— Точно. Я думала, что это он убийца. Он подходил под все долбаные параметры, Сара. Все до единого. Блант был его адвокатом до того, как они рассорились. Приговор вынес Лонгман, и Пенфолд недавно вышел из тюрьмы. А если учитывать его способность к насилию, то он как будто кричал нам: «Это я сделал!» Поэтому-то мы за него и взялись.
— Ну вы точно не ошиблись со способностью к насилию. Я слышала, что мужчина, на которого он напал на пароме, не выжил.
— Коп, на которого он напал на пароме.
— Что? — Для Сары это была новость. — Ты серьезно?
— Серьезнее некуда. Мужчина, которого он убил, был полицейским под прикрытием. Точно так же, как женщина, которую он отправил в больницу.
— Боже. Они из твоей команды?
— Нет. Мы ничего о них не знали. — Сара еще никогда не слышала, чтобы голос Леви звучал так слабо. — Мы не знали, что они копы. Пока Пенфолд сам нам не сказал.
— Хочешь сказать, уже после того как их отвезли в больницу? Как такое могло быть?
— Полицейские под прикрытием не берут с собой значков. Слишком рискованно. Поэтому мы никак не могли знать. К тому же ведущие наблюдение сотрудники не носят с собой оружия, так что у бедняг не было ни шанса, когда он на них набросился.
Сара помолчала, обдумывая слова Леви. Услышанное потрясло ее. И вызвало неизбежный вопрос.
— Но если пострадавшие были не из твоей команды, зачем они за ним следили?
— Думали, он приведет их к очень серьезным игрокам на континенте. Оказалось, что Пенфолд, пока сидел в тюрьме, задружился с парнем по кличке Барри Ирландец.
— Гангстером? — Сара уже слышала это имя. Мало кто из представителей ее профессии о нем не знал. — Опасная дружба.
— Да, но выгодная. Ирландцу осталось сидеть шесть лет, и он все еще проходит подозреваемым в нескольких серьезных преступлениях. Которые могут превратить эти шесть лет в пожизненный срок. И главное из них — бойня в ювелирном магазине на Бонд-стрит.
— Черт.
Более подходящего ответа не существовало. Бойня в ювелирном магазине на Бонд-стрит была легендарным преступлением. Грабители забрали бриллианты на три миллиона фунтов, попутно лишив жизни всех сотрудников магазина. Шесть мужчин и женщин были зверски убиты. Виновных так и не нашли, бриллианты пропали бесследно.
— Думаешь, за этим стоял Ирландец? — спросила Сара.
— Не я так думаю, — ответила Леви. — А Национальное агентство по борьбе с преступностью. Точнее, они это знают.
— Но если они знают, что Ирландец причастен, почему не выдвинут обвинение?
— Не все так просто. Одно дело — знать, что произошло. И совсем другое — доказать. Им нужны приемлемые доказательства, поэтому они и следили за Пенфолдом.
— Но каким образом Пенфолд может быть причастен? Он был в тюрьме во время бойни на Бонд-стрит.
— Он и не причастен к бойне. Но в Национальном агентстве по борьбе с преступностью знают, как близки они стали с Ирландцем за решеткой. У них везде жучки и информаторы, даже в тюрьме. Поэтому они знают, что Ирландец заключил с Пенфолдом сделку. Пенфолд должен был забрать у братвы Ирландца половину бриллиантов и перевезти их в Голландию. Там Ирландец до сих пор ведет операции. В Национальном агентстве по борьбе с преступностью об этом знали, поэтому следили за Пенфолдом. Чтобы повязать его с бриллиантами в руках в логове Ирландца в Амстердаме. Это бы связало Ирландца с ограблением.
— А какая выгода была Пенфолду это делать?
— Пятьсот тысяч фунтов. Если верить тюремному жучку.
— Жучку? То есть их разговор записан?
— Да. Хотя что от этого за польза?
Произнося эти слова, Леви покачала головой. Сара поняла почему. Согласно английским законам, записи с подслушивающих устройств не принимаются судом в качестве доказательств. Поэтому в полиции их используют, чтобы собирать информацию, а потом ловить преступников с поличным. Часто это срабатывает. Но бывает, что все идет наперекосяк.
Как сегодня.
Леви сделала еще один глоток. Ее бокал почти опустел.
— В любом случае у них было соглашение. Теперь похоже, что Пенфолд отошел от сценария. Сотрудники агентства сегодня вломились к человеку Ирландца. Тому, кто хранил бриллианты. Они нашли его избитым до смерти в своей квартире — вместе с бойфрендом, — а все бриллианты пропали. Рабочая версия такова, что пятисот тысяч фунтов Пенфолду показалось мало. В агентстве думали, что он приведет их к людям Ирландца, но на самом деле он собирался загнать все бриллианты и оставить деньги себе.
— Поэтому он напал на тех бедолаг? Потому что убил человека Ирландца?
— В агентстве думают, что да. И это сорвало их операцию против Ирландца. Но, по крайней мере, они взяли Пенфолда за двойное убийство. Теперь уже тройное. А я осталась ни с чем.
Пришла очередь Сары вздыхать. Тяжело было сразу усвоить столько информации. Бриллианты. Тайные операции. Двойная игра. Не такого ожидала Сара полчаса назад, когда ответила на звонок Леви. И сейчас, когда Леви попросила оставить разговор между ними.
Сара сделала долгий глоток, размышляя над услышанным. Наконец задала вопрос.
— Если этот человек способен на убийство, — а он явно способен, — то почему ты полагаешь, что не он прикончил Лонгмана с Блантом? Почему он не мог убить и их, и парня с бриллиантами?
— Люди из агентства следили за ним. — Леви допила свой бокал — там оставался всего глоток, — прежде чем продолжить. — Последние две недели он находился под наблюдением. Не круглосуточным: он ухитрился стряхнуть их, когда забирал бриллианты и убивал человека Ирландца — в тот день он по понятной причине был более осторожен в своих передвижениях, — но в интересующее нас время они были у него на хвосте. Поэтому мы знаем, что он находился далеко от домов Лонгмана и Бланта в те ночи, когда их убили.
— Черт.
— Именно так я и подумала, — сказала Леви, рассеянно водя рукой по пустому бокалу. — Мы вернулись к началу. Пенфолд был единственным подходящим подозреваемым, которого мы выявили, сопоставив дела Лонгмана и Бланта. А это значит, что мы вернулись к тому, чтобы искать иголку в стоге сена из папок с делами Лонгмана.
Сара откинулась на сиденье, медленно качая головой. Этот жест был не отрицанием того, что сказала Леви. А выражением отчаяния.
«Они действительно совсем не продвинулись».
— Значит, вы вернетесь к прежней сортировке дел на три категории?
— Придется, — ответила Леви. — Что еще остается?
У Сары не нашлось ответа.
— Но, думаю, для тебя в этом есть и хорошие новости, — продолжала Леви.
— Какие? — недоуменно спросила Сара.
— Если это не Пенфолд, то, значит, друг Майкла, Дерек Рид, вне опасности.
