— Джессика, пожалуйста, вы должны успокоиться…
Слова Хейла прервали два звука, похожие на удары отбойного молотка. Он уже слышал такие раньше.
Не теряя времени, он положил Джессику на пол и велел ей не вставать. Потом торопливо вышел в маленькую гостиную в передней части дома.
Полицейские были уже на ногах, когда Хейл отодвинул дверь, отделяющую гостиную от кухни. На лицах обоих было написано замешательство.
— Что это был за звук? — спросил один. Тот, что помельче.
— Выстрел из пистолета с глушителем.
Нисколько не сомневаясь в своем ответе, Хейл пересек комнату, стараясь держаться в стороне от большого окна, выходившего на улицу. Кружевная штора помогала ему, затрудняя обзор.
Остальные находившиеся в гостиной были не так уверены в том, что им делать. Они остались стоять, пригвожденные к месту. Прямо в середине комнаты. Если бы кто-то снаружи открыл стрельбу, они бы уже были мертвы. Тот факт, что они еще живы, несколько успокоил Хейла.
— Пистолет с глушителем? — переспросил полицейский постарше.
— Чтобы заглушить звук стрельбы, — сказал Хейл, не совсем понимая, относился ли вопрос к нему или был риторическим. Он добрался до окна и, прижавшись к стене, выглянул в тоненькую щель между занавеской и стеклом. Всего на мгновение. — Черт. Ничего не видно.
— Глушитель? Но мы услышали? — на этот раз спросил полицейский помладше. В его голосе звучал страх. Хейл только сейчас заметил, какой этот парень еще зеленый.
— Какого черта? Это что, урок по баллистике? — нетерпеливо рявкнул Хейл. — Вы услышали, потому что глушители — фигня. Они не работают. Теперь прекращайте задавать тупые вопросы и займитесь делом. Ясно?
— Да, сэр, — ответил старший, более опытный полицейский. — Что нужно сделать?
— Мне нужно, чтобы вы пошли на кухню, присмотрели за девушкой и позвонили в участок. Нам нужно подкрепление — вооруженное, и как можно скорее.
— Есть, сэр.
— И не выпускайте из виду обе двери в дом, переднюю и заднюю. Старайтесь не приближаться к обеим и к окнам тоже. Мы вынуждены предполагать, что Хёрст здесь, поэтому держитесь так, чтобы вас не подстрелили.
— Черт.
— Вот-вот.
Хейл переместился к лестнице, находившейся всего в метре от входной двери, и взялся за перила.
— Мне нужно посмотреть, что случилось с машиной перед домом. Было два выстрела, а значит, мы, вероятно, уже потеряли двоих ребят. Учитывая тот факт, что они не долбятся сейчас в дверь, я почти в этом уверен. Но нужно проверить, поэтому я пойду наверх, где обзор лучше.
Первым шагом Хейл преодолел три ступеньки. Вторым — еще две. За считаные секунды оказался наверху.
Планировка домика была довольно проста. Лестница вела в спальню, выходящую окнами на задний дворик. Дальше шла ванная. И, наконец, вторая спальня, с окнами на улицу. Туда-то и направлялся Хейл.
Он зашел в комнату и, обогнув узкую кровать, подобрался к окну. В доме было темно, но ему хватило света уличных фонарей.
Расстояние от окна до земли слегка обнадеживало. Но не сильно. Для более-менее приличного стрелка довольно близко. А Хейл был вынужден предполагать, что Хёрст отлично обращается с пистолетом.
Он резко, всего на секунду, высунул голову из-за стены. Этого времени было достаточно, чтобы окинуть взглядом улицу, но недостаточно для хорошего выстрела. Хейл успел разглядеть немного, только то, что нужно, — местонахождение полицейской машины.
После этого он упал на пол, прижавшись ладонями к тонкому ковру. Опустил лицо, вдохнул запах ковра. Чистый, но застарелый. От этого в нем снова проснулось сочувствие к той жизни, которую Хёрст оставил Джессике. Тине.
Не жизнь даже. Так, существование.
Но сейчас подобные мысли ему ничем не могли помочь, поэтому он отбросил их и сосредоточился на текущей задаче. Для начала подполз к дальнему концу окна. Оказавшись там, медленно поднял голову, остановившись чуть ниже подоконника. Затем принял такое положение, чтобы полицейская машина оказалась как раз напротив. Он знал, что у него есть всего доля секунды. И не собирался ее тратить.
Позиция Хейла была идеальной. Едва он поднял голову, его взгляд устремился к полицейской машине. Долю мгновения спустя Хейл увидел все, что ему нужно было. Джим Дарем безжизненно лежал на неподвижном теле напарника слева.
— Бли… — не успел Хейл договорить слово, как до него снова донеслись два выстрела, похожие на удары отбойного молотка, сначала один и сразу вслед за тем второй.
При первом выстреле Хейл бросился на пол. Второй сообщил ему, что он жив. Повинуясь инстинкту, Хейл проверил, не ранен ли он. На подтверждение того, что с ним все в порядке, ушло мгновение.
Хейл облегченно выдохнул. Почти улыбнулся, но рот застыл, когда он осознал две вещи. Первая относилась к окну в спальне.
«Два выстрела, — подумал Хейл. — Два выстрела, а окно цело. Как он мог промахнуться?»
Если при первой мысли всплеск адреналина сменился замешательством, то на второй адреналин вернулся.
«Выстрелы были громче».
Так быстро Хейл не передвигался уже много лет. Последние два выстрела прозвучали в доме. Теперь он это понял. Два выстрела. Для двух полицейских. От третьего — того, что был в саду, — наверное, избавились бесшумно.
Оставалась только Джессика, одна во власти Карла Хёрста. Эта мысль придала Хейлу почти сверхчеловеческие способности. И затуманила его рассудок.
Хейлу не нужно было проверять, попал ли в него следующий выстрел, прозвучавший гораздо ближе и оттого гораздо громче остальных. Он и так это понял по хлынувшей крови, раздробленной кости и разорванным связкам в правом колене.
Выстрел прозвучал, когда Хейл наполовину спустился по лестнице, и от удара он, потеряв равновесие, полетел вниз. Боль, последовавшая за тем, как он врезался в твердую дверь и рухнул, должна была лишить его способности соображать. Но в критическую минуту человеческий мозг отключает боль. Когда существование организма висит на волоске.
Хейл перевернулся на спину, не тратя времени на то, чтобы взглянуть на раненую правую ногу. Он и так все понял по ее бесполезной тяжести. Вместо этого он посмотрел вперед, на других полицейских, неподвижно лежащих с пулевыми отверстиями во лбу.
В отчаянии он посмотрел через коридор на выход в сад. Дверь была открыта, порог преграждало безжизненное тело последнего, пятого охранника Джессики.
Хейлу не было видно, каким именно образом его убили. Но это не имело значения.
Карл Хёрст стоял всего в двух метрах от того места, куда упал Хейл. У его ног мешком лежала Джессика.
«Мертва?» Хейл не мог определить, но она не двигалась.
Его внимание привлек пистолет с глушителем, не покидавший руку Хёрста.
