Джоэль Леви сидела за рабочим столом с телефоном возле уха. Глянув на часы, она отметила время. Девять вечера. Ричард как раз ложится спать. Леви опять не успела вернуться домой к этому часу. Внутри зашевелилось знакомое чувство вины.
— Хорошо. Кто-нибудь поговорил с Сарой Труман и Майклом Девлином?
— Да, мэм, — прозвучал ответ. — Они поблагодарили за то, что мы задержали О’Дрисколла, но не стали писать заявление.
— Я так и думала. В любом случае допросите его, подержите за решеткой, пока не истекут двадцать четыре часа, а потом освободите без предъявления обвинения.
— Мэм? — В голосе звонившего послышалось замешательство. — Так не положено, если пострадавшие не написали заявления. Почему…
— Потому что я так сказала, сержант. Если возникнут проблемы, я дам знать, что вы действовали по моему указанию. Просто подержите его.
Леви положила трубку стационарного телефона и покачала головой. Раздражало, что ее решение подвергает сомнению сержант, и вдвойне раздражало — что он был прав. Леви заранее знала, что ни Сара, ни ее жених не будут подавать заявление на Патрика О’Дрисколла. Сара ясно сказала это по телефону: иначе Майкла могли отстранить от ведения дела Саймона Кэша.
А без заявления не было оснований для ареста. И уж тем более для того, чтобы держать О’Дрисколла под стражей двадцать четыре часа. Сержант напомнил Леви об этом, но долг есть долг, а Леви все еще чувствовала, что в долгу перед Сарой.
Впрочем, зацикливаться на раздражении было некогда. Стук в дверь кабинета вынудил ее отвлечься.
— Входите.
Стивен Хейл выглядел уставшим. Синяки под глазами — вот первое, что заметила в нем Леви. Давление, сопутствующее громкому убийству, делало свое дело. Такой стресс быстро сказывался. Леви знала по опыту.
Она махнула на два кресла перед столом. Хейл сел в то, что справа, — его обычный выбор. Когда он опустился, Леви открыла ящик стола, достала два стакана и плеснула в каждый щедрую порцию «Джек Дэниэлса».
Хейл взял стакан и коснулся им стакана Леви.
— Лехаим, — произнес он еврейский тост. Хейл всегда так делал, когда пил с Леви.
— Твое здоровье, — ответила Леви по-английски. Отвечая вежливостью на вежливость. Бессознательный ритуал.
Потом они пригубили сладкий бурбон, и Хейл сделал второй глоток, прежде чем спросить.
— Как дела? Уже удалось установить местонахождение этого Пенфолда?
— Еще нет, — ответила Леви. — Мы поговорили с надзирающим за ним инспектором. Оказалось, последние два раза он не отметился. Почему-то об этом не сообщили, хотя Пенфолд на условно-досрочном. За это инспектору еще придется ответить, но сейчас нужно сосредоточиться на том, чтобы найти мерзавца.
— Тогда ради инспектора надеюсь, что Пенфолд — не наш преступник. Не сообщить о пропаже освобожденного по УДО, когда тот убивает направо и налево? Даже думать не хочу, что с ним сделают.
— Ну ради самой себя надеюсь, что он все-таки наш, Стив. — Леви не испытывала никакого сочувствия к инспектору, который не выполнил свою работу. — Потому что если это не он, тогда у нас не осталось зацепок.
— Как же остальные папки? Разве подозреваемых было не шесть?
— Да, было. Но остался только Пенфолд. Остальные либо слишком стары, либо слишком больны, либо и то и другое. И у большинства нет мотива.
— Вы всех отследили?
— Еще не всех. Единственного из тех остальных, кто ранее применял насилие, довольно легко было найти, потому что его приговорили к пожизненному. Ему нужно постоянно отчитываться о своем местонахождении. Мы его уже видели, он не подходит. И видели двух из остальных четырех: нет ни свидетельств об их способности к насилию, ни мотива по отношению к какой-либо из жертв. Оставшихся двух мы пока не нашли, но, судя по их папкам, можно смело списывать их со счетов: опять же никакого мотива, и оба еще старше Лонгмана, если вообще живы.
— Повезло вам. — В тоне Хейла слышалось, что ему самому не помешало бы везение. — Так ты действительно думаешь, что Пенфолд — ваш человек?
— Он подходит по всем параметрам. — Это был самый утвердительный ответ, который могла предложить Леви. — Он способен на жестокость. К тому же у него есть мотив — месть — как по отношению к Лонгману, так и по отношению к Бланту. А теперь оказывается, что он исчез примерно в то же время, когда произошли убийства. Достаточно давно, чтобы спокойно изучить вопрос и приступить к делу, но недостаточно — чтобы его начали искать до совершения преступления. Все критерии налицо.
— Не поспоришь, — согласился Хейл. — Так каков следующий шаг? Получишь ордер на обыск дома?
— Сделано. Провели четыре часа назад.
— Что-нибудь нашлось?
— Ничего. Он явно указал инспектору ложный домашний адрес. Пустая однокомнатная квартира. Пыльная, без мебели. Он никак не мог там жить.
— Черт. — Тон Хейла изменился. Возможно, он пересмотрел свое мнение о везении Леви. — Тогда что остается? Обратиться к общественности?
— Ни в коем разе, — с нажимом ответила Леви. — Мы не можем сказать наверняка, что Пенфолд — наш убийца. То есть, похоже, это он, но вдруг все-таки не он? Что случится, если мы объявим на него всеобщую охоту, а потом окажется, что он всего лишь отправился в путешествие и не сказал инспектору?
— Я понимаю, но серьезно, Джоэль, — Хейл назвал ее по имени, как всегда во внерабочее время, — как же то, что он исчез именно сейчас? Никогда не жил в указанной квартире? Вряд ли он занимается чем-то невинным.
— Может быть, но это не значит, что он убивает юристов, разозливших его много лет назад, — глубоко вздохнула Леви. Она была совсем измотана. — Мы в полной заднице, Стив. Я понимаю, что все указывает на Пенфолда. Черт побери, да я молюсь, чтобы это был Пенфолд. Но на данный момент этого недостаточно. Для такого большого шага, как обращение к общественности. Если что-то пойдет не так, СМИ нас уничтожат. Особенно в таком деле.
Хейл кивнул. Сделал глоток, потом посмотрел своему главному инспектору в глаза.
— Как ты это делаешь, Джоэль? — Вопрос прозвучал неожиданно. — Как справляешься со всем этим дерьмом? СМИ. Политиками. Давлением. Я занимаюсь этим всего день и уже выжат как лимон. А тебе приходится иметь с этим дело семь дней в неделю, с утра до вечера.
Леви встретила его взгляд и поняла, что они сосредоточились исключительно на ее проблемах. Это напомнило ей, что она говорит не только с другом, но и с подчиненным. Которому нужно ее руководство.
— Ты привыкнешь, Стив. В любом случае мы там, где мы есть. — Леви стряхнула с себя завладевшее ею отчаяние. — С утра все покажется иначе. Так всегда происходит. Так что там у нас с Феррисом?
Настал черед Хейла вздохнуть. Он сделал это шумно. Потом ответил.
— Мы продвигаемся. — Он помолчал. — Нет, вру. Мы расследуем каждую зацепку, но пока что они ни к чему не приводят.
