Леви оглянулась на Чадвика. Тот покачал головой. Едва заметно. Реакция Пенфолда произвела на него то же впечатление, что и на нее. Она казалась искренней.
Но они не могли просто довериться чутью. Нужно было испытать Пенфолда.
Леви снова посмотрела на подозреваемого.
— Мистер Пенфолд, четыре дня назад убили судью, приговорившего вас к пожизненному заключению. Два дня назад убили вашего адвоката, отказавшегося подавать апелляцию на приговор. Обоих — одним и тем же, крайне необычным способом. За несколько недель до убийств вы перестали отмечаться у инспектора по УДО и временно исчезли из поля зрения правоохранительных органов. А сегодня попытались бежать из страны. А в ходе поимки нанесли тяжкие телесные повреждения двум индивидам. Оба находятся в больнице в критическом состоянии, один, скорее всего, не выживет. И вы рассчитываете, что мы поверим, что это все совпадение?
— Мне насрать, во что вы верите, — с видимым негодованием ответил Пенфолд. — Я сделал, что сделал, но не дам вам повесить на меня два убийства, о которых я ничего не знал. Расстроен ли, что старые козлы мертвы? Нет. Ничуть. Ни капельки. Но я их не убивал.
— Отчего же вы тогда бежали? — задал очевидный вопрос Чадвик. — Вы ведь бежали, не так ли?
— А вы как думаете? Похоже, что мне просто поплавать захотелось?
— Тогда отчего, мистер Пенфолд? — спросила Леви. Она поверить не могла, что допрос принял такое направление, но была преисполнена решимости следовать до конца. — Вы так отчаянно пытались скрыться с судна, что чуть не убили двух людей. Один из них, вероятно, на самом деле умрет. И вы спрыгнули с верхней палубы. С высоты почти в тридцать метров. Зачем вы все это сделали? Отчего бежали?
— О, умно. — Пенфолд понизил голос. Он зазвучал еще глубже. Почти заговорщицки. — Это то, о чем я думаю? Вы обвиняете меня в чем-то капитальном, чтобы я разговорился? Использовал что-то другое как алиби? Думаете, я совсем тупица, а? А?
Леви оглянулась на Чадвика, и тот снова покачал головой. Последний вопрос Пенфолда не оставлял никаких сомнений. Он говорил правду, и от этого осознания Леви словно ударили под дых.
— Меня не интересует, что еще вы сделали или не сделали, мистер Пенфолд. Мы здесь, чтобы выяснить, кто убил Лонгмана с Блантом. Нам нужно знать, можем ли мы рассматривать вас в качестве подозреваемого. Почему вы убегали, если неповинны в их убийстве?
— Вы прекрасно знаете, почему!!!
Пенфолд проревел эти слова, хлопнув скованными руками по столу. От удара его раненое плечо должна была пронзить боль, подумала Леви.
— Это ваши люди пытались меня остановить!!! Вы знаете, откуда там взялись те копы!!! Не держите меня за идиота!!!
Леви посмотрела на Чадвика. Настал ее черед прийти в замешательство, и Чадвик не мог предложить объяснения: он выглядел таким же растерянным.
Она повернулась обратно к Пенфолду. При мысли о том, что означали его последние слова, в сердце забилась тревога.
— Какие копы, Гений? Те люди, которых вы покалечили на пароме? Или кто-то еще?
Леви не удалось скрыть ни замешательства, ни тревоги. Она слышала их в своем голосе и по неприятной ухмылке, зазмеившейся на губах Пенфолда, поняла, что он заметил их у нее на лице.
Теперь он наслаждался каждым мгновением.
— Хотите сказать, те мужчина с женщиной были полицейскими? Или вы покалечили кого-то еще? — В ее голосе слышалось отчаяние, которое невозможно было скрыть. Леви даже не пыталась. Все изменилось. Лонгман и Блант больше не стояли для нее на первом месте. Их потеснила безопасность других полицейских.
— Вы еще кого-то покалечили? — повысила голос Леви, но в ответ Пенфолд лишь еще шире улыбнулся. Насмешливо покачал головой, не сводя с Леви взгляда. Но так ничего и не сказал.
«И не скажет, — подумала Леви. — До тех пор, пока считает, что преимущество у него».
— Допрос временно окончен.
Потянувшись через Чадвика, Леви нажала на стоп. Потом поднялась и открыла дверь, за которой стояли на страже двое эссекских полицейских. Крупные мужчины. Не настолько крупные, как Пенфолд, но для раненого в наручниках сойдет.
— Отведите его в камеру.
Полицейские послушно взяли Пенфолда за руки и потащили к двери. Когда он проходил мимо, Леви отвернулась, не желая больше видеть его ухмыляющееся лицо.
Дождавшись, когда его уведут, она повернулась к Чадвику.
— Ступай в больницу. Выясни все, что сможешь, о паре на борту.
— Как же Лонгман и Блант?
— Забудь про них пока что. Сейчас не они главное.
— Вы правда думаете, что пара на борту была под прикрытием?
— Понятия не имею. Все, что я знаю, — это то, что Пенфолд не наш убийца, но он от чего-то бежит. Может быть, им занималось другое подразделение, а это значит, что у нас в больнице двое копов на грани жизни и смерти. Сейчас это — самое важное.
Сорок
— Мы победили, мистер Девлин? Я могу вернуться домой?
Саймон Кэш сидел на своем обычном стуле в шестом кабинете для общения с подсудимыми. Впервые стул не казался слишком большим для него. Кэш оставался таким же маленьким, но теперь наконец-то выглядел полным энергии.
— Мы даже не близки к этому, Саймон. — Майклу жаль было его разочаровывать. Видеть, как тускнеет в глазах Кэша надежда. — Это был всего один свидетель. Нам предстоит долгая борьба.
— Он ведь согласился, что моего телефона не было на месте преступления. Рядом с телефоном Даррена.
— Согласился, Саймон, но что это на самом деле доказывает? Это доказывает, что вашего телефона там не было. Но ничего не говорит о вас. Ведь вы и ваш телефон — это не одно и то же, верно?
— Но мы были вместе, мистер Девлин. Мы с моим телефоном. Я всегда ношу его с собой.
Майкл был рад слышать, с какой горячностью говорит мальчишка. Давно пора.
«Разлучение с О’Дрисколлом пошло ему на пользу».
— Я знаю, Саймон. Но у нас нет ничего, что бы это подтверждало, помимо вашего слова. А у обвинения до сих пор есть свидетель, который утверждает, что вы были на месте преступления.
— Терри Колливер? Но он врет, мистер Девлин. Меня никогда там не было.
— Это я тоже знаю. И я постараюсь это доказать, Саймон. Но об этом позже. Это еще впереди.
Кэш словно сдулся. От этого он стал похож на ребенка. Как будто Майкл отобрал у него новую игрушку. Майкл не мог ему не сочувствовать. Ему не хотелось, чтобы парень потерял надежду.
— Послушайте, Саймон. Я не отрицаю, что сегодня мы добились большого успеха. Просто не такого большого, как вам хотелось бы думать. Очень важно было опровергнуть доказательство, предоставленное данными по вашему телефону, потому что это важное доказательство. И теперь оно испарилось.
