Король и Слуга осаждали замок Радужных Фей, а их королева — Эглхен, заплатила Хаджару тем самым цветком зимней вишни, в обмен на то, чтобы генерал спас жизнь её дочери — фее Фреи. Той самой, что многие и многие годы, по указу богов, следила за Хаджаром.
Интересно, где она сейчас? Генерал уже давно достиг того уровня силы, когда мы бы почувствовать присутствие Фреи.
— И когда затея с Радужными Феями провалилась, а Хельмер обманул Горшечника, тот решил обратиться к народу богини Дану. Народу Фае, — продолжил оборотень. — Но Горшечник являлся простым смертным. И чтобы прожить столь длинный срок, ему пришлось многим пожертвовать. В результате он превратился в ходячий изуродованный труп и во многих легендах и мифах был наречен Несчастным.
Хаджар вспомнил, как когда-то давно, в Даанатане, когда Эйнен вызволил его из казематов, то генералу было видение жуткого вида мертвеца. И они даже о чем-то говорили, только… только почему он не может вспомнить о чем именно?
— Горшечник долгое время готовился к своему путешествию — земли Тир-на-Ног не то место, что с радостью встретит даже бессмертных и богов, не говоря уже о смертных, — когтистые пальцы Арнина листали страницы, а его тон становился все тише. — Но Несчастный справился с задачей и смог добиться аудиенции с Королевой Мэб. Но та отказала в помощи. Горшечник умолял её на коленях, но королева мрака была непреклонно и это наполнило сердце Горшечника злобой.
Хаджар слышал обрывки этой истории и раньше. Но только никто и никогда, в том числе и Арнин, не объясняли почему Мэб отказала Горшечнику.
Да, генерал не мог сказать, что хорошо знал королеву Зимы. Куда ему, пусть и прожившему по меркам смертного, невероятный срок, до одной из Древних. Или даже Древнейших. И все же, Горшечника и Мэб объединял общий враг — обитатели Седьмого Неба. Так почему, в таком случае, королева отказала?
— Тогда Горшечник решил вернуться в мир смертных, — Арнин перелистнул очередную страницу. — и отомстить королеве. В течении многих лет он обманом собирал потомков, полукровок, духовных наследников и всех тех, кто имел хоть какое-то отношение к народу Фае. А затем стравил их друг с другом, устроив кровавую бойню между смертными и духами.
Шакх уныло ковырял камень кинжалом, всем своим видом демонстрируя, как ему интересно слушать. Лэтэя облокотилась на плечо Артеуса и тихо сопела во сне. Сам волшебник иногда отвлекался от карт и собственного гримуара, но тоже не особо слушал Арнина.
Только Хаджар с Албадуртом, кажется, боялись лишний раз вздохнуть, чтобы не прервать историю.
— В результате народ севера одолел народ юга, но это не устроило Горшечника. Будучи озлобленным на духов и королев, он воздвиг незримые стены, навеки заключив родню Фае в краю, который ныне известен под названием Северные Земли.
— Получается, — хрустнул яблоком гном. — мы идем в тюрьму, созданную Горшечником?
— Что-то вроде того, — уклончиво ответил Арнин, закрывая книгу.
— Но тогда какой смысл ему или кому-либо еще оставлять это проход, — гном обвел взглядом подземный грот. — И, тем более, запирать его Именем Севера? Не говоря уже о том, что Мэб оставила стеречь границу Феденрира и его сынов? Что-то здесь не вяжется… Кстати о вязании, вот моя третья бабушка по линии отца, хотя, будет правильней сказать, что…
Как и всегда — никто не слушал рассказов гнома о его родственниках. Но то, что Албадурт сказал в самом начале заронило зерна сомнения в душу Хаджара. Если все было действительно так, как сказал Арнин, то действия Горшечника и, уж тем более, королевы Мэб — не имеют абсолютно никакого смысла.
— Здесь еще говорится о родителях Горшечника, — добавил оборотень.
— Родителях?
Оборотень кивнул.
— Истории обычно начинаются с того, что он просто жил и работал в небольшом городе подмастерьем и влюбился в дочь местного градоначальника, — Арнин крутил в пальцах что-то напоминающее косточку. Иногда волчье повадки брали верх над людскими. — Порой говорится, что он жил в бедной семье или и вовсе — что-нибудь об усыновлении и прочем. Но никто не рассказывает о родителях Горшечника.
— А ты откуда знаешь? — прищурился гном.
— В логове мало чем можно заняться, — спокойно ответил Арнин, продолжая крутить косточку. — Поэтому мы делимся историями, чтобы скоротать время. И одна из таких историй — о родителях Горшечника. Хаджар, ты как себя чувствуешь? Сможешь использовать Имя Севера или у нас есть еще пара минут?
Генерал прислушался к своим ощущениям. В целом, он мог сейчас призвать Север, но после этого, скорее всего, опять бы свалился без сил. Такое впечатление, что непокоренное Правило высасывало из него все соки.
— Вижу, что есть, — сверкнул глазами оборотень. — Что же, тогда я вкратце расскажу. Это не особо интересная история и, даже, чем-то напоминает рождение Пепла.
— Тот, который величайший волшебник? — спросил гном.
Арнин кивнул.
— Так вот, — прокашлялся оборотень. — Мать Горшечника была простой жрицей богини судьбы. Но не по своей воле. Её продали в храм этой богини, когда та была еще совсем юна. Несмотря на довольно отталкивающий внешний вид, она прослыла умелой мастерицей и храм решил приобрести её у родителей.
— Никогда не понимал человеческое племя, — покачал головой гном. — Так обращаться со своими детьми — великое бесчестие для подгорного народа. У нас бы за такое…
Албадурт не стал договаривать и замолчал.
— В храме с новой жрицей обращались вполне сносно, — продолжил Арнин. — Но, как это часто бывает, случилась война. Чужая страна, где чтили иных богов, хотя, на самом деле — тех же самых, просто под другими именами, рушила святыни и города. Пришел черед и храма судьбы. Мать будущего Несчастного молилась всем богам, но те были слепы и глухи к её просьбам. И тогда она начала молиться демонам. Один из них ответил. Явился к ней в образе мерзком и отталкивающем. Но пообещал низвергнуть нападающих в обмен на ночь любви. Жрица согласилась. Вот только демон обманул её. На утро он исчез, а несчастная оказалась в плену у чужестранцев. Они знали о том, какой прославленной та являлась мастерицей и держали у себя. Девять месяцев она служила рабой, но роды дались слишком тяжело, и она умерла. Вы можете сказать, что демон нарушил законы Неба и Земли, но, на деле, спустя многие и многие эпохи Горшечник выполнил часть сделки демона. Именно потомки тех чужестранцев стали пешками в игре Горшечника, и именно они погибли в битве с Радужными Феями.
Гном выругался. В детстве матери матерей часто рассказывали своим подопечным, что не стоит заключать сделок. Ни с богами, ни, тем более, с демонами или духами, потому что как бы ты не был умен и прозорлив, тебя обманут.
— А кем был отец Горшечника? — спросил, опомнившись Албадурт.
— Попробуй догадаться, достопочтенный гном, — хищная улыбка исказила лицо Арнина. — Кому могла молиться жрица посреди ставшего явью кошмара?
