигается с трудом?
— Да, я видел этих безумцев, — закивал старик расправляясь с едой. — Они спустились сюда, но не послушали меня и пошли дальше. Дальше дороги нет…
— Так это вы говорили с ними?
— Я, но не все послушали, и двинулись дальше. Тот безумец ведёт их на верную смерть…
Вот и раскрылось тайна силуэта, который наводил страх на студентов шепча им о том, что они должны уходить. Никакой мистики, просто свихнувшийся старик. Я вздохнул почти с облегчением. Не было никакого силуэта, и шёпот тоже понятно, откуда взялся.
— Что за смерть? — напрягся Максим.
— Туда, где заточили зло, — сказал Старик, посмотрев на него в упор. — Оно вырвалось и с тех пор ходит здесь, ищет людей, а когда найдёт тех, кто ему нужен выберется наружу, и наступит конец света. И оно почти нашло их.
