Позднее, узнав все это, осмыслив и поняв, что
герцог Карл-Леопольд не имеет к ней никакого отношения, а истинный отец ее –
сам русский император, Лизхен и принялась ждать чудесных изменений в своей
судьбе.
И они не замедлили произойти – словно по
мановению волшебной палочки, как всегда бывает в сказках. Матушка не смогла
больше жить со взбалмошным, деспотичным герцогом Карлом-Леопольдом и уехала к
своей матери, вдовствующей царице Прасковье Федоровне – вернулась в Россию,
откуда была увезена мужем шесть лет назад. Шесть несчастных лет назад... Теперь
они жили то в Москве, то в Измайлове – жили тихо и скромно, но главное –
спокойно, без скандалов и ссор, не очень-то заботясь о том, что происходило при
дворе. Кто бы ни забирал власть, матушка ли Екатерина Алексеевна, вдова
великого Петра, внук ли его, Петр II Алексеевич, они знали, что без куска хлебы
не останутся: все-таки царского рода! И тут вдруг произошло еще одно чудо:
после юнца Петра Алексеевича, в одночасье сгоревшего в огневице, на российский
престол призвали самую что ни на есть близкую родню Прасковьи Федоровны, ее
дочь, сестру Екатерины – Анну Иоанновну, герцогиню курляндскую. Лизхен помнила
обиженный шепоток матери: отчего не ее, а сестру Анну выбрали на царство?! Но
отчего – это было понятно даже простоватой Прасковье Федоровне. Оттого, что
Анна – вдовица, а Катерина – мужняя жена. Неужто кто в России подпустит близко
к престолу дебошира и скандалиста Карла-Леопольда?! Вот кабы он упокоился и
таким образом успокоился... Да и в этом случае вряд ли повезло бы Катеньке, ибо
Аннушка старшая. Правда, у нее не было детей (скажем так – у нее не было
рожденных в браке детей!), а оттого новой императрице непременно требовался
наследник.
Строго говоря, в Голштинии родная дочь Петра
Великого Анна только что разрешилась от бремени младенцем мужеского пола,
названного по имени деда также Петром. Однако Анна Иоанновна твердо решила
отныне закрепить престол за потомками своего отца – несправедливо, как она всю
жизнь считала, отстраненного братом Петром от престола. То, что ее батюшка был
разумом не горазд, попросту сказать – слабоумен, императрица предпочла
позабыть. И быстренько взяла под свое крылышко Лизхен, предопределив ей
особенную участь: не самой сделаться наследницей, но родить наследника! Для
этого ей предстояло сначала пообтесаться при дворе, а потом выбрать себе мужа.
Да уж, пообтесаться этой двенадцатилетней
полунемецкой барышне следовало очень сильно. Она совершенно не умела держать
себя, дичилась людей, где не надо важничала, за столом роняла приборы, забывала
про салфетку и порою даже чавкала! Впрочем, приставленной к ней вдове французского
генерала мадам Адеркас рано или поздно удалось избавить Лизхен от этих
чудовищных промахов. Кроме того, теперь крошка изрядно знала французский,
немецкий и пристрастилась к чтению светских книг. Увы – география и история,
латынь и арифметика навсегда остались за пределами ее познаний. Наставником
Лизхен в православии был сам Феофан Прокопович, но и ему мало что удалось вбить
в эту легкомысленную головку. Девочка она была добрая, но до смерти ленивая.
Только угрозами отправить ее обратно к батюшке Карлу-Леопольду удавалось мадам
Адеркас добиться послушания, но даже когда Лизхен можно было без опаски вводить
в самое утонченное общество, она все равно оставалась лентяйкой и неряхой, за
которой требовался глаз да глаз.
Но все это неряшество было лишь до поры до
времени.
Время преобразиться настало, когда при дворе
Анны Иоанновны появился граф Морис Линар, посланник саксонский...
Едва вручив верительные грамоты, Морис получил
приглашение на вечерний куртаг Анны Иоанновны. Начали играть в карты:
императрица и Линар против Бирона и Анны Леопольдовны.
Принцесса Анна и саксонский посланник сидели
vis-a-vis, и граф смотрел не столько в карты, сколько на краснеющую барышню. А
впрочем, он, и не глядя в карты, играл преизрядно – куда до него Бирону!
Обычно во время карточной игры прочим
приглашенным на куртаг дозволялось танцевать, однако на сей раз кавалеры
напрасно пытались увлечь дам в англез, аллеманд или менуэт. Все они, включая
самую яростную и неутомимую танцорку Елисавет, толпились вокруг карточного
стола, словно им там было медом намазано.
При чем тут мед! Пылкие взоры дам притягивал
красавец Линар, который казался диковинным цветком, случайно попавшим в заросли
репейника.
Надобно сказать, что и сама императрица любила
иной раз, забывшись, подпустить крепенькое словцо, и весь двор от нее не
отставал. Войдя в раж, Анна Иоанновна уже не раз помянула Бога и его пресвятую
матушку, Бирон предпочитал выражаться на родном языке (он был курляндец) с
примесью немецких проклятий, ну а господа придворные, которые заинтересовались
исходом партии, тоже изощрялись, как могли, придя в восторг, что императрица
выигрывает.
Линар же только вздыхал и поглядывал на Анну
Леопольдовну. Без единого непристойного слова он откровенно раздевал ее глазами.
Партия завершилась победой Анны Иоанновны и
Линара. И вдруг...
И вдруг посланник, принимавший поздравления,
потянул из-за обшлага кружевной платок, изящно промокнул краешком лоб,
пробормотал:
– Здесь что-то душно... Ах, боже мой! –
после чего поник на стуле и лишился чувств.
Ах, боже мой!..
Как же изящно он этих самых чувств лишился!
Как это было мило! Как очаровательно! При дворе такого никогда не видывали.
К счастью, Линар почти тотчас пришел в себя, а
потому со стула на пол не упал и только томно облокотился локтем на стол. И
императрица со своей воспитанницей наперебой принялись обмахивать его платками.
Мужчины обменялись презрительными взглядами, а
дамы... о, дамы сами едва не попадали в обморок от восторга, и кабы кто обладал
тонким слухом, он непременно услышал бы мелодичный перезвон, какой издают
разбиваясь венецианские драгоценные бокалы. Однако это были не бокалы, а нежные
женские сердца!
И звонче всех других разбилось сердечко Анны
Леопольдовны, которой достался первый, враз томный и пылкий, взгляд очнувшегося
красавца.
Ах, боже мой!
Все мужчины были грубы и жестоки, а он... Все
мужчины чертыхались и матерились почем зря, а он... Все мужчины спокойно
глотали клубы зловонного табачного дыма и винные пары, а он...
Юная дева влюбилась сразу и навеки. Ведь перед
нею был именно тот сказочный принц, повстречать которого испокон веков мечтают
все девушки в мире! Повстречать и выйти за него замуж!
Понадобилось некоторое время, чтобы студеный
ветерок действительности слегка охладил разгоряченный девичий лобик и Анна
осознала, что Морис Линар, увы, не принц.
Замуж за него ей не выйти.
