Она открыла ноутбук и начала искать то, что все, похоже, уже знали. Как и следовало ожидать, на веб-сайте «Таймс» не было ничего об убийстве женщины, сын которой посещал престижную частную школу на Манхэттене, однако «Пост» и «Ньюс» поместили небольшие сообщения, настолько похожие по изложению, что их, наверное, писал один и тот же автор. По версии «Пост»:
Расположенная в Верхнем Ист-Сайде Академия Рирден…
«Вот так!» – подумала Грейс.
…потрясена гибелью матери четвероклассника. Согласно данным полиции, десятилетний Мигель Альвес вернулся домой и обнаружил Малагу Альвес, 35 лет, мертвой в их забрызганной кровью квартире.
«Забрызганной кровью?» – подумала Грейс. Вот поэтому-то она никогда ничего не читала, кроме «Таймс».
Девочка-младенец, тоже находившаяся в квартире, не пострадала. Полиция не может разыскать мужа Альвес, Гильермо Альвеса, 42 лет, уроженца Колумбии. Альвес владеет фирмой «Амстердам принтинг» по адресу 110 Бродвей, одним из старейших и наиболее успешных предприятий по оказанию полиграфических услуг в деловой части города. Академия Рирден является одной из престижных городских школ с подготовкой к поступлению в колледж, обычно отправляющая своих выпускников в университеты Лиги плюща, а также в Стэнфордский и Массачусетский технологический университеты. Плата за обучение в Академии Рирден предположительно составляет от 30 до 48 тысяч долларов в год в зависимости от класса. В настоящее время в Рирдене обучаются дети медиамагната Джонаса Маршалла Спенсера и основателя хеджевого фонда «Эгис» Натана Фридберга.
Обладающих информацией по этому или любому другому расследуемому делу просят позвонить в департамент криминальной хроники по телефону 1-888-692-72-33.
Вот и все, что они написали, подумала Грейс. Немного, чтобы от чего-то оттолкнуться. И уж, конечно, недостаточно, чтобы начать скандал. И все же она достаточно долго читает журнал «Нью-Йоркер», чтобы знать, что по крайней мере они вряд ли просто так оставят историю об убийстве родительницы школьника из Рирдена, особенно произошедшую в «забрызганной кровью» квартире. Даже если окажется – а, по правде сказать, окажется почти наверняка, – что уроженец Колумбии Гильермо Альвес, так удобно пропавший муж, убил свою жену по классическим, проверенным временем мотивам (ревность, наркомания, финансовые трудности, измена), трудно будет удержаться от бульварной детективной шумихи в антураже манхэттенской элиты.
Больше особо ничего не было, просто бессмысленные выкрики на сайте «Городское дитя» («Кто-то что-то знает о маме из Рирдена, которую убили?»). Поиск в «Гугле» по запросу «Малага Альвес» дал обнадеживающе скудные результаты: Малага явно была человеком, как выразилась бы публицист Дж. Колтон, «с пренебрежительно малым онлайн-присутствием». (Грейс сама обладала подобным «пренебрежительно малым онлайн-присутствием» до того, как Дж. Колтон виртуально с ней поработала. Теперь у Грейс был веб-сайт, чистый аккаунт в Твиттере и страничка в Фейсбуке, которые, к счастью, администрировала какая – то молодая женщина в Северной Каролине, нанятая издательством.) Пролистывая страницы с результатами поиска и видя, как запрос «Малага + Альвес» быстро распадается на составляющие (Малага Испания, Малага Родригес, Челеста Альвес, агентство Малага/Хосе Альвес виллы без питания), Грейс с удивлением почувствовала, что и вправду далека от найденного в поиске и попавших туда людей. Она не знала никаких Малагу Родригес или Челесту Альвес. Она никогда не была в Малаге в Испании, а если бы и отправилась туда, то не стала бы арендовать виллу без питания.
Разумеется, к данному моменту муж исчез раз и навсегда. Наверное, он в Колумбии, оставив своих детей, будто принц, каковым он, очевидно, и являлся. Даже если полицейские его и разыщут, то назад не вернут, а если и вернут, то на это уйдут годы. Не будет ничего, хотя бы отдаленно напоминающего справедливость, и трудно даже себе представить, что станет с детьми. С малышкой, возможно, все и обойдется, если ее удочерят или возьмут в порядочную приемную семью, но вот сын, Мигель, никогда не оправится от увиденного и от того, что с ним сделали. Он потерян – однозначно и необратимо потерян. Чтобы это понять, не надо быть психоаналитиком. Для этого даже необязательно быть матерью.
С этими мыслями она немного смягчилась по отношению к полицейским детективам. Как же, наверное, горько осознавать, что наиболее вероятный убийца уже вне их досягаемости и, скорее всего, им не попадется, а все, что им остается, – это кружить вокруг останков загубленной жизни Малаги, бессмысленно прочесывая периферию. Воды много, а попить нечего! Размышляя подобным образом, Грейс хотела, чтобы у нее оказалось хоть что-то, чем она смогла бы им помочь. Но нечем.
Однако больше всего ей хотелось, чтобы рядом был Джонатан, столь знакомый со всеми нюансами смерти, знавший, что ей сказать, сумевший бы погасить необъяснимое, свербящее чувство вины, которое не отпускало ее с момента разговора с Сильвией. (Но почему? Ей что, надо было влезть в чужую жизнь и спросить: «Твой муж, случайно, не из тех, кто может тебя убить? А если так, тебе нужна моя помощь, чтобы уйти от него?») Ей захотелось, чтобы Джонатан уже прочел сообщения. Или просто позвонил. Или, может, не выключал телефон, когда уезжал на подобные сборища. Какой смысл в таком количестве каналов связи, если ни по одному не можешь достучаться до человека?
Ей нравился телефон. Она предпочитала его всем остальным гаджетам. Но Джонатан со временем менял свои пристрастия, сначала на электронную почту, потом на текстовую переписку. Грейс решила, что с чем-то из этих двух ей повезет больше, зайдя с ноутбука в свой аккаунт электронной почты. Почту они использовали для рутинных и повседневных сообщений, не особо влиявших на их внутреннюю жизнь как семьи, но очень удобных в качестве напоминаний («Пожалуйста, постарайся приехать до семи вечера, знаешь же, как Ева разозлится, если мы не сядем вовремя за стол») или изменений планов («У меня трудный больной. Сможешь отвести Генри на музыку?»). Теперешние обстоятельства явно подходили для электронной почты. Она набрала адрес мужа, а в теме письма написала: «Жена ищет мужа». Потом текст письма:
«Дорогой, можешь мне позвонить? Нужно определиться, когда ты вернешься, чтобы я смогла сказать Большой Е, придешь ли ты на ужин завтра вечером. Еще кое-что произошло в Рирдене, Генри тут никак ни при чем, но, веришь или нет, явилась полиция, чтобы поговорить со мной об этом происшествии. Так странно и неимоверно ужасно. Да, и знаешь что – я сегодня дала интервью „Тудэй“! Люблю, пока-пока, Грейс».
Затем она щелкнула «Отправить».
И тут она услышала звук, похожий на бульканье. Раз, потом еще и еще раз. Этот звук сопровождал ее жизнь или, по крайней мере, ее семейную жизнь. Так бывает, если ты замужем за врачом, во всяком случае, за врачом, у кого в палатах больные и родители больных, которые всегда должны знать, что в любой момент могут связаться с врачом больного ребенка. Этот звук в свое время прерывал ужины с Джонатаном, концерты с Джонатаном, прогулки, сон с Джонатаном и даже занятия любовью. Щелк-бульк, щелк-бульк, щелк-бульк – потом тишина. Звук означал: кто-то только что отправил твоему мужу электронное письмо.
