– Ну как, ты не надумала высказать все Мэтту или Карен, или лучше сразу им обоим? – спросил он, протягивая мне карточки, и принялся открывать корзину.
– Если ты любишь наживать себе врагов, то я нет.
– Речь не о том, чтобы наживать себе врагов. Речь о том, чтобы уметь постоять за себя.
Не было никакого смысла снова затевать этот разговор. В конце концов, я же еще не дошла до того, чтобы помогать Карен выбирать свадебное платье или подрядиться подружкой невесты.
– Если бы я стала выяснять с ней отношения, меня бы не пригласили на эти свадебные торжества и ты бы сюда не попал. Поэтому считай, что тебе повезло, и лучше помолчи.
Он усмехнулся, протягивая мне два бокала с вином.
– Да, наверное, ты права. Я просто сразу не сообразил, вот и все.
Я заметила Флоренс и Би на другом берегу этого моря из пледов, прямо у реки.
– Смотри-ка, Флоренс нам машет, – произнес Бек.
Я кивнула.
– Да. Она там с Би, да и Джо рядом, – сказала я, заметив остальных членов нашей банды.
– Не сомневаюсь, что это твоя дорогая подруга Карен занималась рассадкой гостей. Знаешь что, а ну-ка вставай, – произнес Бек, поднимаясь. – Мы сейчас перетащим наш плед туда. – Он потянул за край зеленого полотна, на котором я сидела. – Вставай же.
– Нет, Бек. Мы не можем так поступить. Такой план рассадки гостей придуман не просто так. В любом случае мы сюда можем просто вернуться.
– Конечно, мы можем вернуться, мать твою. – Он подхватил корзину. – Присутствовать тут целую неделю и так тебе в тягость, так она еще и не дает тебе посидеть рядом с подругами.
– С ее точки зрения, в этом нет ничего злонамеренного, – сказала я, не особо веря собственным словам. Возможно, она просто рассадила нас, чтобы я не попадалась ей на глаза, напоминая о том, что она сделала, хотя в этом случае она могла бы вообще меня не приглашать.
– Полагаю, все зависит от того, что ты считаешь злонамеренным. Если наплевательское отношение к тебе и твоим чувствам – это злонамеренность, то что еще о ней можно сказать? Вставай, или я переброшу тебя через плечо и оттащу туда. Если ты не можешь постоять за себя, я сделаю это за тебя.
По коже у меня пробежал холодок. Я за всю свою жизнь не могла припомнить, чтобы какой-либо мужчина когда-нибудь заступался за меня. Я не привыкла иметь дело с людьми, которые бы беспокоились о моих чувствах, о том, хорошо мне или нет.
В груди у меня загорелся веселый огонек, который придал мне энергии, и я поднялась на ноги.
Вот как должен был бы вести себя Мэтт.
Он должен был быть мужчиной, который заботился бы о моем благе больше меня самой, стоял бы за меня горой и делал все, чтобы меня порадовать.
Но мы провели вместе так много времени, что я принимала желаемое за действительное и совсем потеряла себя, не понимая, что достойна лучшего. Возможно, Бек лишь изображает моего парня, но во всех отношениях он проявлял себя лучше, чем когда-либо это делал Мэтт.
Он вел себя со мной гораздо доброжелательнее. Проявлял ко мне больше уважения. Он стоял со мной плечом к плечу, все время подбадривая меня. Не говоря уже о том, что он гораздо красивее и остроумнее Мэтта, и уж точно целовался лучше.
Похоже, Мэтт оказал мне хорошую услугу, бросив меня. Постоянные мелкие завуалированные унижения, полное отсутствие нежности и доброты, не говоря уже о том, как вечно ставил свои потребности выше всего прочего, и я ему это позволяла. Бек открыл для меня новую, нормальную, реальность в отношениях, и хорошо, что мне никогда не придется возвращаться к старому.
Действительно, это многое говорило о моей прошлой жизни, если даже мой фальшивый бойфренд лучше, чем настоящий.
И когда я это поняла, то перестала грустить, потому что мысль о том, что Мэтт наконец освободил меня, принесла мне облегчение. Но и неуверенность – если я так долго заблуждалась насчет Мэтта, возможно, я так же заблуждаюсь и насчет всего остального? Заблуждаюсь насчет… кого еще?
Прежде чем я успела погрузиться в свои тревожные размышления, Бек сунул свернутый плед себе под мышку и пошел вперед, обходя остальных гостей. Мне ничего не оставалось, как только последовать за ним, я быстро обулась и подхватила бокалы с вином. Мы вели себя, прямо скажем, бесцеремонно, но при этом меня переполняло чувство свободы и радости. В кои-то веки я делала то, что доставляло мне удовольствие.
– Привет, – произнес Бек, когда мы подошли к месту, где расположились все мои подруги. – Не возражаете, если мы к вам присоединимся?
– Разумеется, нет, – ответила Флоренс. – Не понимаю, почему вы сразу с нами не сели. И кто, черт возьми, рассаживает гостей по карточкам на пикнике?
Бек бросил на меня красноречивый взгляд, словно спрашивая «А я что говорил?», и, несмотря на легкое раздражение, я не могла не восхититься его полным пренебрежением условностями. Ему на них было просто плевать. Я ощущала это как маленькую победу над Мэттом и Карен, и все благодаря именно этому мужчине.
– Кто хочет вина? – спросил Бек, вытаскивая бутылку из нашей корзины. Разлив вино, он наполнил мой бокал и налил немного себе. – Просто замечательно проводить день, попивая вино и любуясь течением реки, – произнес он, глядя через завесу ивовых ветвей на причал. – Словно мы оказались в романе Эдварда Моргана Форстера.
– И много его романов ты прочитал? – спросила я со смехом.
– Я читал «Комнату с видом на Арно», – произнес он, и улыбка исчезла с моего лица.
– Правда? Он был у вас в школьной программе?
– Нет. Я просто посмотрел фильм, и он мне понравился, вот и решил прочитать книгу.
Он выглядел таким серьезным, что мне пришлось подавить смешок. Никогда бы не подумала, что он может смотреть фильмы студии «Мерчант-Айвори»
[4].
Он посмотрел на меня.
– Ты что, смеешься надо мной? – произнес он с улыбкой.
– Да что ты, – ответила я и сделала глоток вина. Боже, оказывается, я прекрасно умею врать.
– Ну, что сказать? Это замечательный фильм, а книга еще лучше.
– Все это как-то с тобой не вяжется. Это такая грустная и романтическая история, так ведь?
Бек такой упорный и целеустремленный. Сложно прийти к успеху, начиная практически с нуля. Любовь к костюмным драмам никак не вписывалась в мое представление о нем. Впрочем, что я про него знаю? Я в жизни не научилась отличать плохих людей от хороших. Друзей от врагов.
Мне хотелось поподробнее расспросить его о кинематографических пристрастиях – попытаться понять, отражают ли они его настоящий характер или это только притворство, но мне не хотелось показывать окружающим, что мы так мало знаем друг о друге.
